ПРОБЛЕМЫ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ПРАВОНАРУШИТЕЛЕЙ В СВЕТЕ ТРЕБОВАНИЙ НОВОГО УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА.

С.С.Шипшин, к.пс.н.,
(Южный региональный центр
судебной экспертизы МЮ РФ)

Проблема использования данных психологии в уголовном процессе является актуальной, поскольку решение задачи установления виновности привлекаемого к ответственности лица невыполнима без исследования его личности, мотивов противоправного поведения, условий, приведших к совершению преступления. Нередко возникают судебно-следственные ситуации, требующие привлечения экспертов-психологов для установления способности субъекта к осознанно-волевой регуляции своего поведения в юридически значимой ситуации.
Многократно возрастает важность данной проблемы, когда речь идет о несовершеннолет-них, вступивших в конфликт с законом.  Это связано с тем, что субъектом ответственно-сти в подобном случае являются люди, находящиеся в процессе становления своего фи-зиологического, психофизиологического, психологического (в том числе интеллектуаль-ного, личностного) и социального развития. К ним не применимы те подходы, которые приняты в отношении взрослой, сформировавшейся личности (независимо от ее социаль-ной направленности).
Главным критерием адекватности возрастного порога уголов¬ной ответственности являет-ся социально ориентированная управ¬ляемость поведением в ситуации выбора, то есть способность и возможность: во-первых,  подходить к выбору целей и способа действий, осознавая себя членом общества, то есть, учитывая их последствия для других людей; во-вторых, осознавать причинно-следственные зависимости соответству¬ющего варианта по-ведения; в-третьих,  осознавать рассматриваемый вариант поведения как част¬ный случай определенного вида и класса явлений, используя соци¬ально ориентированные оценки; в-четвертых, использовать механизм критичности в ходе выбора вариан¬та поведения (не-смотря на то, что такая оценка носит полуосознанный, свер¬нутый характер, осуществляется через уже имеющиеся стереотипы и привычки, особенно при совершении непредумышленных преступлений); в-пятых,  осуществлять решение о соответствующем варианте пове¬дения, сохраняя управление им. Если же возможность осуществлять перечисленные выше действия отсутствует (при наличии способности к этому), то ис-ключается ситуация выбора.
Иными словами, устанавливая минимальный возраст виновной ответственности в 14 лет, законодатель исходил из того, что большинство подростков  в этом возрасте уже в доста-точной степени способны к осознанно-волевой регуляции своего поведения в ситуациях, вызывающих конфликт с правовыми, социальными, морально-нравственными ценностя-ми, принятыми в данном обществе.
Однако это не означает, что к 14 годам все подростки обладают способностью к осознан-но-волевой регуляции своего поведения. Немало несовершеннолетних в силу различных причин (как медицинских, психологических, так и социальных) оказываются не в состоя-нии в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в момент совершения правонарушения. С другой стороны, наступление 14-летнего паспортного возраста не означает того, что автоматически, в одночасье, у подростка появляется способность к осознанию характера и общественной опасности своих действий и способность руководить ими. Многие подростки выявляют указанную способность и в более раннем возрасте (по меньшей мере, в 12-13 лет). Эти об-стоятельства обусловливают необходимость использования специальных психологиче-ских познаний для решения вопроса о том, является ли несовершеннолетний правонару-шитель, достигший минимального возраста уголовной ответственности субъектом уго-ловной ответственности.
Уголовно-процессуальное законодательство регламентирует две формы использования специальных знаний в уголовном процессе – в форме экспертизы (ст. 57 УПК РФ) и в форме привлечения специалиста (ст.58 УПК РФ). 
Если говорить о судебно-психологической экспертизе, то предметом СПЭ данного вида является способность несовершеннолетнего в полной мере осознавать фактический харак-тер и общественную опасность своих противоправных действий и в полной мере руково-дить ими в период совершения инкриминируемого ему деяния. Объектом - психическая деятельность несовершеннолетнего, выявляющего признаки отставания в психическом развитии, в момент совершения инкриминируемого ему деяния; психическое состояние, особенности познавательных процессов, эмоционально-волевой сферы, социального ин-теллекта, индивидуально-типологические и личностные особенности.
Исходя из определения предмета и объекта СПЭ и учитывая ст. 421 УПК РФ, очевидно, что психологическая экспертиза может быть назначена в случаях, предусмотренных ч.2 указанной статьи, т.е. при наличии данных, свидетельствующих  об отставании несовер-шеннолетнего в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством и для установления способности несовершеннолетнего в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Следует подчеркнуть, что законодатель не случайно разделяет задачи по установлению имеющих юридическое значение обстоятельств при расследовании преступлений несо-вершеннолетних.
Так, ч.1 ст.421 УПК РФ предполагает, что наличие необходимой информации по всем трем пунктам является достаточным обстоятельством для признания несовершеннолетне-го, являющегося субъектом виновной ответственности, способным нести уголовную от-ветственность. Например, следствием установлено, что несовершеннолетний, совершив-ший  кражу в составе группы: а) достиг 14-летнего возраста (п.1); б) проживает в полной семье, в которой родители работают, уделяют формально (по характеристикам из школы и с места жительства) достаточно внимания воспитанию и обучению подростка; сам он обу-чается в школе, без особого желания и старания, однако классы не дублирует; не выявляет явных признаков инфантильного поведения; на учете у психиатра не состоит; характери-зуется как эгоистичный, вспыльчивый, общительный, несколько легкомысленный, под-верженный влиянию более старших подростков с асоциальной направленностью личности (п.2); в) в состав группы, совершившей правонарушение, входили подростки 16-17 лет, имевшие криминальный опыт, однако подросток, в отношении которого возбуждено уголовное дело, в исследуемый период был достаточно активен, действовал согласованно с другими участниками кражи, в ряде моментов проявлял собственную инициативу (п.3).
Очевидно, что описанная выше информация не требует, строго говоря, использования специальных психологических знаний и, соответственно, проведения судебно-психологической или комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Единственным поводом для назначения судебно-психологической экспертизы в таком случае может быть установление устойчивых и переменных ролей в преступной группи-ровке, а также, возможно, выявление индивидуальных особенностей, которые могли по-влиять на поведение подростка в конкретной ситуации. Однако решение указанных во-просов здесь является скорее «факультативным», нежели обязательным.       
Иное дело, если имеются данные о том, что, несмотря на достижение минимального воз-раста уголовной ответственности, подросток отстает от основной массы своих сверстни-ков (это может быть видно невооруженным глазом – в случае психофизического инфантилизма, а также из характеризующего материала – по данным меддокументации, школьных характеристик, сведений от родителей, свидетелей). Так, могут быть получены сведения о социальной и педагогической запущенности, плохой успеваемости, инфантильности поведения, а также – данные, характеризующие конкретные противоправные действия подростка (например, «безмотивность» поступков, несоответствие тяжести деяния вызвавшему его поводу, некритичное отношение к своим противоправным действиям, легкомысленность и т.д.). Подобные сведения являются своего рода индикаторами, что подросток отстает в психическом развитии. Кроме того, в настоящее время имеется реальная возможность, помимо обычной школьной характеристики (которая нередко бывает достаточно формальной), получить психологическую характеристику от школьного психолога, в которой может найти отражение вывод о том, что подросток выявляет признаки отставания в психическом развитии. При отсутствии возможности получения такой характеристики, данные о вероятном отставании подростка могут быть установлены в ходе допроса или иных следственных действий с участием специалиста (педагога, если нет психолога). Иными словами, в случае, когда следователь получает информацию о наличии у подростка отставания в психическом развитии, не связанном с психическим заболеванием, в дей-ствие вступает ч.2 ст. 421 УПК РФ. Здесь необходимо проведение экспертного исследова-ния, во-первых, подтверждающего факт отставания в развитии; во-вторых, устанавли-вающего, следствием чего данное отставание является; в-третьих, решающего самый важ-ный, принципиальный вопрос о способности подростка в полной мере осознавать факти-ческий характер и общественную опасность своих действий и способность руководить ими.
Как показывает практика, в действительности нередко отставание в психическом развитии может являться следствием не только социальной и педагогической запущенности, но и следствием минимальной мозговой дисфункции, органического заболевания головного мозга, черепно-мозговой травмы, соматического заболевания. Часто имеет место сочетание различных биологических и социальных факторов в происхождении отставания в психическом развитии подростка. Однако необходимо помнить, что сам факт наличия отставания в психическом развитии далеко не всегда означает неспособность подростка осуществлять в полной мере осознанно-волевую регуляцию своего поведения. То есть, часто эксперты сталкиваются с тем, что даже при наличии у подростка легкой умственной отсталости он обладает способностью к осознанно-волевой регуляции своего поведения.
Возвращаясь к судебно-психологической экспертизе несовершеннолетних правонаруши-телей, необходимо отметить следующее. Изначально, когда М.М.Коченовым создавалась система судебно-психологической экспертизы, предполагалось, что СПЭ данного вида будет проводиться в отношении несовершеннолетних, выявляющих признаки отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством. Назначение и про-изводство такой экспертизы должно было следовать уже после судебно-психиатрической, установившей факт отсутствия психического расстройства у несовершеннолетнего. Одна-ко ввиду отмечавшегося выше обстоятельства о сочетанности различных причин в генезе  отставания в психическом развитии, а также – изменения представлений о том, что собой представляет психическое расстройство (МКБ-10), полагаем целесообразным в отноше-нии несовершеннолетних правонарушителей проводить комплексную судебную психоло-го-психиатрическую экспертизу. При этом необходимо четко обозначить круг вопросов, входящих в компетенцию комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку на данном этапе бытует неверное представление о том, что из себя она представляет.
Если обратиться к определению, то комплексной экспертизой является экспертное иссле-дование, проводимое для решения пограничных вопросов, смежных для различных родов (видов) экспертиз, которые не могут быть разрешены на основе одной отрасли знания (ро-да, вида экспертизы). Комплексная экспертиза обычно проводится в отношении одних и тех же вещественных доказательств несколькими специалистами, представляющими со-ответствующие отрасли знания. Не является комплексной экспертизой проводимые одно-временно либо в определенной очередности исследования одних и тех же вещественных доказательств специалистами разного профиля, если каждый из них действует самостоя-тельно в пределах конкретного рода (вида) судебной экспертизы. То есть, в рамках ком-плексной экспертизы решение вопроса, поставленного перед экспертами, невозможно са-мостоятельно каждым из представителей определенной области научного знания.
Как показывает экспертная практика, в настоящее время на разрешение комплексной су-дебной психолого-психиатрической экспертизы ставятся вопросы, которые могут быть решены, как правило, только психиатрами или только психологами. Например, стандарт-ным набором вопросов при назначении комплексной экспертизы являются: три «психиат-рических» вопроса относительно наличия психического расстройства у субъекта - в на-стоящее время, в период совершения инкриминируемого ему деяния, и о необходимости применения к нему принудительных мер медицинского характера; а так же, как минимум, три «психологических» вопроса о наличии у субъекта признаков отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, о способности в полной мере осознавать фактический характер своих противоправных действий и способности в полной мере руководить своими действиями. Очевидно, что первые три вопроса относятся исключительно к компетенции экспертов-психиатров и никоим образом – к компетенции экспертов-психологов. То есть эксперты-психологи не несут ответственности за выводы психиатров. Напротив, решение трех последних вопросов, при отсутствии психического расстройства не относятся к компетенции экспертов-психиатров. Иными словами, в действительности имеет место не комплексная экспертиза, а комплекс экспертиз – психиатрической и психологической. В таком случае не ясно, почему заключения по существу двух различных экспертиз представляется инициатору проведения экспертизы в виде единого документа, подписанного всеми членами комиссии, в нарушение норм УПК РФ.
Как следует из вышесказанного, проведение судебно-психологической и комплексной су-дебной психолого-психиатрической экспертизы дает возможность получить ответы на главные вопросы, стоящие перед следствием – способен ли субъект к осознанно-волевому поведению в юридически значимой ситуации, что служит основанием для признания его субъектом виновной ответственности.
Как показывает практика, несмотря на то, что работники правоохранительных органов в процессе подготовки в ВУЗах изучают курсы общей и юридической психологии, многие из них в ходе своей профессиональной деятельности испытывают трудности в оценке сведений психологического характера. Если раньше судебно-психологическая и комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертизы назначались не столь часто, предпочтение отдавалось судебно-психиатрической, то в последние два года они назначаются практически по каждому делу с участием несовершеннолетних. С одной стороны, это свидетельствует о признании психологической экспертизы, как востребованного института, с другой, - это представляет иную крайность. Экспертиза (независимо от класса, рода, вида) назначается только в тех случаях, когда существует потребность применения специальных знаний. Если говорить о психологической и психолого-психиатрической экспертизах несовершеннолетних, не каждое дело требует назначения экспертизы. На это указывает, в частности, экспертная практика: около трети из проведенных за последние годы экспертиз установила наличие признаков отставания несовершеннолетнего в психическом развитии. При этом далеко не каждый отстающий в психическом развитии подросток выявлял сниженную способность к осознанию фактического характера своих действий и руководству ими. То есть, примерно 70% несовершеннолетних, прошедших экспертизу, не выявляли признаков отставания в психическом развитии. Иными словами,  проведение экспертизы в отношении них, строго говоря, не было целесообразным. Если учитывать высокую экспертную нагрузку, наличие очередей на проведение экспертиз, а также тот факт, что ежегодно только в Ростовской области совершается примерно три тысячи преступлений несо-вершеннолетних, необоснованное назначение большого количества экспертиз, несомнен-но, приводит к увеличению сроков расследования уголовных дел.  
Представляется, что следователями недооценивается институт привлечения специалистов-психологов для сбора и фиксации информации психологического характера. Только в Ростовской области работает примерно 700 школьных психологов; действуют 30 психолого-медико-педагогических комиссий. Использование психологических познаний специалиста (ст.58 УПК РФ) позволит получить психологические характеристики из школ, установить потенциальную способность несовершеннолетнего к осознанно-волевой регуляции своего поведения (на момент обследования), зафиксировать признаки отставания в психическом развитии (ч.1 ст.421 УПК РФ). И только при наличии последнего возникает задача экспертной оценки способности несовершеннолетнего осознавать фактический характер своих действий или/и руководить ими в юридически значимой ситуации (ч.2 ст. 421 УПК РФ).