ОСНОВЫ ПСИХОТЕРАПИИ

Книги для бизнеса. Виталий Пичугин

Книги по психологии. Виталий Пичугин

Все разделы / Книги по психологии

Автор: А.Н.РОМАНИН

ВЫСШЕЕ   ОБРАЗОВАНИЕ
А.Н.РОМАНИН
ОСНОВЫ ПСИХОТЕРАПИИ
Рекомендовано
Министерством образования Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов педагогических вузов по специальности 020400 - психология
УДК 159.9
ББК 53.57я73
Р69
Рецензенты.
зав. кафедрой психологии МПГУ, доктор психологических наук, профессор Б. А. Сосповский; доктор психологических наук, профессор В. И. Петрушин.
Романин А.Н.
Р 69    Основы психотерапии: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. за¬ведений. - М.: Издательский центр «Академия», 1999. - 208 с. ISBN 5-7695-0418-8
В пособии представлены классические направления немедицинской психо¬терапии: психоанализ, поведенческая, телесная психотерапия, гештальттерапия, трансакционный анализ и другие.
В практикуме даны упражнения для индивидуальных и групповых занятий. Книга, адресованная студентам педагогических вузов, может быть также полезна учащимся педколледжей, педагогам, практическим психологам, соци¬альным работникам.
ВВЕДЕНИЕ
Знание основ психотерапии необходимо каждому культурно¬му человеку. А представителям профессий, главная задача кото¬рых - работа с людьми, - педагогам, социальным работникам, юристам эти знания профессионально необходимы. Они помо¬гают лучше понимать и оценивать свои и чужие поступки и пси¬хические состояния, причины которых не всегда лежат на по¬верхности и не всегда на самом деле таковы, какими нам пред¬ставляются.
Важно не просто понимать, но и правильно действовать, кор¬ректировать в случае необходимости свое и чужое поведение. Это не так просто, как кажется на первый взгляд. Иначе мы давно бы расстались с мешающими нам и другим привычками.
Одна из задач психотерапии - обучение людей способам пове¬дения, которые помогут им успешнее решать и по возможности не создавать личные и межличностные проблемы.
Опытный психотерапевт часто сразу видит ошибочные дейст¬вия, порождающие и усугубляющие проблемы, которые его кли¬ентам кажутся возникающими сами по себе или по вине других людей и обстоятельств.
Иногда человек на уровне сознания вполне понимает, что нуж¬но делать в угнетающей его ситуации, но не может найти в себе сил и решительности для этих действий, предпочитая смириться с ситуацией как непреодолимой.
Психотерапевт, практический психолог должны уметь отличить ситуацию, объективно неразрешимую (по крайней мере, собствен¬ными усилиями), от ситуации, которую данный человек принимает за неразрешимую, снимая с себя ответственность за принятие реше¬ний и действия по ее преодолению. Одновременно психотерапевт должен уметь четко отличать случаи, входящие в его компетенцию, от случаев, с которыми данный индивид должен быть направлен к психиатру с подозрением на психическое заболевание.
В настоящее время в США, Германии и ряде других высоко¬развитых странах четко разделились немедицинская и медицин¬ская психотерапия.
Медицинская психотерапия касается в основном работы с пси¬хически здоровыми пациентами медицинских учреждений и является более углубленным продолжением медицинской психологии и деонтологии. Готовят таких специалистов на медицинских фа¬культетах университетов, и в дальнейшем они входят в проф¬союзы и ассоциации врачей.
Немедицинской психотерапией занимаются выпускники пси¬хологических, а в США и философских факультетов (там филосо¬фия понимается не только в глобальном, но и в индивидуально-мировоззренческом плане).
С больными, у которых диагностировано психическое забо¬левание, алкоголиками, наркоманами, «суицидниками» психо¬терапевт не имеет права работать без разрешения лечащего вра¬ча (психиатра, нарколога), который может «делегировать» пси¬хотерапевту часть реабилитации, связанную с психологической поддержкой больного и его родственников.
В большинстве случаев лица с психическими заболеваниями видны «невооруженным глазом» в первую очередь по явной не¬адекватности реагирования на ситуации, слова и действия других людей. Однако бывают так называемые пограничные состояния («блуждающие» между нормой и патологией).
Во всех случаях сомнений психотерапевт обязан направить та¬кого больного к психиатру или сам обратиться к нему за консуль¬тацией. Это исключительно важно, так как психотерапевтический и психиатрический подходы принципиально различны.
Принципиальная разница между психиатром и психотерапев¬том выглядит следующим образом.
Психиатр работает с пассивным объектом, к сознанию которо¬го обращаться бесполезно, и поэтому применяет такие «хирурги¬ческие» методы, как достаточно сильное медикаментозное воз¬действие, электрошок, различные техники гипноза и т.п.
Разумеется, речь идет о принципиальной схеме. Отдельные ме¬тоды активизации личности психически больных применяются, например, в Санкт-Петербургском психоневрологическом инсти¬туте им. В.М.Бехтерева, где больные оказывают посильную по¬мощь другим больным.
Но в принципе психиатр работает с пациентом (в переводе с латинского - терпящим), то есть с пассивным (в смысле его уча¬стия в лечении) объектом, тогда как психотерапевт работает с клиентом, субъектом, то есть активным участником лечения, все более пробуждая его активность и самостоятельность.
Психотерапевт использует принципиально другой подход, «втягивая» клиента (а не пациента, как психиатр) в творческое сотрудничество, стараясь найти и показать ему его собственные внутренние резервы для преодоления нежелательных ситуаций, состояний и манер поведения.
К психиатру пациент редко обращается сам - его или приводят родственники или доставляют после припадка или другого опас¬ного для него и окружающих проявления болезни. К психотера¬певту во всех цивилизованных странах никто не стесняется сам обратиться за советом и помощью в преодолении угнетающих его психических состояний. Такие состояния периодически бывают у любого здорового человека, и в тех случаях, когда он сам не мо¬жет справиться с ними или хотел бы просто посоветоваться, он, не смущаясь, обращается к специалисту.
К сожалению, из-за отсутствия в нашем обществе психотера¬певтической культуры многие стесняются обратиться со своими проблемами не только к психотерапевту, но и к практическому психологу, считая, что это сразу относит их в разряд психически ненормальных людей.
Именно в силу этого индивидуальные и семейные проблемы, которые могли быть легко решены на начальном этапе, усугубля¬ются, становясь все более трудно преодолимыми.
Важнейшим условием эффективного взаимодействия психоте¬рапевта с клиентом является активное желание клиента к преодо¬лению того, что ему мешает, сотрудничества с психотерапевтом, а не перекладывание ответственности на него.
Если такое желание пока недостаточно выражено, психотера¬певт должен сделать его четким, осознанным и устойчивым, разъ¬яснив клиенту, что именно это является необходимым условием решения его проблемы. Всем известно, что, например, лечение алкоголиков бесполезно, пока у них самих не возникает актив¬ное желание избавиться от недуга.
Для эффективного сотрудничества важно убедить клиента, что вы вместе будете бороться не с какой-то манерой его поведения (которую он, возможно, оправдывает, особенно в семейных кон¬фликтах), а с тем страданием, которое ему же и его близким дос¬тавляет эта манера поведения.
Разумеется, активность, «субъектность» клиента в психотера¬пии тоже лишь принципиальная схема, постоянно присутствую¬щая цель. В процессе же самой терапии субъект, периодически подвергаясь определенным приемам воздействия, становится объ¬ектом воздействия.
Например, при обучении аутогенной тренировке и другим ви¬дам психорегуляции клиент периодически должен пассивно и вни¬мательно воспринимать воздействие. Но он это должен делать соз¬нательно, по своей воле и когда это нужно для процесса терапии. Если же он при желании не может перейти из пассивного состояния объекта к активности субъекта, то это и становится главным пред¬метом заботы психотерапевта, заставляя его искать, вовлекая в этот поиск самого клиента, приемы активизации его ресурсов самостоя¬тельности, без которой вся остальная работа обречена на неудачу. При этом клиент может соглашаться с правильными советами и даже с тем, что его поведение ему же мешает и это нужно изменить, но реально не предпринимает в этом направлении никаких дейст¬вий. Например, человек, оставаясь совершенно самостоятельным и независимым в различных жизненных ситуациях и делах, не в со¬стоянии решить проблему курения или переедания.
В какой-то мере понимание вредности своего поведения, не¬обходимости его исправить и при этом полное бездействие пе¬риодически присутствует в каждом из нас. Опасно, когда это становится постоянной жизненной позицией, как, например, у Обломова, хотя его оппонент - «механизированный» Штольц не вызывает симпатии.
Психотерапевт должен избегать крайностей в своих рекомен¬дациях и если мы здесь приводим противопоставление субъекта и объекта, то лишь как наглядную схему их крайних воплощений.
В реальной жизни в каждом человеке в разное время присутст¬вуют элементы того и другого - важно их соотношение, невоз¬можно да и нецелесообразно все время быть активным и озабо¬ченным ответственностью; важно не уйти в пассивность и безот¬ветственность как в устойчивую жизненную позицию, из которой уже не вынырнуть, даже когда объективно есть все возможности самостоятельно решить жизненную проблему.
У человека появляется ощущение бессмысленности усилий, предпринимаемых для достижения определенных целей, которые начинают ему казаться нестоящими этих усилий. Иногда такое оправдание бездействия вообще приводит к потере смысла жизни. Интересно, что это часто встречается у вполне разумных людей, не имеющих очевидных жизненных трагедий и несчастий (более серь¬езных, чем у большинства), кроме одного, но самого главного - по¬тери смысла жизни!
Такое чувство бессмысленности жизни может возникнуть не только при отсутствии перспективы, но и при жестко заданной, спланированной за человека перспективе.
Это ощущение может быть одинаково сильным в любых мас¬штабах: как в государственных (в основном в тоталитарных госу¬дарствах), так и в семейных и индивидуальных, когда свобода личности подавлена зависимостью от традиций, законов, обстоя¬тельств, людей. Причем зависимость может не быть объективной, реальной, а существовать лишь в представлении индивидуума, но от этого она не становится менее сильной.
Классическим примером являются такие зависимости, как нар¬комания и алкоголизм, которые даже умного и разносторонне одаренного человека делают «одномерным». Эти пагубные зави¬симости сначала отодвигают на второй план, а затем и почти полностью вытесняют все другие интересы, мысли, чувства, кроме стремления к удовлетворению данной потребности или пережива¬ния по поводу своей болезни. Исчезает интерес к семье, работе, другим увлечениям.
Аналогичная деформация и разрушение «гештальта» (струк¬туры, целостного образа) нормальной жизни происходит и при других (иногда менее очевидных) зависимостях, неврозах и на¬вязчивых состояниях, которые в той или иной мере периодиче¬ски появляются у любого нормального человека (любовь, рев¬ность, преувеличенная боязнь чего-либо или кого-либо, сильное желание что-то получить или от чего-либо отделаться), - важно не потерять чувства реальности, не зациклиться на этих состоя¬ниях в ущерб другим сторонам жизни.
НЕВРОЗЫ И ФРУСТРАЦИЯ КАК ОБЪЕКТЫ РАБОТЫ ПСИХОТЕРАПЕВТА
Психотерапевт, практический психолог, консультант, высоко¬квалифицированный (по международным стандартам) социальный работник постоянно имеют дело с клиентами, страдающими невро¬зами, а само страдание от этих неврозов вызывается так называе¬мой фрустрацией, с которой они сами не в силах справиться.
Поэтому очень важно с самого начала занятия психотерапией разобраться с этими понятиями.
Начнем с фрустрации.
Фрустрация (от англ. frustration - расстройство планов, кру¬шение надежд) - это состояние сильной неудовлетворенности, которое возникает, когда наши желания и стремления наталки¬ваются на сопротивление, не сбываются, не оправдываются, планы срываются. Состояние фрустрации ассоциируется с психи¬ческой (а если вдаваться глубже - то и с психофизической) напря¬женностью, сопровождается депрессивными состояниями. Можно сказать, что фрустрация это всегда страдание определенной ин¬тенсивности - от терпимого до практически непереносимого.
Сильная фрустрация нарушает нормальное течение психофи¬зиологических процессов, негативно отражается практически на всех (познавательных, эмоциональных и пр.) процессах индиви¬дуума, искажает его внутреннюю картину мира, нарушает взаи¬модействие с другими людьми и окружающей средой.
Итак, фрустрация возникает, когда сильное желание, стремле¬ние человека наталкивается на преграду, которая является или кажется ему непреодолимой.
Вот здесь мы и выходим на главную исходную позицию пси¬хотерапии. Психотерапевту следует отличить самому и помочь отличить своему клиенту, какие из преград, вызвавших фрустрацию, действительно непреодолимы, а какие только кажутся непреодолимыми.
Именно неврозы - это состояния, когда преграды, вызывающие фрустрацию, кажутся непреодолимыми для клиента, а не явля¬ются таковыми объективно.
Такими «непреодолимыми» преградами чаще всего являются постоянно повторяющиеся нервно-психические состояния клиен¬та и его поведенческие реакции, от которых он хотел бы изба¬виться, но не только не может этого сделать, а во многих случаях и не пытается, убеждая себя и других в их непреодолимости или, напротив, необходимости.
Можно сказать, что невротическое поведение или состояние отличается от нормального своей нерациональностью (которую клиент либо не видит, либо оправдывает), цикличностью (то есть поведенческие реакции постоянно повторяются), пустой тратой энергии и «нервов», а главное, их «хитростью», то есть эти нера¬циональные и тем не менее не прекращающиеся поведенческие реакции не признаются клиентом как невротические, он убежден в их разумности или по крайней мере неизбежности.
Повторяю, психотерапевт в отличие от психиатра работает с психически здоровыми людьми, и когда мы говорим о том, что какие-то преграды не являются реально непреодолимыми, а лишь так воспринимаются клиентом, то речь идет о вполне психически нормальном и встречающемся практически у каждого человека неправильном восприятии ситуации (иногда даже об умышленно неправильном восприятии, о чем мы будем говорить позже).
Например, многие из нас регулярно опаздывают на определен¬ное время на место свидания или к началу работы. Маршрут один и тот же, время в пути известно. Значит, нужно ровно на столько раньше выйти, возможно, на столько же раньше поставить и бу¬дильник. Кто мешает? Никто! А ничего не получается. «Насколько раньше ни встану, все равно опоздаю на работу или в институт», -жалуются многие. Это и есть частное проявление невроза - пре¬пятствие объективно преодолимо, никто не мешает, но - «я ниче¬го не могу с собой поделать». При этом каждый раз находится какое-то оправдание.
Или другой, знакомый многим, пример семейного невроза. Некоторые супруги даже без каких-либо чрезвычайных причин регулярно выясняют семейные отношения, 1001 раз заявляя: «Нам надо поговорить». И упорно спорят об одном и том же, доказывая свою правоту по поводу одних и тех же вещей, одни¬ми и теми же словами, а иногда даже в одно и то же время суток, и в одном и том же месте. При этом каждый из них искренне уверен, что совершенно прав.
Но ведь если 1000 попыток не принесли положительного ре¬зультата (а чаще - усугубили ситуацию), ясно, что 1001-я приве¬дет в лучшем случае лишь к бесполезной трате нервной энергии, а в худшем - закончится очередной обидой и ссорой, в которой каждый будет считать себя правым. И, даже понимая это, мы все равно предпринимаем и 1001-ю и 2001-ю попытку, считая ее правильной.
При этом каждый говорит громче и больше, чем нужно, что¬бы другой его услышал, то есть говорит не для того, чтобы дош¬ло до другого, а для того, чтобы высказаться, послушать самого себя.
Ясно, что это ненормально (действие регулярно приносит не тот результат, а я его повторяю). Но в то же время такие или дру¬гие мелкие ненормальности в том или ином виде присутствуют почти у каждого психически здорового человека.
Поэтому не надо пугаться слова «невроз», словно это диагноз психического заболевания, хотя, конечно, при определенных об¬стоятельствах и упорном нежелании признать неправильность и пагубность выбранной стратегии поведения невроз может пере¬расти в неврастению с действительными устойчивыми психиче¬скими отклонениями от нормы.
Психотерапевт должен научить клиента действовать в соответ¬ствии с древней мудростью:
«Боже, дай мне силы преодолеть то, что я могу.
Дай мне терпение переносить то, что я не могу преодолеть.
И дай мне мудрость отличить первое от второго».
Как в случаях с объективно непреодолимыми препятствиями, так и в случаях с препятствиями, которые неверно воспринимают¬ся клиентом как непреодолимые, мы имеем дело с определенной психической зависимостью клиента от фрустрирующего объекта и должны попытаться разрушить эту зависимость.
Зависимость может иметь разные степени - от таких мощных, как наркомания и алкоголизм, до отдельных вроде бы безвред¬ных, но нерациональных привычек, от которых мы хотели бы, но не можем избавиться.
Вот мы и вышли на важнейшее условие преодоления невроза и избавления от связанной с ним фрустрации (неудовлетворенности, напряженности): разоблачить невроз как нерациональное, мешаю¬щее поведение, перестать его оправдывать перед другими, а глав¬ное - перед собой, захотеть от него избавиться.
До этого осознания и активного желания вся работа психоте¬рапевта так же безрезультатна, как принудительное лечение алко¬голиков и наркоманов, которые еще не пришли к твердому реше¬нию избавиться от болезни.
Мне часто приходится вести семейное консультирование, и мо¬гу уверенно сказать, что до тех пор, пока каждый (или хотя бы один из супругов) видит причины конфликтов только в другом, а свое поведение полностью оправдывает и менять в нем ничего не собирается, успех почти невозможен.
Только после признания невротической (то есть нерациональ¬ной, но постоянно повторяющейся) модели собственного поведе¬ния могут быть сформированы и постепенно закреплены новые модели, приносящие успех в данной ситуации, избавляющие от страдания или по крайней мере снижающие дискомфорт до уров¬ня, терпимого как для внутреннего состояния клиента, так и для его внешней жизнедеятельности.
Именно на это и направлена как психотерапия в целом, так и многие ее направления, между которыми (именно благодаря этой единой цели) куда больше общего, чем различного.
Все классические направления психотерапии сталкиваются с од¬ними и теми же проблемами и препятствиями на пути их решения.
Вопросы для самопроверки
1. Предмет и задачи психотерапии.
2. Отличие психотерапии от психологии и от психиатрии.
3. Различия немедицинской и медицинской психотерапии.
4. Отличие пациента (объекта психиатрии) от клиента (субъекта психо¬терапии).
5. Что такое фрустрация?
6. Понятие и основные характеристики невроза.
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ
Итак, при всем уважении к другим направлениям классической психотерапии и при всех недостатках (справедливо и несправедли¬во), отмеченных в психоанализе Зигмунда Фрейда, можно уверенно сказать, что психотерапия в ее современном научном понимании началась именно с психоанализа З.Фрейда. Причем влияние этого направления и личности его автора оказались настолько мощными, что коснулись практически всех культурных сфер жизни современ¬ного общества: политики, религии, литературы и искусства.
Мы уже не говорим о психологии и психотерапии, в которых идеи З.Фрейда и в не меньшей мере их критика породили бесчис¬ленное количество теорий, концепций, школ и практических ме¬тодов лечения и психокоррекции.
В связи с невозможностью «объять необъятное» мы коснемся здесь только трех учений в рамках психоанализа, ставших уже классическими: психоанализа Зигмунда Фрейда, Карла Юнга, Альфреда Адлера, Карен Хорни, и подробно остановимся на осо¬бенностях психосинтеза Роберто Ассаджиоли, не ставя его в один ряд с Фрейдом, Юнгом и Адлером теоретически, но признавая его практическую роль в развитии идей великих психоаналитиков до уровня четкой и оригинальной практической реализации, полу¬чившей широкое распространение.
ПСИХОАНАЛИЗ З.ФРЕЙДА
Нередко психоанализ, основной объект исследования кото¬рого - сфера бессознательного, воспринимается непрофессиона¬лами, запомнившими в основном заголовки книг Фрейда «Толкование сновидений», «Тотем и табу», «Я и Оно» и др., как нечто мистическое и таинственное, а сам Зигмунд Фрейд - чуть ли не как великий шаман и провидец. Нет ничего дальше от истины!
З.Фрейд постоянно подчеркивал, что является последователь¬ным детерминистом, то есть утверждал, что любое самое непо¬нятное психическое состояние и поведение имеет в своей основе совершенно материальную причину, найти которую и есть глав¬ная задача психоаналитика. Именно нахождение этой вполне ма¬териальной причины является, по мнению З.Фрейда, необходи¬мым условием для начала кропотливой и длительной процедуры избавления клиента от угнетающих его состояний, нерациональ¬ных моделей поведения и неврозов.
Главной заслугой Фрейда считается то, что он ввел в науку по¬нятие бессознательного, причем не как мистическую и не под¬дающуюся изучению и контролю категорию, а как сферу, изучае¬мую и управляемую не прямыми, а косвенными методами, целую систему которых он разработал и уточнял в течение успешной многолетней практической деятельности.
Фрейд условно подразделяет психику человека на сознание, предсознание и бессознательное.
Именно в бессознательном он видит основные побудительные силы развития личности и ее проявления в психических состояниях и поведенческих реакциях, здесь скрыты главные ресурсы пси¬хической энергии, инстинкты и потребности, продуцирующие (часто в скрытой форме) истинные мотивы поведения, в том числе нерационального, невротического.
При этом Фрейд выделяет (и это один из основных объектов критики со стороны оппонентов) два основных инстинкта: либи¬до, включая сюда главным образом инстинкт продолжения жиз¬ни и стремление к сексуальному удовлетворению, и мортидо -стремления к смерти, агрессии и разрушению (в том числе само¬разрушению).
Фрейд выделяет в структуре личности: Ид (Оно), Эго (Я) и Супер-Эго (Сверх-Я).
Первая (нижняя) часть этой структуры - Ид - почти полностью бессознательная. Она состоит как из тех инстинктов и побужде¬ний, которые никогда не осознавались, так и из тех, которые в силу их неприемлемости для данной личности оказались вытес¬ненными из сознания, причем настолько прочно, словно их нико¬гда в сознании и не было. При этом, как считает Фрейд, в Ид не входят морально-этические компоненты, несмотря на то, что вы¬теснение каких-то моментов из сознания в Ид было вызвано имен¬но их морально-этической неприемлемостью. Говоря словами Ницше, Ид находится «по ту сторону добра и зла», не различая их.
Вторая (средняя) часть структуры личности - Эго - занимает промежуточное положение между полностью бессознательным и сверхсознательным, то есть, с одной стороны, следует бессозна¬тельным инстинктам и побуждениям, а с другой стороны - подчи¬няет эти побуждения требованиям реальности.
Можно сказать, что Эго (Я) - центральная часть личности как биологического и одновременно социального существа, контролирует и направляет произвольное поведение человека, примиряя биологические инстинкты и социальные требования.
Эго является как бы социально-биологическим регулятором личности, стремясь в социально допустимой мере удовлетворить свои биологические потребности, а в случае невозможности сде¬лать это - стараться ослабить их напряжение на рациональном, а иногда и на неосознанном уровне.
Третья (высшая) часть структуры личности - Супер-Эго (Сверх-Я) содержит морально-этические эталоны, позволяющие Эго (Я) оценивать свои поступки и намерения с точки зрения, «что такое хорошо и что такое плохо», является идеалом строго¬го, но справедливого наставника, советчика, судьи.
Эго не всегда слушается этого наставника, но оно в этих случа¬ях знает, что поступает плохо, неправильно, и в глубине души стыдится этого, даже если пытается обмануть себя и других, оп¬равдывая свои действия, слова и мысли. То есть неприемлемые с точки зрения Супер-Эго, но истинные мотивы вытесняются в бес¬сознательную или предсознательную сферу, но не исчезают пол¬ностью, а залегают там, как мины замедленного действия, всегда готовые начать свою разрушительную работу.
Именно такое вытеснение или подавление неприемлемых для Супер-Эго, нежелательных с точки зрения Сверх-Я мотивов - один из краеугольных камней теории и практики классического психоанализа - также стало важнейшим понятием.
Выявление этих мотивов как истинных причин, вызывающих фрустрации и неврозы, доведение их до сознания клиента и после¬дующая работа по их устранению или коррекции является стрежне¬вой линией не только психоанализа, но и любого направления и метода современной классической психотерапии, в том числе тех из них, которые во многих вопросах (пансексуализма, доминирующей роли раннего детства и др.) не согласны с Фрейдом.
Представители всех психотерапевтических направлений при¬нимают аксиому психоанализа о том, что Я сопротивляется осоз¬нанию истинных, вытесненных из сознания, мотивов, ставших на¬стоящими причинами неврозов.
Наиболее типичные пути такого самообмана, самозащиты соз¬нания от «неприятной правды» выделены именно в психоанализе З.Фрейда и систематизированы его дочерью Анной Фрейд.
Агрессия
Считается, что наиболее частой поведенческой реакцией на фрустрацию является агрессия. В быту под агрессией мы подразу¬меваем нападение на кого-то, разрушение внешних объектов. В психотерапии понятие «агрессия» рассматривается значительно шире. Так, некоторые авторы считают, что разрушительные дей¬ствия, направленные на самого себя (саморазрушение - от само¬уничижения, самобичевания вплоть до самоубийства), тоже мож¬но рассматривать как вид агрессии - аутоагрессию.
Мы предлагаем следующую классификацию агрессивного по¬ведения как реакции на фрустрацию:
- по направленности: вовне (на других людей и внешние объек¬ты) и внутрь (на себя, на то, что я считаю своим, частью себя: се¬мью, свое дело и т.п.);
-по эффективности: конструктивная (на достижение объек¬тивно значимой цели) и деструктивная (на бессмысленное раз¬рушение).
Многие авторы (особенно отечественные и европейские) счи¬тают, что агрессия, за редким исключением, не бывает конструк¬тивной в смысле решения проблемы, чаще она усугубляет ситуа¬цию. Единственной целью положительного проявления агрессии они считают возможность использования ее для снижения внут¬реннего напряжения. Так, на некоторых японских предприятиях рабочий может поколотить палкой пластмассовую копию на¬чальника и тем самым смягчить свою фрустрацию. Хотя, по на¬шему мнению, в данной ситуации эффект достигается главным образом за счет высокой физической нагрузки, которая способст¬вует выделению эндорфинов-антидепрессантов.
Великий поэт лорд Д.Г.Байрон разрешал свои приступы аффективности боксом и плаванием до изнеможения. Телесная тера¬пия В.Райха также включает специальное провоцирование чело¬века на высвобождение агрессии в безопасной форме.
Следует отметить, что в США как в быту, так и в научной лите¬ратуре (здесь практика опередила теорию) термин «агрессивность» уже давно употребляется не только в негативном смысле, но часто подразумевает активное стремление к достижению успеха не только в бою или в спорте, но и в любой сфере жизнедеятельности в рамках закона, этики и традиций. Некоторые психологи и прак¬тики считают полезным иногда получение заряда фрустрации, провоцирующего агрессивную энергию на преодоление препятст¬вия, достижение победы.
Это можно сравнить со спортом, когда поражение заставляет спортсмена более агрессивно и упорно тренироваться, чтобы по¬бедить в следующий раз. Хотя даже в спорте, где соревновательность является необходимым условием, у некоторых спортсменов после неудачи опускаются руки. То есть конструктивная или де¬структивная направленность агрессии на фрустрацию зависит от типа личности, сформировавшихся у нее жизненных стандартов и от внешних обстоятельств.
Спорт является хорошей моделью для изучения агрессивного поведения. Например, в хоккее можно видеть, что один спорт¬смен на грубость соперника отвечает дракой, получает удаление и тем подводит свою команду, оставшуюся в меньшинстве (деструктивная агрессия). Другой, получив удар от соперника (таким был в хоккее Валерий Харламов, а в футболе Эдуард Стрельцов), почти немедленно реализовывал мощный импульс фрустрационной агрессии в забивание гола, чем наказывал не толь¬ко обидчика, но и всю его команду вместе с болельщиками и одно¬временно приносил успех своей команде (конструктивная агрессия).
Репрессия
Другой распространенный вариант нерационального (с точки зрения решения проблемы) выхода - репрессия (близки к этому понятия вытеснение и подавление), которая выражается в подавле¬нии своих желаний, вытеснении их в область подсознания.
При этом вытесненные желания не только не приводят к из¬бавлению от фрустрирующей зависимости, а становятся еще более сильными, но уже неосознаваемыми и труднее поддающимися анализу, контролю и коррекции.
Однако, будучи реалистами, мы должны понимать, что хотя репрессия (подавление) негативно сказывается на психическом состоянии индивидуума, но сосуществование людей в любом со¬циуме (от семьи до государства) невозможно без подавления (а значит, и вытеснения в подсознание) некоторых инстинктов и по¬требностей. Ведь сама суть воспитания состоит не только в при¬витии определенных моделей поведения, но и в приучении к сдер¬живанию определенных инстинктов и порывов (агрессивных, сек¬суальных и др.), по крайней мере в определенных местах, в опре¬деленное время или в определенной форме.
Поэтому психотерапевту важно уметь отличить, какие подав¬ления и вытеснения являются необходимыми и соответствуют общественным нормам, а какие излишними, утрированными и воспринимаются обществом и (это очень важно) самим индиви¬дуумом как признак несоответствия нормальному поведению, нормальному психическому состоянию и образу мышления.
Эскапизм
Термином «эскапизм» (избегание) в современной психиатрии (и в первую очередь в ее психоаналитическом направлении) назы¬вается поведение, направленное на уход от фрустрирующей си¬туации, на ее игнорирование. Некоторые авторы не выделяют эс¬капизм в самостоятельную категорию, считая, что он является од¬ним из вариантов вытеснения.
Считается, что такой тип поведения экономит нервы, но, ес¬тественно, не помогает найти решение, обрести подлинную са¬мостоятельность и свободу, а порой создает и дополнительные трудности, так как проблема не только не решается, но усугуб¬ляется, решение ее затягивается и становится все более трудным, а иногда и невозможным. Такой человек напоминает страуса, который, зарыв голову в песок, думает, что его не видно. На¬пример, юноши, пережив неудачу в сексуальных отношениях, иногда начинают избегать их, что приводит к развитию ком¬плекса других эмоциональных проблем.
Эскапизм не следует путать с вполне рациональным уходом от занятия проблемами, которые не заслуживают трат сил и нервов, хотя эмоционально притягивают нас к себе, и мы, будучи неспо¬собными оторваться от них, находим оправдания, что этот вопрос или поведение другого человека нельзя оставлять без внимания (см. рационализация).
Здесь психотерапевту очень важно разобраться и помочь ос¬мыслить своему клиенту, когда избегание проблемы является не¬рациональным самообманом, неврозом, а когда, напротив, - наи¬более рациональным поведением (однако в этом случае такое по¬ведение уже не будет называться эскапизмом в его общепринятом психоаналитическом смысле).
Регрессия
Особого внимания заслуживает такая модель ухода от фруст¬рирующей ситуации, как регрессия. По классической психоанали¬тической терминологии регрессией называется переход под дав¬лением фрустрации на упрощенную модель поведения.
Психоаналитики обычно под регрессией понимают использо¬вание примитивного поведения, характерного для более ранних стадий развития индивидуума. Классическим примером этого фрейдисты считают то, что в стрессовой ситуации люди часто принимают так называемую утробную позу: подтянув колени к подбородку и обняв их руками, тем самым как бы возвращаясь к той стадии развития, в которой чувствовали себя полностью за¬щищенными и спокойными.
Такое поведение создает иллюзию снятия с себя ответственно¬сти за решение своих проблем благодаря привычной позиции ма¬ленького. Возможно, это и помогает преодолеть стрессовую си¬туацию, но саму проблему не решает.
Однако мы считаем, что к поведенческим реакциям типа рег¬рессии могут быть отнесены (в тех случаях, когда они являются уходом от решения проблем!) пьянство, секс, тяга к более при¬митивным компаниям, зрелищам, развлечениям, кругу чтения, фильмам и т.п., чем те, которые более соответствуют вашему интеллекту.
Здесь тоже надо различать регрессию как типично невротиче¬скую реакцию (боязнь обнажить проблему), регрессию как соци¬ально-интеллектуальную деградацию (если круг интересов, обще¬ния, тем разговоров имеет устойчивую тенденцию к снижению интеллектуального уровня) и регрессию как прием переключения (активного отдыха) с целью (часто неосознанной) лучше от¬влечься, восстановиться для возвращения к штурму проблем, требующих высокого напряжения интеллектуальных и мораль¬но-психологических ресурсов.
Однако, по нашему мнению, распространение чтения книг и просмотра фильмов примитивного агрессивного или сексуального характера и примитивного отдыха является не столько признаком интеллектуальной деградации населения, сколько неосознанным (а иногда и сознательным) уходом от возрастающих жизненных проблем, предъявляющих все больше требований к быстрой пере¬работке многоплановой информации, постоянному принятию от¬ветственных решений и противостоянию постоянным стрессам.
Для некоторых эти требования оказываются непосильными, и они уходят в регресс окончательно. Другие, как мы уже говорили, используют его для краткого активного отдыха и разрядки на¬пряжения. Не зря И.П.Павлов писал, что всегда любил физический труд больше интеллектуального, так как в данном случае даже очень интенсивный физический труд был для него не работой, а активным отдыхом, уходом, переключением от основных проблем.
Учитывая нарастающие интеллектуально-эмоциональные пе¬регрузки большинства людей и стремление уйти от них хотя бы на время, психотерапевты должны обладать значительным арсена¬лом рекомендаций наиболее эффективного ухода, не таящего в себе тенденции к устойчивой регрессии. Иначе казалось бы впол¬не рациональное стремление к снятию напряжения может привес¬ти к потере способности мобилизоваться в нужный момент для решения реальных проблем.
Рационализация
Обычно рационализацию определяют как объяснение своего поведения не истинными, а оправдывающими его мотивами. Причем делается это не умышленно, истинные мотивы действи¬тельно не сознаются. Неосознанной целью рационализации явля¬ется снятие ответственности с себя и перенесение ее на обстоя¬тельства, других людей и т.д.
Понимая или ощущая подсознательно неправильность, неэф¬фективность, неэтичность, странность своего поведения, многие не могут, а то и не стремятся изменить его. И вот, чтобы прими¬рить свой разум с этой нерациональностью своего поведения и неспособностью изменить его, они придумывают ему приемлемое объяснение-оправдание.
Повторяю, если мы употребляем термин «рационализация» в его классическом психоаналитическом смысле, то речь идет не о сознательном обмане других, а о неосознанном самообмане, не¬обходимом для примирения разума с неразумным поведением. Так или иначе этим приемом примирения сознания с подсознани¬ем пользуемся мы все.
Мы уже приводили классический пример семейного невроти¬ческого (нерационального, но несмотря на это упорно повторяю¬щегося и оправдываемого нами) поведения, когда мы делам 1001-е замечание на одну и ту же тему одному и тому же человеку, зара¬нее зная, что если 1000 замечаний не помогли, то и 1001-е не по¬может, а чаще вызовет обратный эффект. Значит, надо выбирать какую-то другую стратегию. Но в ответ на подобный совет мы искренне возразим, что наше 1001-е замечание не проявление нев¬роза, а совершенно правильное действие, цель которого - исправ¬ление поведения ребенка, мужа, жены и т.п.
Но ведь мы же из предыдущего опыта знаем, что и на этот раз цель не только не будет достигнута, скорее всего ситуация лишь усугубится. Но все равно мы будем повторять это нерациональное (с точки зрения достижения намеченной цели) действие, очень ло¬гично оправдывая его правильность.
Рационализация всегда ведет к сохранению прежнего положе¬ния, служит сокрытию от себя подлинных причин своих действий, а значит и делает невозможным их исправление. Выход из этого замкнутого круга возможен лишь через осознание с помощью психотерапевта истинных мотивов своего поведения.
Первоначальной задачей психотерапевта в работе с таким кли¬ентом является умение отличить невротическую рационализацию, усугубляющую нерешаемые личные и семейные проблемы, от не¬которой доли рационализации, свойственной практически любо¬му человеку и особенно конфликтующим супругам, детям и роди¬телям, ученикам и учителям, сотрудникам и др., когда каждый часто неосознанно видит ситуацию и свое поведение в более вы¬годном для самооправдания свете.
Разумеется, здесь тоже не помешает разъяснительная работа, без которой невозможно решение конфликтов, однако надо зара¬нее смириться с тем, что определенная доля субъективизма в оценке своего поведения остается всегда. Поэтому психотерапевт должен определить, где рационализация наносит явный вред и все более усугубляет ситуацию, а где она находится в пределах нормы.
Сублимация
Под этим термином в психотерапии подразумевается переклю¬чение мыслей и (или) деятельности человека с нерешаемой (реально или по его мнению) проблемы на другую, более доступ¬ную, при решении которой он компенсирует предыдущую неудачу и частично снижает фрустрацию.
Чаще всего сублимация толкает человека идти по более лег¬кому пути: получив поражение от более сильного противника, удовлетвориться победой над более слабым; не достигнув успеха в трудном деле, достичь его в более легком (часто даже в ненуж¬ном). Но сублимация может играть и положительную роль. Пси¬хоаналитики считают, что большинство выдающихся произве¬дений искусства являются результатом сублимации энергии от фрустрации, связанной с неудачами в личной жизни (чаще всего отвергнутой или потерянной любовью, неудовлетворенным по¬ловым инстинктом и т.п.).
Нередко в психоаналитической литературе приводятся приме¬ры, когда сублимация фрустрационной энергии от неразделенной любви, отверженности в какой-то сфере деятельности и даже фи¬зической неполноценности приводила к компенсаторной актив¬ности и выдающимся достижениям не только в искусстве, но и в науке, в политике, в бизнесе. Поэтому в таких случаях можно го¬ворить и о положительных последствиях сублимации.
Эти примеры и советы должен уметь использовать психотера¬певт, поддерживая людей, потерпевших жизненные неудачи, и на¬правляя их фрустрационную энергию в конструктивное русло, ина¬че она будет направлена в деструкцию (разрушение или самораз¬рушение, хотя бы в смысле формирования чувства ущербности).
Но все-таки в большинстве случаев сублимация выражается в пустой трате энергии, когда, потерпев неудачу в решении реаль¬ных проблем, клиент начинает тратить свою активность на са¬моутверждение в решении надуманных, никому не нужных во¬просов, в бесполезной деятельности, в болезненном уходе от ре¬альной жизни в фантазирование, без малейшей попытки вопло¬щения этих фантазий и планов или при бесконечном откладыва¬нии этих попыток.
Несколько более активной формой такой сублимации являет¬ся графомания в различных видах художественного и научного творчества.
Если это не связано с диагностированным психическим забо¬леванием (такими случаями занимаются не психотерапевты, а психиатры), то «терапия творческим самовыражением», даже не находя общественного признания, может приносить определенное снижение фрустрации. Однако каждый случай должен рассматри¬ваться отдельно.
Проекция
Термин «проекция» происходит от английского слова projection и переводится на русский язык как выброс. Впервые применивший этот термин в психотерапии З.Фрейд считал, что подсознание, прорываясь через контроль нашего сознания, выбрасывает истин¬ную информацию, по которой мы можем судить об определенных скрытых, но глобальных психологических особенностях и тенден¬циях личности.
Термин «проекция» стал особенно популярен в психологии, психотерапии и психиатрии после теоретического обоснования Р.Мюрреем в 1939 г. такого исключительно распространенного в наше время направления психодиагностики, как проективные тесты, которые широко применяются для изучения сферы бес¬сознательного.
В рассматриваемой нами психотерапевтической практике проекция представляет собой перенос собственных неосозна¬ваемых мотивов поведения на объяснение поведения другого человека. Так, конфликтный человек подозревает всех во враж¬дебном к нему отношении, нечестный в нечестности и т.п. Есте¬ственно, что такая позиция мешает увидеть реальную проблему в себе и в других и соответственно вместо ее решения приводит к усугублению.
В свою очередь, психотерапевт, обнаружив в клиенте тенден¬цию к проекции, может лучше понять его, анализируя высказыва¬ния о других людях, в которых он будет невольно фиксировать свое внимание на собственных психологических особенностях (в первую очередь - недостатках) и тенденциях.
Здесь, как и в предыдущих случаях, следует помнить, что неко¬торый уровень проектирования собственных качеств на других людей присутствует у многих людей. Важно разобраться, где это создает и усугубляет серьезные внутренние и внешние проблемы.
Аутизм
Этот термин имеет несколько различное применение в психи¬атрии и психотерапии. Если в психиатрии он означает серьезное и почти неизлечимое психическое заболевание, при котором боль¬ной настолько замыкается в себе, что практически не выходит на контакт и не подлежит никакой коррекции, то в психотерапии ау¬тизм - это лишь тенденция к такому «самозамыканию», снижение общительности до минимума, постоянное стремление к уходу от активной деятельности, самоизоляции.
Если у психически больного «аутиста» эта самоизоляция - не¬осознанная, чаще всего врожденная, особенность, то клиент пси¬хотерапевта с тенденцией к аутизму может осознать эту тенден¬цию, понять с помощью психотерапевта, что такая жизненная по¬зиция не решает, а лишь усугубляет его проблемы, и наметить пу¬ти выхода из этой самоизоляции.
Обычно такой клиент не вообще не воспринимает окружаю¬щую действительность, а лишь уходит от контактов, касающихся наболевшей проблемы, просто отказываясь видеть ее реально и предпринимать какие бы то ни было шаги к ее решению.
Однако следует помнить, что практически каждый из нас хотя бы в микровиде сталкивался с таким нежеланием видеть и решать реальные проблемы. Важно разобраться, где вмешательство психо¬терапевта реально необходимо и обозначившаяся тенденция к ухо¬ду в себя может привести к необратимым последствиям в плане усу¬губления проблем и перехода аутизма от тенденции до болезни.
Итак, перечисленные восемь способов поведения лишь основ¬ные из наиболее типичных приемов самообмана, когда клиент оправдывает свой уход от решения реальных жизненных проблем. Это стремление можно охарактеризовать как желание «менять ситуацию, ничего не меняя».
Естественно, что такие подходы не ведут к решению проблемы и обретению субъектности (самостоятельной творческой активно¬сти), а, напротив, сохраняют и усугубляют зависимость от про¬блем, порождающих фрустрацию и нерациональное поведение.
Все классические направления психотерапии и их методы, не¬смотря на их многообразие и различие, так или иначе направлены на освобождение клиента от нерациональной (то есть лишь ка¬жущейся непреодолимой) зависимости, которая и создает фруст¬рацию (напряжение, неудовлетворенность, нередко - страдание) человека.
Психотерапевт помогает клиенту расширить сознание - как бы с высоты увидеть пути выхода из лабиринта, казавшегося непре¬одолимым тупиком, и почувствовать в себе способность само¬стоятельного (хотя на первом этапе и с помощью психотерапевта) выхода из тупиковой ситуации пассивного (одномерного) объекта к полноценной многогранной жизни активного субъекта.
Мы считаем, что такое умение нужно любому человеку, осо¬бенно тем, кто в своей профессиональной деятельности должен помогать людям адекватно вести себя в различных жизненных ситуациях. Это мы и называем психолого-педагогической психо¬терапией.
В дальнейшем мы, знакомя вас с основами классических психо¬терапевтических направлений, будем рассматривать возможности подходов и приемов к решению повседневных, бытовых и профес¬сиональных проблем.
Нам бы хотелось, чтобы у вас сформировался активный под¬ход к поиску возможностей творческого использования материа¬ла для оказания помощи не только другим, но и самим себе.
Фрейд считал, что чаще всего из перечисленных форм самоза¬щиты сознания от неприятной правды встречаются рационализа¬ция, сублимация, проекция и избегание, хотя в виде тенденций постоянно просматриваются и другие их комбинации.
Обходя вышеупомянутые защиты, вытесненные мотивы и жела¬ния (к которым Фрейд в первую очередь относит сексуальные) про¬рываются в сознание в виде фантазий, сновидений, «случайных» оговорок, неожиданных для самого себя действий и т.п. То есть вытесненные, нежелательные для цензуры сознания мотивы толь¬ко кажутся отсутствующими, а на самом деле постоянно прояв¬ляются, оказывая воздействие на поведение, состояния, эмоции и мысли человека, продолжают действовать и существенным обра¬зом влиять на поведение человека. Причем, выйдя из круга созна¬ния, их действия становятся значительно более трудно контроли¬руемыми и тем более - управляемыми.
Периодически подавляемые мотивы, прорываясь в сознание, вследствие их неприемлемости цензурой (морально-этическими требованиями) сознания, вызывают то, что И.П.Павлов называл «сшибкой», столкновением без возможности примирения.
Какие же могут последовать выходы из этой «безвыходной» ситуации?
Когда сильный, но подавленный мотив прорывается в сознание, человек, не выдерживая этого, может впасть в истерический припа¬док или повести себя каким-то другим невротическим образом.
Фрейд утверждает, что причины любого невроза кроются в вытесненных в область бессознательного воспоминаниях о той или иной травмирующей ситуации. Чаще всего, по его мнению, это бывает связано с либидо, неудовлетворенным или неприем¬лемо (с морально-этической точки зрения) удовлетворенным половым инстинктом (даже если это происходит в снах или фан¬тазиях).
Многими последователями Фрейда подвергается критике пре¬увеличенное, на их взгляд, внимание Фрейда к либидо как к ос¬новному источнику неврозов. Они считают, что Фрейд придавал неоправданно большое (можно сказать, решающее) значение ран¬ним детским сексуальным переживаниям.
Очень спорным, по мнению многих оппонентов Фрейда, явля¬ется один из самых известных выявленных им комплексов - ком¬плекс Эдипа, основу которого составляет запретная любовь к собственной матери (у мальчиков) и ревность-ненависть к собствен¬ному отцу.
Как известно из мифологии, сын царя Эдипа убил своего отца и женился на своей матери. (Правда, в оправдание этого дейст¬вия следует помнить, что он не знал, что Эдип его отец, а его жена - мать.) Фрейд дополняет комплекс Эдипа комплексом Электры, тоже взятым из мифологии, и считает, что в девочках заложена подсознательная запретная любовь к отцу и ревность к матери.
Конечно, когда речь идет о скрытом и бессознательном, спо¬рить очень трудно. Однако в реальной жизни мы встречаем не меньше примеров, когда девочки больше привязываются к матери и нередко, особенно в условиях российского бескультурья семей¬ных отношений, твердо занимают позиции матери, не стесняю¬щейся при ребенке «поливать грязью» отца.
В достаточно гармоничных семьях, при взаимной любви и уважении родителей, дети с одинаковой любовью относятся к обоим, однако чаще в качестве объекта для подражания дочка выбирает маму, а сын отца.
Конечно, встречаются и отмеченные Фрейдом комплексы, но на наш взгляд они чаще исключения, чем норма и больше зависят от отношений в семье, чем от врожденных инстинктов.
Критические замечания не ставят под сомнение революцию, произведенную психоанализом в психологии и основавшим со¬временную психиатрию, показавшую, что, с одной стороны, не всегда все на самом деле так, как кажется, а с другой, любому, да¬же самому странному состоянию или поведению могут быть най¬дены материальные причины, а значит и регуляторы.
Ясно, что поиск наиболее эффективных путей в океане бессоз¬нательного не может быть столбовой дорогой и требует рассмот¬рения самых различных гипотез и предположений.
Главное, следует помнить, что Фрейд был в первую очередь практикующий психотерапевт, теории его появлялись не из от¬влеченных фантазий. Ими он пытался объяснить постепенно вы¬ступающие из тумана закономерности образования и лечения неврозов на основании добросовестного многолетнего анализа огромнейшего количества людей, многие из которых именно бла¬годаря Фрейду избавились от неврозов.
Думается, что объективней всех оценил Фрейда его выдаю¬щийся ученик Карл Густав Юнг, сказавший, что не надо путать гениально найденные Фрейдом эффективные практические прие¬мы лечения неврозов и его не всегда оправданное стремление рас¬пространить психоанализ как теорию (почти как религию) для объяснения всех сфер жизни человечества.
Но вернемся к другим известным положениям классического психоанализа. По З.Фрейду, человек проходит в своем психосек¬суальном развитии различные фазы, которые во многом опреде¬ляют особенности характера и его будущие психологические про¬блемы, в том числе неврозы.
Эти фазы: оральная, когда ребенок, сося грудь матери, а затем соску, раздражает эрогенные зоны рта; анальная, когда он полу¬чает удовлетворение от акта дефекации (он считал, что именно поэтому многие дети так любят сидеть на горшке и что их не надо осуждать за это); фаллическая и генитальная, связанные с половы¬ми органами.
Фрейд считал, что ребенок может «застрять» на одной из фаз своего развития, «не дополучив необходимого удовлетворения» (ранний отрыв от груди или соски, осуждение удовольствия от сидения на горшке и т.п.), и эти «недополучения» сохранятся в его бессознательной сфере, будут мешать полноценному психическо¬му развитию и наложат свой отпечаток на характер и на всю взрослую жизнь - от незначительных неврозов до самых серьез¬ных психических отклонений.
Исходя из психоаналитической теории Фрейда, неврозы воз¬никают оттого, что энергия полового инстинкта (libido) «прице¬пилась» (чаще всего неосознаваемо) к какой-то личности или дру¬гому объекту - конкретному предмету, или идее, или вещи (сравните с моделью фрустрации, приведенной выше). Психоана¬лиз помогает освободить нерационально направленную и «зациклившуюся» энергию, которая может быть использована на достижение рациональной цели или по крайней мере не действо¬вать разрушительно, усугубляя невроз и усиливая фрустрацию.
Первая практическая задача психоанализа - помочь клиенту осознать истинные мотивы вытесненных в бессознательную сферу невротических (нерациональных и травмирующих психику) пове¬денческих реакций, эмоций и мыслей. Нередко, когда после не¬простой и кропотливой работы такое осознание оказывается дос¬тигнутым, это уже в значительной мере избавляет от невроза и фрустрации или по крайней мере направляет на этот путь. То есть первый этап психоаналитической терапии заключается в том, чтобы научить клиента воспринимать себя, свое поведение и его мотивы реально, такими, какие они есть на самом деле.
Для этого сначала применяется психоаналитическая беседа и анализ поведения клиента, позволяющие психотерапевту тща¬тельно изучить и как можно точнее сформулировать, какие именно причины или мотивы невроза упорно прячутся от созна¬ния клиента, игнорируются им или отрицаются (иногда в весьма агрессивной форме).
Одним из наиболее известных методов Фрейда при проведении психоаналитической беседы является метод свободных ассоциаций.
Сущность метода свободных ассоциаций состоит в том, что клиент, удобно расположившись и расслабившись (в классиче¬ском психоанализе - лежа на кушетке), пускает свое сознание на самотек и начинает произносить любые приходящие в голову слова, не пытаясь намеренно связать их в какой-то логической последовательности. Психотерапевт анализирует весь этот хао¬тичный словесный материал, обращая внимание на периодически повторяющиеся слова, словосочетания, типичные предложения и речевые конструкции. С момента внедрения магнитофонов такой анализ проводится с помощью неоднократного прослушивания магнитофонных записей.
Сейчас есть опыт применения компьютерного анализа словес¬ного материала, хотя большинство ортодоксальных последовате¬лей Фрейда стараются сохранить всю процедуру в полном соот¬ветствии со скрупулезными требованиями своего знаменитого учителя, который невероятно болезненно относился к любой по¬пытке модифицировать как сам классический психоанализ, так и его отдельные технические процедуры. За малейшее отступление от канонов самые преданные ученики изгонялись им из своего круга окончательно и бесповоротно.
Но мы все-таки возьмем грех на душу и посмотрим, что из ме¬тода свободных ассоциаций или хотя бы его основной идеи может быть учтено и использовано нами.
В методе свободных ассоциаций безусловно есть логика. Ведь даже ведя связный рассказ о каком-то событии, мы периодически почему-то без видимой необходимости чаще употребляем одни слова и обороты, чем другие. Причем выбор этот случаен лишь на первый взгляд, а на самом деле весьма индивидуален и в какой-то мере отражает не только типические особенности вашей личности, но и особенности вашего совершенно конкретного состояния, на которое повлияли определенные обстоятельства или люди.
Другое дело, что сделать правильный вывод о вас и вашем со¬стоянии не так просто, потому что многое неизвестно или непра¬вильно понято.
И хотя до уровня толкования, доступного опытному профес¬сиональному аналитику, нам не дойти (без специальной кропот¬ливой и длительной подготовки и практики), все же определенные закономерности и выводы станут доступнее после знакомства с основами классического психоанализа и в частности метода сво¬бодных ассоциаций.
Учитесь не просто слушать человека, в проблемах которого хотите разобраться, но и анализировать типичные для него вооб¬ще (или в определенных состояниях) наиболее часто повторяю¬щиеся слова, выражения и речевые обороты, даже когда он гово¬рит на темы, не касающиеся напрямую волнующей вас проблемы. Постарайтесь по горячим следам припомнить этот разговор, сде¬лать определенные записи, выдвинуть предположения, нуждаю¬щиеся в дальнейшей перепроверке, и вы увидите, как много новой информации к размышлению получите.
Тренируя и совершенствуя такую «разговорную наблюдатель¬ность» постоянно, вы сможете значительно лучше понимать лю¬дей и истинные причины их переживаний и поступков, которые они либо не хотят раскрывать, либо действительно не видят и по¬тому не могут на них повлиять.
Это можно назвать бытовым психоанализом.
Далее, попытайтесь вовлечь данного человека в игру «свобод¬ные ассоциации», в которой он, не боясь показаться смешным или психически странным, попробует свободно пустить поток созна¬ния, говоря все, что приходит в голову, и не заботясь о логиче¬ской связи слов и выражений, - игра есть игра. Запишите этот словесный поток на магнитофон, а потом попытайтесь выявить наиболее часто повторяющиеся слова и выражения.
Не спешите с выводами, а лишь осторожно начните проверять некоторые гипотезы и предположения.
В дальнейшем, как и делали некоторые последователи Фрейда, можно попробовать направлять этот свободный поток сознания в интересующую вас сторону. Однако делать это надо крайне нена¬вязчиво и стараясь «не наступить на мозоль». Как только со сто¬роны клиента будет возникать сопротивление и отрицательное эмоциональное реагирование, следует тут же отпустить поток на свободу, а может быть и умышленно на время отдалить его от не¬приятного объекта. Хотя обнаружение такого объекта или даже только направления, вызвавшего отрицательную реакцию, - тоже информация к размышлению.
Немало интересных размышлений о себе самом можно полу¬чить, проанализировав свой собственный свободный поток соз¬нания, записанный на магнитофон.
Одна из наиболее известных представительниц «постфрейдизма» Карен Хорни использовала аналогичные приемы в разработан¬ной ею системе «Самоанализа», хотя, справедливости ради, следу¬ет отметить, что Фрейд категорически отрицал эффективность применения психоанализа на самом себе.
Ох и попало бы нам от Фрейда за такие вольности с психоана¬лизом! - но что делать, не только мы, но и многие даже известные постфрейдисты экспериментируют в этом направлении, тем более что и сам классический анализ весьма уязвим для критики, хотя пробуждает много интересных идей. И направлен он был в пер¬вую очередь на психологическую и психотерапевтическую по¬мощь людям, неспособным самостоятельно или уже известными способами избавиться от мучающих их психологических проблем и упорно повторяющихся ошибок своего и чужого поведения.
Еще раз подчеркнем: главная, важная не только для профес¬сионалов психоанализа, заслуга Фрейда состоит в том, что он убедительно доказал: не все так очевидно, как нам кажется, и потому многие наши и чужие психологические проблемы, на первый взгляд легко объяснимые и разрешимые, продолжают му¬чить нас и наших близких и требуют не лобовых, а творческих, косвенных путей их выявления и преодоления. Поняв это, мы не будем так категоричны и жестоки к другим, да и к самим себе.
Мы не должны смиряться, но должны понять, что за непра¬вильным поведением, мешающим нам и другим, далеко не всегда лежит упорное нежелание и невозможность исправиться. Нужно набраться терпения и готовности искать, проверять, отвергать и снова искать пути и средства помощи себе и ближнему.
В какой-то мере по аналогии с методом свободных ассоциаций может быть рассмотрен и другой, не менее знаменитый, метод Фрейда - толкование сновидений. Хотя, разумеется, этот метод имеет свои индивидуальные, присущие только ему, приемы и осо¬бенности. Вся аналогия с методом свободных ассоциаций заклю¬чается в возможности получения и толкования косвенной инфор¬мации, не осознаваемой (или не вполне осознаваемой) клиентом.
Здесь необходимо объяснить некоторое бытующее заблужде¬ние, смешивающее в какой-то мере толкование сновидений по Фрейду с толкованиями сновидений гадалками.
Это принципиально разные подходы.
Повторяю, Фрейд был материалистом, отстаивал так называе¬мый психический детерминизм, то есть материальные, хотя не всегда очевидные причины любых, даже самых странных реакций психики и поведения. Фрейд был категорическим противником всяческой мистики и оккультизма, считая, что они не имеют ниче¬го общего с наукой. Поэтому и сновидения он толковал не на предмет предсказания будущего, а для объяснения истинных при¬чин невроза прошлыми событиями, которые, будучи вытеснен¬ными из сознания, проникают в него частично в скрытой и иска¬женной форме в виде сновидений.
Он даже составил список символов различных сновидений и их возможное толкование. По виду это несколько напоминает сон¬ник. Но идея, как мы уже говорили, совсем другая - не предсказы¬вать будущее, а искать в прошлом и настоящем причины психо-травмирующих проблем и неврозов.
Подробно с этим фрейдовским «сонником» можно ознако¬миться в его известной работе «Толкование сновидений», в ко¬торой, кстати, по мнению многих специалистов, наиболее четко и доступно изложены основные идеи всего классического психо¬анализа.
Рекомендую вам прочесть эту вполне доступную и небольшую по объему работу. Вы увидите, что многие толкования «сонника» выглядят не менее спорными и не более научными, чем обычные народные сонники, которые Фрейд, разумеется, всерьез не вос¬принимал.
Но Фрейда критиковать очень трудно, потому что он был ве¬ликий практик, и большинство своих открытий, в том числе тол¬кований тех или иных символов в сновидениях, он выводил, тща¬тельно анализируя и фильтруя колоссальный практический мате¬риал терапевтической практики, приносившей удивительные ре¬зультаты. Поэтому он и не спорил с оппонентами, а просто гово¬рил им: «Накопите тысячи примеров успешного лечения невро¬зов, как это сделал я, тогда и поспорим, чья система лучше».
Анализируя свои и чужие сновидения, попытайтесь подумать о тех причинах и событиях прошлого и настоящего, которые в скрытой форме затаились в области бессознательного и подтал¬кивают человека к нерациональным, очевидно ошибочным, но упорно повторяющимся моделям поведения.
Помните, что первый шаг к избавлению от невроза - это осоз¬нание его реальных, а не придуманных нами причин.
Подтверждением того, что вы правильно толкуете тот или иной символ сновидения, является, по мнению Фрейда, согласие клиента, что такое или аналогичное событие действительно имело место.
Однако для того чтобы начать собственные попытки толкова¬ния символа, надо обязательно хорошенько ознакомиться с «сонником» Фрейда, да и вообще с его небольшой по объему, но очень информативной для знакомства с основными идеями пси¬хоанализа работой «Толкование сновидений».
Следующий ключевой феномен классического психоанализа, выделенный З.Фрейдом, широко известен как трансфер, т.е. пе¬ренос. Под этим явлением подразумевается перенос своего от¬ношения или определенного комплекса по отношению к родите¬лям или одному из них, а также модели их отношений друг с другом на психотерапевта или того, кто в данном случае помо¬гает выявить и решить психологические проблемы клиента (на научном или бытовом уровне). То есть этот трансфер (перенос) может быть распространен и на школьного психолога, и на пе¬дагога, и на любого человека, взявшего на себя сознательно (или по восприятию клиента) эту роль. Это отношение клиента нужно, с одной стороны, учитывать, с другой стороны - можно и нужно использовать.
В повседневной жизни явления трансфера встречаются посто¬янно - муж ищет в жене качества своей матери, жена в муже каче¬ства своего отца, кто-то переносит на реального человека качест¬ва выдуманного (или «напяленного» на этого человека) идеала, а потом обижается на то, что реальный человек не соответствует «напяленному» на него идеалу.
Часто такая принудительная идеализация даже льстит самолю¬бию невесты или жениха, но через некоторое время, поняв, что они не соответствуют этим идеалам, начинают переживать и страдать и они сами, и любящие их фантазеры.
Это один из вариантов переноса, который не часто упоминает¬ся в классическом психоанализе, но постоянно существует и при¬носит многочисленные неудобства и страдания в реальной жизни.
Практический вывод: помочь человеку увидеть другого, зна¬чимого для него и даже любимого, человека как можно более ре¬ально во избежание будущих разочарований.
Что касается наиболее часто употребляемого в классическом анализе понятия трансфера (переноса), то здесь, как правило, име¬ется в виду перенос именно на психотерапевта определенных ка¬честв реального или идеального (желаемого) образа родителя. Фрейд считал, что анализ такого трансфера помогает лучше по¬нять реальные или желаемые, но «недополученные» отношения родителей или к родителям.
Исходя из этого, возможно проанализировать, не кроются ли именно в этих отношениях (реальных, надуманных или желае¬мых) истинные причины сегодняшних переживаний и неврозов клиента.
Иногда анализ детских отношений дает ключ к пониманию про¬блем взрослых людей, хотя здесь предполагается достаточно высо¬кое искусство психоаналитика, и потому скороспелые и тем более категорические выводы непрофессионалов противопоказаны.
Разумеется, эти первые предположения причин психологиче¬ского дискомфорта клиента должны быть тактично и тщательно проверены, так как никогда нельзя абсолютизировать какие-то одни факторы психологического влияния, а надо рассматривать все их в органическом взаимодействии.
Очень важно учитывать постоянные напоминания Фрейда, что психоанализ не универсален и не панацея от всех психологических проблем и расстройств. Он утверждал, что главные сферы эффек¬тивной психоаналитической психотерапии - это различные невро¬зы, большинство типов истерии, различные фобии (навязчивые и реально не обоснованные страхи), а также следующие из этих психических состояний нерациональные и нежелательные пове¬денческие реакции.
Психоанализ очень тонкая вещь и требует исключительной ос¬торожности, тактичности, неспешности в выводах (особенно за¬девающих самолюбие клиента) и категорических заключениях и рекомендациях.
Серьезное психоаналитическое лечение невроза - длительный процесс рабочего альянса аналитика и клиента. Фрейд предупре¬ждал, что этот процесс может длиться от трех до пяти лет, и безжа¬лостно разоблачал как шарлатанов «торговцев надеждами», к ко¬торым он относил тех, кто обещал быстрый успех от психоанализа.
Требования к личности психоаналитика наиболее четко сфор¬мулированы Гринсоном (5 правил Гринсона, 1986):
1) всякое высказывание клиента заслуживает внимания психо¬аналитика;
2) нельзя причинять клиенту боль больше той, которая необхо¬дима;
3) аналитик должен быть для клиента гидом на всем пути ново¬го для него психоаналитического курса;
4) аналитик обязан заботиться о сохранении у клиента само¬уважения и чувства собственного достоинства;
5) поведение и высказывания психоаналитика должны быть ориентированы на единственную цель - помощь клиенту.
Аналитик должен быть заранее настроен, что его работа не все¬гда будет радостно и благодарно восприниматься клиентом. Ведь он обнажает его истинное, во многом неприглядное Я, истинные при¬чины его психологических проблем, которые в большинстве случаев клиент заменял более приемлемым для его самолюбия объяснением.
При всей сложности классического психоанализа понимание его основных идей и подходов, признание важной роли бессозна¬тельной сферы в формировании и регуляции наших психических состояний и поведенческих реакций необходимы для правильной оценки не только своего, но и чужого поведения.
Вопросы для самопроверки
1. Что принципиально нового внес в психологию и психотерапию З. Фрейд?
2. Структура личности по З. Фрейду.
3. Основные положения психоанализа.
4. Основные инстинкты с позиции психоанализа и их влияние на личность, психические состояния и поведение человека.
5. Защитные механизмы сознания по З. Фрейду.
6. Основные техники классического психоанализа.
Предупреждение
Помните, что классический психоанализ требует длительного, скрупулезного освоения под руководством высококвалифицирован¬ных профессионалов.
Пока ваша главная задача - приобретение общей психоаналити¬ческой культуры и нового (более широкого) взгляда на объяснение особенностей поведения человека и возможности его коррекции.
Помните, что, по мнению авторитетных ученых: К. Юнга, А.Адлера, Ф.Пёрлза и других, многие положения и методы клас¬сического психоанализа весьма спорны и даже ошибочны. Однако все они признают, что без З.Фрейда, его классического психоана¬лиза, выявления роли бессознательного, не существовало бы на¬учной психотерапии в ее современном виде, включая их собст¬венные школы и направления.
АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. ЮНГА
Строго говоря, с позиции самого Фрейда и его ортодоксаль¬ных последователей психоанализом можно называть только клас¬сический психоанализ по Фрейду. Поэтому многие оспаривают право причислять Карла Густава Юнга (1875-1961) и разрабо¬танное им психоаналитическое направление к психоанализу и на¬зывают его аналитической, глубинной, психологией.
Карл Юнг был одним из первых, наиболее талантливых и наи¬более любимых учеников Зигмунда Фрейда, и даже, по предложе¬нию самого Фрейда, был выбран первым президентом Междуна¬родной психоаналитической ассоциации.
Однако после первых лет восхищения Фрейдом (действительно открывшим новые необозримые горизонты психологии и психо¬терапии, чего Юнг не отрицал и впоследствии) и безоговорочного следования его теории и практике. Юнг начинает все больше про¬являть никогда не поощрявшуюся Фрейдом самостоятельность (в смысле толкования и проведения психоанализа) и «психоанали¬тическое вольнодумство».
С одной стороны, он поставил под сомнение некоторые из ос¬новных положений классического психоанализа (считая преуве¬личенной, хотя и важной, роль сексуального инстинкта; преуве¬личенной, хотя и важной, роль периода раннего детства для объ¬яснения причин формирования характера, неврозов и различных психологических проблем взрослых людей), счел возможным от¬ступление от скрупулезно точного предписания Фрейдом прове¬дения отдельных технических приемов.
С другой стороны, он «посмел» самостоятельно расширить сферу психоанализа далеко за рамки классического фрейдизма, включив в него изучение и толкование мифологии, различных, в первую очередь восточных, религий и культовых ритуалов и даже парапсихологии и алхимии, что уж было совсем неприемлемо для Фрейда, считавшего себя последовательным материалистом. Фрейд всегда подчеркивал свой атеизм, считая религию массовым неврозом (что не помешало в последующем теологам попытаться соединить фрейдизм как модное и привлекающее интеллигенцию течение с религией), а Юнг всегда был верующим человеком.
Все это послужило основанием для «отлучения отступника» от классического психоанализа, но не только не приуменьшило ав¬торитет К. Юнга и его учения, а сделало его неоспоримым лиде¬ром в новом психоаналитическом ответвлении, а по мнению мно¬гих - и в самостоятельном научно-практическом направлении, которое получило название «глубинная психология».
Это был тот отрадный для науки случай, когда спор между двумя великими учеными и их школами не принизил авторитета ни одной из них. У каждого оставалось и росло большое количе¬ство искренних приверженцев, пропагандистов и последователей.
Каждое из этих психоаналитических направлений - психоана¬лиз Фрейда и глубинная психология Юнга - послужило толчком для дальнейшего развития теории и практики современной психо¬логии и психотерапии и принесло не только интересные теорети¬ческие находки, но и практическую пользу конкретным людям в преодолении неврозов и решении личностных и межличностных психологических проблем.
Аналитическая психология Юнга в не меньшей мере, чем пси¬хоанализ Фрейда, стала неотъемлемой чертой современной обще¬ственной культуры, оказав свое влияние не только на психотера¬певтическую теорию и практику, но и на искусство, науки и дру¬гие сферы жизни современного общества.
Карл Юнг первым ввел в психологию, психотерапию, а можно сказать - и в философию понятие «коллективное бессознательное», тогда как до него у самого Фрейда и у всех сторонников психоана¬лиза речь всегда шла только об индивидуальном бессознательном.
Что же такое «коллективное бессознательное» по Юнгу?
Он считал, что индивидуальное бессознательное не существует само по себе, а как бы «плавает» в океане коллективного бессозна¬тельного. Это вполне логичное предположение. Юнг обладал тем, что мы называем «космочувством», то есть постоянно присутст¬вующим ощущением того, что во Вселенной «все связано со всем».
При этом мы вкладываем в слово «Космос» его изначальный смысл, который ему придавали древнегреческие философы, - «изначально установленный Порядок во Вселенной», которому подчиняется вся и все от малого до великого, а то, что эти взаи¬мосвязи не всегда очевидны, не значит, что они не существуют.
Поэтому не только логично, но и вполне «материалистично» и «диалектично» предположить, что и человеческая психика, а зна¬чит, уже никем не оспариваемая ее бессознательная часть, несмот¬ря на ее индивидуальную неповторимость, не изолирована и под¬вержена влиянию.
При этом генетическое влияние - передача определенной на¬следственной информации - в наше время уже никем не оспарива¬ется (дискутируются лишь степень и характер такого наследствен¬ного влияния).
А с момента провозглашения Альбертом Эйнштейном единст¬ва пространства и времени можно предположить, что влияние коллективного бессознательного на индивидуальное распростра¬няется не только во времени (в преемственности поколений), но и в пространстве, то есть подвергаясь влиянию современного окру¬жающего нас коллективного бессознательного, как и всего окру¬жающего мира и тем более - ближайших и отдаленных социумов (групп и сообществ разного масштаба).
Подтверждением этому служат давно отмечавшиеся в челове¬ческой истории и подробно изучавшиеся В.М.Бехтеревым явления «заражения» людей, причем иногда в больших массах, определен¬ными психическими состояниями на бессознательном уровне.
Мы специально, с одной стороны, несколько превысили, а с другой - упростили в своих рассуждениях проблемы коллективно¬го бессознательного по сравнению с тем, как подходил к ним Карл Юнг. Нам было важно снять нагнетаемый вокруг его учения ореол мистицизма (который иногда увлекал и его самого). Толко¬вание характера и взаимовлияния этих связей действительно по¬рождает много интересных гипотез и споров, в том числе у после¬дователей Юнга.
Юнг прочно ввел в теорию коллективного бессознательного понятие «архетипов». Справедливости ради следует отметить, что этот термин употребляли еще Платон, Аристотель и их по¬следователи.
В более позднее время к понятию архетипов обратился Иоганн Вольфганг Гёте, который был не только великим поэтом и драма¬тургом, но многие годы занимался серьезнейшим изучением раз¬вития жизни на Земле и собрал уникальную коллекцию растений.
Оригинальные выводы Гёте, во многом не совпадавшие с эво¬люционной теорией происхождения видов Чарльза Дарвина, по¬служившие Рудольфу Штайнеру основой для создания антропо¬софии и встречающие в наше время много сторонников среди известных ученых, требуют самостоятельного рассмотрения, что не входит в задачу нашей работы.
Мы лишь подчеркиваем, что понятие архетипов введено не Карлом Юнгом, как пишут некоторые популяризаторы его уче¬ния, но, безусловно, именно у Юнга оно обрело тот психологиче¬ский (психоаналитический) смысл, который ему придается в глу¬бинной психологии и психотерапии.
Научные достижения Юнга получили дальнейшее развитие в «скрещении» с гениальным открытием Фрейда важнейшей, а не¬редко и доминирующей роли бессознательного. Поэтому вкратце покажем «второй корень» (первый - это фрейдовское бессозна¬тельное), лежащий в основе архетипов Юнга.
Аристотель и Гёте (мы называем лишь тех, кто внес принципи¬альный вклад в толкование архетипов) считали, что в природе все ее многообразие не развилось (как это впоследствии утверждал Дарвин) из какого-то одного первичного, неизвестно откуда взяв¬шегося элемента жизни (кстати, сам Дарвин допускал в качестве одной из гипотез первичный толчок Бога), а каждый вид расти¬тельного и животного мира имел свой архетип - идеальную модель, как бы замысел архитектора (Космоса, Высшего Разума, Бога).
Помните, Евангелие от Иоанна начинается в русском и в ряде других переводов фразой «В начале было слово». Но ведь «логос» может быть переведен не только как «слово», но и как «знание», «идея».
Так, может быть, правильнее (а с точки зрения Аристотеля и Гёте это безусловно так) перевести «В начале была идея» (замысел, план создания мира), а потом уже ее реализация. «...Каждой твари по паре...» - не есть ли это фигуральное обозна¬чение архетипов всех видов, которые потом уже получили опре¬деленное развитие и изменение, но именно в пределах идеи каж¬дого вида, а каждый вид развивался и совершенствовался в преде¬лах своего архетипа?
Эта спорная, но, по мнению многих серьезных ученых, имею¬щая право на существование гипотеза безусловно оказала влияние на модификацию психоаналитических взглядов Карла Юнга, хотя он внес в понятие архетипов много принципиально нового, сво¬его, именно психологического и психоаналитического.
Архетипы Юнга - это существующие у различных народов (во многих случаях весьма схожие между собой) некие общие формы мысленных представлений об отце, матери, вожде, мифологиче¬ских персонажах сказаний и преданий, олицетворяющих различ¬ные стихии и силы добра и зла. Разумеется, у каждого конкретно¬го человека эти общеплеменные или общенациональные архетипы наполняются каким-то своим индивидуальным содержанием, но все равно какие-то общие основополагающие черты остаются и объединяют вокруг себя данные человеческие общества, их мо¬ральные и нравственные ценности, являются объектами прекло¬нения, надежды или страха.
Юнг провел колоссальную работу по изучению истории, ми¬фологии, ритуалов и традиций разных племен и народов. На ос¬новании обработки этого колоссального материала ему удалось выделить шесть принципиальных архетипов, имеющих у разных народов различные названия, но объединенных некоторой прин¬ципиальной общностью черт. Поэтому названия архетипам он дал не по их народным названиям, а по типам, отражающим оп¬ределенную, явно отличающую их от других, психологическую сущность.
Шесть основных архетипов: Персона, Эго, Тень, Анима и Анимус, Самость. Причем все эти типы одновременно живут в каж¬дом из нас, занимая свое место и одновременно так или иначе взаимодействуя друг с другом, поддерживая или мешая, противо¬реча друг другу.
Под термином Персона Юнг подразумевает наше видение, принятие самого себя, своего характера по отношению к внеш¬нему миру. Как мы ведем себя с разными людьми, в разных мес¬тах, при разных обстоятельствах. Какой свой внешний облик мы стараемся преподать другим. При этом важно помнить, что речь идет именно о нашем представлении о себе в обществе, своем внешнем облике, поведении, о том, какое впечатление мы про¬изводим на других.
Это совсем не значит, что наши представления по всем этим параметрам объективны и другие действительно воспринимают нас такими. Речь идет именно о том, что это мы считаем, что про¬изводим такое впечатление. Это наше мнение о себе может совпа¬дать или не совпадать с реальностью и мнением о нас других.
Следующий важный архетипический термин - Эго.
Этим термином Юнг определяет центр нашего сознания, кото¬рый (как мы считаем) контролирует и направляет наше поведение логично и целенаправленно в соответствии с нашими целями и объективными обстоятельствами.
Снова обращаем ваше внимание, что речь идет о том, что это мы так считаем, но это наше мнение и даже уверенность могут, как и в предыдущем случае (с Персоной), совпадать, а могут и не совпадать с реальностью.
Тень - это тоже центр, но уже не сознания, а нашего индивиду¬ального бессознательного, фокус для материала, который был вытеснен из сознания. Он включает тенденции, желания, воспо¬минания и переживания, которые отрицаются индивидуумом как несовместимые с ним или противоречащие социальным стан¬дартам и идеалам.
Понятиями Анима и Анимус названы архетипические для дан¬ного народа (общности) и преломившиеся через индивидуальное сознание бессознательные ориентиры на то, чему должна соответ¬ствовать (и внешностью и поведением, моралью и психологией) «настоящая» женщина (Анима) и «настоящий» мужчина (Анимус).
Эти принятые в данном народе, нации, сообществе образцы, требования, экспектации (ожидания определенного типа внешне¬го облика и поведения) в значительной мере дают еще один, про¬изводный от них, тип взаимоотношений между мужчинами и женщинами, отношения мужчины к женщине (и ожидания от нее определенного типа отношения к себе) и наоборот.
Повторяю, эти типичные для данного социума паттерны (образцы, модели) претерпевают определенную трансформацию в индивидуальном сознании в связи с личностными особенностями и жизненным опытом каждого человека, но сохраняют общность основных черт для данного социума, и именно с позиций отноше¬ний и традиций социума влияют на восприятие этих моделей каж¬дым индивидуумом и в значительной мере определяют психиче¬ские и поведенческие реакции на собственное или чужое отклоне¬ние от принятых в данном социуме критериев.
Особое, центральное место среди выделенных Юнгом архети¬пов занимает так называемая Самость. Самость как бы организует и защищает целостность и упорядоченность личности.
Именно здесь происходит адаптационное и координационное взаимодействие бессознательного и сознания, которые находят компромиссы, по возможности устраняют или смягчают проти¬воречия между неприемлемыми в данной форме или в данных ус¬ловиях инстинктивными проявлениями, то есть не только прими¬ряют биологические потребности и социальные нормы, но неред¬ко и объединяют их усилия.
Например, агрессивность может быть трансформирована в на¬пористость в достижении социально приемлемых и даже пре¬стижных целей: победы в соревнованиях, первенства в искусстве, бизнесе, политике, в упорном самосовершенствовании и т.п.
На самости лежит ответственнейшая задача сохранения цело¬стности личности, она примиряет и координирует сознание и бес¬сознательное. Именно когда самость не справляется с этой зада¬чей, и возникают различного рода внутренние конфликты, невро¬зы, нервно-психические отклонения, комплексы, срывы и даже тяжелые психические расстройства.
В настоящее время в психологию и психотерапию прочно во¬шли понятия экстраверсия и интроверсия, характеризующие различную направленность личности, а точнее - внимания, мыслей, нервно-психической энергии человека: вовне - на внешние объек¬ты и действия или вовнутрь — на самопереживания, самоуглубле¬ние, рефлексию.
Как уже ясно из самих названий, внимание и деятельность экст¬раверта направлены вовне, а интроверта - в свой внутренний мир.
Естественно, и это подчеркивал Юнг, в природе не может су¬ществовать «чистых» экстравертов и интровертов. Речь идет лишь о преобладании определенного типа психических состояний и по¬веденческих реакций.
Самый яркий экстраверт, живущий внешней жизнью, периоди¬чески уходит в себя, в свои переживания и размышления. Так же и наиболее самоуглубленный интроверт, если он не страдает аутиз¬мом (уже не в психоаналитическом смысле одного из механизмов защиты невроза, а как классический психиатрический диагноз тя¬желого психического заболевания), периодически переключает свое внимание и действия на внешние объекты.
Кстати, именно в этом часто встречается ошибка не только «не психологов», но даже некоторых начинающих психологов, в основном студентов первого курса. Уж очень хочется в резуль¬тате тестирования выявить, кто же я или мой знакомый - интро¬верт или экстраверт. Такое категорическое ожидание обычно приводит к сомнению в правильности тестирования при сопо¬ставлении с реальными жизненными впечатлениями о себе или о другом тестируемом.
Это абсолютно нормально: у каждого экстраверта найдутся интровертивные моменты и реакции, как и наоборот. Более того, как показывает статистика исследований, проведенных американ¬скими учеными на большом количестве студентов университетов, примерно у одной трети людей экстравертивные и интровертив¬ные признаки ярко не выражены либо распределены равномерно. Таких людей называют амбаверты.
Типичная ошибка начинающих «тестологов» - попытка не¬пременно отнести себя или другого к холерикам, сангвиникам, флегматикам или меланхоликам, к левополушарным или правополушарным, или к одному из типов личностных акцентуаций, кото¬рые в чистом виде практически не встречаются.
Довольно часто личностные черты и состояния оказываются распределены достаточно равномерно, без преобладания какого-то определенного типа. Если все же на основании тестирования или наблюдения их относят к той или иной категории, то следует помнить, что речь идет лишь о преобладании какого-то типа.
При этом для серьезного анализа и тем более практических ре¬комендаций следует внимательно проанализировать и учесть степень «замешанности» в данный контекст личностных черт и со¬стояний других, смежных, типов и реакций.
Такое же «рассудительное» отношение должно быть и к другой разработанной К. Юнгом интересной классификации людей по типу доминирования одной из четырех психологических функций: ощущения, интуиции, эмоций, мышления.
Соответственно можно говорить об ощущающем, интуитив¬ном, эмоциональном и мыслительном типе личности.
В какой-то мере это наблюдение является предтечей выводов авторов нейролингвистического программирования (НЛП), с кото¬рым вы ознакомитесь позже, о преобладании у людей той или иной модальности восприятия (визуального, слухового, кинесте¬тического и др.).
Вообще надо сказать, что Юнг оказался генератором идей для целого ряда последующих психотерапевтических направ¬лений. Так, по Юнгу, каждый индивидуум обладает стремлени¬ем к индивидуации, или саморазвитию. Он употребляет именно термин «индивидуация», а не индивидуализация, наделяя его несколько отличным содержанием. Индивидуацией Юнг назы¬вал процесс формирования индивидуума как единой, целост¬ной личности.
Так как каждая личность - неповторимая, обусловленная уни¬кальной комбинацией биологических (врожденных) и социальных (приобретенных) воздействий, то индивидуация подразумевает не что иное как «путь к себе», становление истинным собой (или по крайней мере движение в этом направлении), то есть самореали¬зацию - процесс развития целостности и как бы высвобождения личности из мешающих ее самореализации пут.
Это очень близко к тому, что составило в дальнейшем основу гуманистической терапии и особенно теории самоактуализации Абрахама Маслоу об изначально заложенной в человеке тенден¬ции к саморазвитию, к самоактуализации, к самореализации.
Многие понятия целостности личности по Юнгу во многом пе¬рекликаются с отдельными положениями гештальтпсихологии и гештальттерапии. Позже мы подробнее остановимся и на этих ин¬тересных и вполне самостоятельных направлениях.
Мы лишь хотим подчеркнуть еще раз, что в классических на¬правлениях психотерапии в принципиальном смысле больше общего, чем различного, а влияние таких выдающихся ученых, как Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг, питало и продолжает питать идеями различные психологические и психотерапевтиче¬ские направления и школы, даже те, которые возникли, подобно гештальттерапии Федерика (Фрица) Пёрлза, на основании кри¬тики классического психоанализа.
Но вернемся к Карлу Юнгу в плане конкретного применения его идей в технике практической психотерапии.
Основным условием эффективной терапии по К.Юнгу являет¬ся искреннее творческое сотрудничество психотерапевта и кли¬ента. Причем это должно быть сотрудничество не руководителя и подчиненного, а равных партнеров, решающих общую задачу. Только их совместные усилия могут принести действительный успех.
Другими словами, от клиента, обратившегося за помощью к психотерапевту, требуются не только искренность и дисциплини¬рованность, но и творческая активность, готовность вместе с пси¬хотерапевтом искать (иногда на протяжении длительного времени и с периодическими неудачами) истинные причины невроза или другой психологической проблемы, с которой клиент оказался не в силах справиться самостоятельно.
Юнг, не отрицая важности серьезной теоретической подготов¬ки, в то же время рекомендовал не связывать себя слишком скру¬пулезным следованием теоретическим положениям и рекоменда¬циям, так же как и педантично точным выполнением технических процедур (чего категорически требовал Фрейд). Юнг считал, что такой подход делает психоанализ слишком формализованным и клиент не чувствует живого творческого отношения психотера¬певта, без которого невозможно наладить настоящее активное сотрудничество.
К тому же раболепие перед теоретическими схемами и скрупу¬лезно расписанными (в классическом фрейдовском психоанализе) рекомендациями может привести к тому, что психотерапевт вме¬сто истинных симптомов невроза будет невольно видеть те, кото¬рые более соответствуют классическим теориям, что направит поиск и последующую терапию в неправильном или хотя бы в не совсем точном направлении.
Психоаналитическая терапия Юнга проходит две стадии: ана¬литическую и синтетическую, с подразделением каждой из этих стадий на две части.
Первая часть аналитической стадии - так называемое признание: клиент с тактичной помощью психотерапевта старается признать, что истинные причины его невроза или мучающей его психологи¬ческой проблемы спрятались, оказались вытесненными в сферу бес¬сознательного, так как оказались неприемлемыми (непрестижными, постыдными, унизительными) для их осознания.
Психотерапевт объясняет клиенту, что, несмотря на эти ме¬шающие чувства, необходимо попытаться выявить истинные при¬чины, какими бы унизительными они не казались, извлечь их из подсознания, иначе они будут продолжать свое психотравмирующее действие. Надо объяснить ему, что это то же самое, что закрывать глаза на симптомы любой другой болезни, которая тем временем будет усугубляться и может стать неизлечимой.
Нельзя ждать помощи от психотерапевта, как и от любого дру¬гого врача, если вы будете указывать ему не то место, которое на самом деле болит. А с психологическими проблемами дело обсто¬ит еще сложнее, так как часто мы скрываем не только от врача, но и от самого себя истинные причины травмы.
Поэтому первой является трудная задача - разоблачить «само¬обман», как бы это ни было болезненно для нашего самолюбия. Эта часть - «разоблачение самообмана» - может занимать раз¬личное время. Иногда с помощью психотерапевта удается почти сразу выйти на верный след (хотя для конкретизации и уточнения еще потребуется время и взаимные усилия). Иногда самообман довольно долго не хочет сдаваться, но усилиями психотерапевта, убедившего клиента в необходимости этого трудного шага, в сво¬ем искреннем желании помочь ему, а главное, в готовности не только не осудить, а одобрить мужество любого (самого непре¬стижного на взгляд клиента) признания, - в конечном итоге ре¬шают эту первую задачу.
Важно понимать, что признание - это еще не полная ясность ис¬тинных причин, это признание того, что наши прежние причины -самообман, самооправдания нашего самолюбия и что мы вместе готовы искать и уточнять истинные причины по различным кос¬венным признакам, словам, фантазиям, снам, поступкам, которые иногда на первый взгляд не имеют прямой связи с проблемой, ка¬жутся клиенту пустяками, не стоящими внимания психотерапевта, или смешными и даже неприличными.
Вот именно для того, чтобы разобраться, какая информация из всего этого окажется нужной и важной для решения проблемы, и предназначена вторая часть аналитической стадии - толкование рассказанного клиентом материала. Здесь применяются многие подходы классического психоанализа Фрейда, хотя, как уже гово¬рилось, без скрупулезного соблюдения всех процедур и предписа¬ний, что по мнению Юнга может помешать установлению равно¬го творческого партнерства психотерапевта и клиента.
И вот первая, аналитическая, стадия относительно завершена. «Относительно» - поскольку аналитический процесс бесконечен, и его период должен быть определен психотерапевтом оптималь¬но для решения данной конкретной задачи.
К сожалению, нередки случаи, когда даже опытные психотера¬певты «копают» глубже, чем нужно для решения конкретной за¬дачи, и, добиваясь более подробной (чем необходимо для устра¬нения невроза) информации, излишне травмируют пациента.
Вторая стадия данной модели аналитической терапии названа Юнгом синтетической.
Работа (причем обязательно совместная) на этой стадии состо¬ит главным образом в обучении новым моделям восприятия себя и психотравмирующей ситуации и вытекающим из этого новым моделям поведения. Юнг говорит, что на этой стадии клиент, со¬вершивший (совместно с психотерапевтом) психологические от¬крытия, переходит к реализации их результатов в виде новых мо¬делей поведения, исключающих (или последовательно умень¬шающих) прошлые ошибки, порождавшие и усугублявшие психо¬логические проблемы и неврозы. Такое формирование и закреп¬ление моделей не только поведенческих реакций, но и восприятия психотравмирующих ситуаций и самого себя становится не чем иным, как личностным ростом.
Вторая часть второй стадии аналитической терапии К.Юнга на¬зывается трансформация. Эту работу психотерапевта с клиентом Юнг характеризует как минииндивидуацию, или самообучение.
В этом периоде психотерапевт, оставаясь равным партнером клиента, постепенно передает ему (клиенту) все больше ответст¬венности за собственное развитие и самостоятельное преодоление психологических проблем.
Причем при правильной реализации данного процесса это выглядит в глазах клиента не как постепенное самоустранение психотерапевта, а как нарастающее чувство собственной внут¬ренней силы, способности самостоятельно справляться со свои¬ми проблемами, обрести мужество реально взглянуть на себя и ситуацию, уверенность в себе и освоить практические приемы решения жизненных ситуаций, которые раньше казались безвы¬ходными.
Юнг первым из психоаналитиков использовал для выявления скрытых в бессознательной сфере источников неврозов не сво¬бодные (в соответствии с категорическим предписанием Фрейда), а так называемые направленные ассоциации. То есть клиент не просто пускал свое «словотворчество» в свободный поток созна¬ния, а нацеливал его (тоже, впрочем, не заботясь о строгой логич¬ности и связанности) в направлении, заданном психотерапевтом.
Практически это происходит следующим образом. Психотера¬певт произносит какое-то слово, а клиент начинает говорить все, что само сорвется с языка в ответ на это слово, не пытаясь осмыс¬лить и тем более специально организовать логическую связь сво¬их слов и предложений с заданным стимулом. Психотерапевт на¬зывает те слова, которые, на его взгляд, могут подтолкнуть ассо¬циативный словесный поток клиента в нужном (хотя бы предпо¬ложительно) для поиска направлении.
Успешное проведение такой процедуры требует специальной тщательной подготовки и большого практического опыта психо¬терапевта. Он должен постоянно помнить, что истинные причины невроза иногда прячутся очень глубоко и снятие механизмов их защиты часто бывает весьма болезненным.
Поэтому, выбирая слова-стимулы, психотерапевт, с одной сто¬роны, старается как можно ближе подойти к болевой точке, а с другой стороны, быть готовым в любой момент отступить назад или в сторону, почувствовав, что клиент не готов к обнажению этой болевой точки и может (часто бессознательно) спрятать ее еще глубже или (тоже бессознательно) защитить ее, заблокировав путь контакта с психотерапевтом.
Поэтому процедура первых сеансов начинается обычно с того, что психотерапевт называет действительно случайные слова, не имеющие прямой связи с проблемой, а затем постепенно сужает круги вокруг предполагаемой цели, с готовностью быстрого реа¬гирования и отступления или смены направления поиска в зави¬симости от ответных не только словесных, но и эмоциональных реакций клиента.
Система анализа полученных ответов имеет уточненные (и уточняющиеся) в процессе многолетнего опыта закономерности, хотя она и не так жестко регламентирована, как система интер¬претации материала в классическом психоанализе З.Фрейда. На¬пример, установлено, что в большинстве случаев ассоциативный ответ, дающийся с определенной задержкой и непроизвольной эмоциональной реакцией, показывает, что «брошенное» психоте¬рапевтом слово в какой-то мере задело клиента и следует вести поиск в этом направлении. Во многих случаях такой поиск по принципу детской игры «теплее, еще теплее, горячо» помогает психотерапевту быстрее выйти на истинные причины проблемы клиента, чем классический психоанализ.
З.Фрейд возражал против такого подхода, считая, что направ¬ленный психоанализ хотя и убыстряет процесс поиска, но может навязать клиенту движение не в истинном, а в невольно подска¬занном психотерапевтом направлении (кстати, по той же причине Фрейд отказался от психоанализа под гипнозом, считая, что за¬гипнотизированный может говорить не то, что думает, а что, по его мнению, хочет слышать от него гипнотизер).
Тем не менее метод направленных ассоциаций К.Юнга в на¬стоящее время достаточно популярен и имеет аналоги не только в психотерапии, но и, например, в работе следователя с подозре¬ваемым, и хотя здесь, разумеется, предполагаются не бессвязные ответы, но методы их анализа учитывают многие находки Юнга и его последователей.
Некоторые авторы считают, что именно эта идея (задержка и непроизвольная окраска ответа) заложена в основу знаменитого детектора лжи.
К слову сказать, первый технический прибор, регистрирующий различные психофизиологические реакции на правильные и непра¬вильные ответы, прославившийся (несмотря на его многочисленные неточности и ошибки) под названием детектора лжи, был разработан в лаборатории при гуБёрнском ВЧК молодым, а впоследствии зна¬менитым советским психологом Александром Романовичем Лурия.
Вопросы для самопроверки
1. Что принципиально нового внес Карл Густав Юнг в психоаналитиче¬ское направление психологии и психотерапии?
2. В чем Карл Юнг был не согласен с Зигмундом Фрейдом?
3. Что такое коллективное бессознательное?
4. Назовите основные архетипы по К. Юнгу и дайте им характеристику.
5. Основные психотерапевтические подходы К. Юнга.
6. Основные стадии психотерапии по К. Юнгу.
7. В чем сущность метода направленных ассоциаций?
8. Кто такие интроверты и экстраверты?
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
Альфред Адлер (1870-1937), так же как и Юнг, был одним из первых и наиболее талантливых учеников Зигмунда Фрейда.
И Юнг, и Адлер, и многие другие знаменитые ученые и прак¬тики, вышедшие из лона классического психоанализа, безогово¬рочно признавали гениальность и авторитет Фрейда и готовы были развивать его основные идеи, дополняя (а иногда и обосно¬ванно заменяя или корректируя) их собственными теоретически¬ми и практическими поисками.
Практически никто из известных психоаналитиков (кроме Ф.Пёрлза, который не был непосредственным учеником Фрейда, хотя и считал себя им вначале) не уходил от Фрейда, «хлопнув дверью», то есть громко заявив о разочаровании в нем и об ошибочности многих основных положений классического пси¬хоанализа. Все готовы были к продолжению творческого сотруд¬ничества, но Фрейд, несмотря на всю свою неоспоримую гениаль¬ность, страдал невероятно ранимым самолюбием и тщеславием, стремлением (во многом ему удавшимся) превратить психоанализ в современную религию и распространить его на все и вся. При этом он считал любое мельчайшее отступление от его канонов посяга¬тельством на его основы и свое собственное величие, и усомнив¬шийся немедленно и окончательно изгонялся.
Но нет худа без добра.
Альфред Адлер (так же как и Карл Густав Юнг), расставшись со своим учителем, полностью вышел из тени его славы и давления и создал собственное оригинальное, исключительно интересное пси¬хоаналитическое направление, породив множество идей и школ.
Но сначала он (по обоюдному желанию с Фрейдом) оставил Венское психоаналитическое общество в 1911 году, отказавшись от поста его президента, и основал собственную организацию -Ассоциацию индивидуальной психологии. Уже через несколько лет эта ассоциация распространила свои идеи и организовала на¬циональные ассоциации и отделения во многих странах Европы, а затем и в Америке.
Адлер внес большой научно-практический вклад в совершен¬ствование системы образования и в первую очередь - в систему профессиональной подготовки самих учителей.
К основным идеям и принципам Альфреда Адлера в первую очередь следует отнести:
- принцип целостности, или холизм (от англ. whole, которое пе¬реводится как целый, цельный, целостный);
- единство индивидуального стиля жизни;
- социальный интерес, или общественное чувство;
- направленность поведения на достижение цели.
В отличие от Фрейда Адлер считал, что на поведение, образ мышления и эмоциональные состояния людей влияет не столько прошлое (предыдущий жизненный опыт и тем более постоянно упоминаемый Фрейдом самый ранний период детства), сколько будущее (цели и ожидания). При этом основным мотивом, прямо или косвенно детерминирующим (причинно обусловливающим) по¬ведение, мысли, чувства и ожидания человека, является явное или скрытое (даже от сознания самого этого человека) стремление к пер¬венству, превосходству над другими, к расширению сферы влияния, так сказать, к завоеванию жизненного пространства, расширению (увеличению) собственности, приобретению чего-то нового.
То, что это не каждому удается, не отрицает изначальное суще¬ствование этого мотива. Напротив, именно его «нереализация» и порождает неврозы и многие психологические проблемы, на пер¬вый взгляд и даже по мнению самого клиента, никак не связанные с такими стремлениями.
Именно Адлер ввел в психологию и психотерапию такой по¬пулярный в настоящее время (и употребляемый к месту и не к месту) термин комплекс неполноценности, считая, что этот ком¬плекс и желание компенсировать его являются мощным генератором энергии в достижении целей, в том числе самыми выдаю¬щимися людьми.
Основанием такого комплекса, формирующегося обычно с дет¬ства, могут быть маленький рост, отставание от сверстников в фи¬зическом или умственном развитии, реальные или надуманные не¬достатки во внешности, чувство социальной, национальной и дру¬гой неполноценности. Именно чувство неполноценности, которое в дальнейшем может быть частично и даже полностью вытеснено в сферу бессознательного, является по Адлеру источником агрессив¬ной энергии борьбы за власть в прямом и косвенном смыслах.
Адлер первым стал рассматривать агрессию не только как стремление уничтожить, разрушить фрустрирующий объект или (при невозможности сделать это) сорвать злость, нанести ущерб тому, кто и что попадется под руку. Адлер, а вслед за ним и мно¬гие психологи считают агрессию важнейшим врожденным качест¬вом выживания и достижения жизненных целей, она может выра¬жаться в социально приемлемых и даже престижных формах, та¬ких, как повышенная целеустремленность, инициативность, ак¬тивность и жизнестойкость. (Как мы уже говорили, в США такое положительное понимание агрессивности употребляется повсеме¬стно - в спорте, бизнесе, политике и т.д.)
При этом агрессию и волю к власти Адлер считал необходи¬мыми компонентами стремления не только к превосходству над другими, но мощным генератором энергии самосовершенствова¬ния, стремления побеждать самого себя, свои слабости и недос¬татки, максимально реализовать свои способности.
Повторяю, что не у каждого это получается и даже просматри¬вается в его поведении и личности, однако, считал Адлер, в той или иной мере такие стремления заложены в каждом и активизи¬руются (хотя и не всегда очевидно и результативно) как компенсаторная реакция на реальное или воображаемое ощущение ущерб¬ности, неполноценности. Как уже отмечалось, стремление к пре¬восходству может иметь как положительную, так и отрицатель¬ную реализацию с социальной точки зрения.
Положительная реализация происходит во взаимопонимании с другими, на благо если не общества в целом, то хотя бы отдельно¬го социума (семьи, окружающих), включая здоровое стремление к саморазвитию и раскрытию способностей, формированию наибо¬лее совершенного образа жизни, то есть напоминает стремление спортсмена честно победить соперников или хотя бы показать наилучший результат (при уважении к соперникам и честно со¬блюдая правила соревнований).
Если же люди борются за власть и первенство над другими для эгоистического самоутверждения, в ущерб другим, под девизом «цель оправдывает средства» или «победа любой ценой», то это, согласно Адлеру, сочетание невротического извращения, когда энергия достижения, вызванная сильным комплексом неполно¬ценности, сочетается с социальной незрелостью, отсутствием со¬циальных интересов или их искаженностью.
В зависимости от масштабов личности и социальных условий такая социально извращенная жажда первенства может распро¬страняться от желания унижать тех, кто слабее тебя (среди сверст¬ников, членов семьи, в группе и т.п.), до стремления к общегосу¬дарственному или мировому господству, но именно с позиции су¬губо эгоистичного самоутверждения за счет унижения, подчине¬ния, страха других.
Положительная или отрицательная реализация комплекса непол¬ноценности во многом определяется системой личностных ценностей индивида, которые формируются уже на первых этапах воспитания.
Таким образом, первая естественная реакция ребенка, ощу¬тившего комплекс (реальной или надуманной) неполноценности и порожденное им чувство неуверенности, незащищенности и стремления избавиться от них, может получить различное разви¬тие в зависимости от условий воспитания.
Например, как считает Адлер, многие из таких детей впослед¬ствии стали врачами, считая, часто неосознанно, что эта профес¬сия лучше защищает их от страха болезней и смерти.
Как и Фрейд, Адлер считал, что дети и взрослые, страдающие теми или иными неврозами, как правило, обманывают в первую очередь себя, а затем уже и других, в истинных причинах их от¬дельных поступков и моделей поведения в целом. При этом Адлер настаивал, что все эти самообманы вызваны явным, а чаще всего вытесненным из сознания сочетанием комплекса неполноценно¬сти и стремления к его компенсации в виде превосходства над другими и повышения самоуважения.
Вышеупомянутый принцип холизма (целостности), ставший од¬ним из основных в системе Адлера, предписывает психотерапевту постоянно помнить, что отдельные поступки, мысли и чувства ин¬дивидуума, какими бы случайными и независимыми друг от друга они ни казались, обязательно объединены в уникальный для каж¬дого человека жизненный стиль, который в различной степени осознанно и неосознанно, под влиянием сочетания внутренних (врожденно-биологических задатков) и внешних (социальных: от семейных до общественных) факторов, выбирает каждый человек.
Признавая роль бессознательного, Адлер в то же время при¬знавал решающую роль осознанного активного и творческого начала в каждой личности и в формировании собственного жиз¬ненного стиля, а также заложенные в каждой здоровой личности социальные потребности к подавляющему или зависимому, ко¬оперативному (дружескому или хотя бы партнерскому) положе¬нию, к взаимоподдержке и взаимопомощи.
При этом он не разделял резко биологическое и социальное в человеке. Так, социальные потребности человека он считал во многом врожденным (хотя и не всегда осознаваемым) чувством «общности со всем человечеством».
Вообще, социальному чувству, стремлению ко взаимодействию с другими, учету и развитию этих потребностей Адлер отводил очень большую роль в психотерапии неврозов, предотвращении и преодолении отклоняющегося поведения. Он считал, что именно это (социальное) чувство при его правильной реализации помога¬ет преодолеть комплекс неполноценности и использовать его компенсаторную энергию на пользу (а не во вред) себе и другим.
Он так и определял ориентиры развития здорового индиви¬дуума, в котором должно равно и одновременно сочетаться стрем¬ление к совершенствованию (включая честную борьбу за первен¬ство) и сильное общественное чувство - стремление ко взаимодей¬ствию с другими.
Важно отметить, что признаком социального здоровья являет¬ся именно одновременное чувство стремления ко взаимодействию и к самоутверждению, а не невротическая зависимость (стадность) от других в силу индивидуальной слабости, с одной стороны, или взаимодействие с другими с целью их подавления и самоутвер¬ждения за их счет - с другой стороны.
Иногда у невротических личностей встречается одновременное присутствие этих двух негативных проявлений: стремление к дру¬гим - не от здоровой социальной потребности, а от слабости (в том числе при затаенной ненависти к ним), и одновременно по¬пытка самоутверждаться за счет того, кто оказался еще слабее или вынужден терпеть, как, например, члены семьи невротика, его ка¬призы, а нередко и унижения от него.
Такие извращенные реакции легко тестируются бытовым на¬блюдением. Типичная реакция социально зрелой личности - аде¬кватность общения: чем с ним лучше обращение, тем и он лучше к вам относится. Невротическая реакция социально незрелой лич¬ности, психология раба - чем с ним лучше, тем он хуже (садится на шею); чем с ним хуже (строже), тем он - лучше.
К сожалению, такая социальная незрелость встречается до¬вольно часто. О таких людях Некрасов писал:
Люди холопского званья - сущие псы иногда.
Чем тяжелей наказанье, тем им милей господа.
Зная отношение Некрасова к народу, мы прекрасно понима¬ем, что под словами «люди холопского званья» (как в свое время Пушкин в стихотворении «Поэт и чернь») он подразумевал не происхождение и социальное положение, а определенный пси¬хологический тип социально незрелой личности, ориентирую¬щейся не на внутренние критерии ответственности и долга, а лишь на страх наказания.
Это отсутствие внутренней социальной зрелости и ответствен¬ности делает таких людей и их поведение чрезвычайно зависимы¬ми от внешних обстоятельств и окружения. Они чаще других ста¬новятся девиантами (от англ. deviation - отклонение), то есть под влиянием обстоятельств легко сбиваются с пути самореализации на отклоняющиеся, причем не только в психоневрозы, развиваю¬щиеся иногда до тяжелых форм неврастении и истерии (включая суицидные исходы), легче попадают под алкогольную и наркоти¬ческую зависимости, становятся под влиянием дурных компаний правонарушителями и даже преступниками.
Основные стадии психотерапии по А.Адлеру (а соответственно и задачи психотерапевта) можно сформулировать следующим об¬разом. Психотерапевт должен:
- составить четкое представление об индивидуальном стиле жизни клиента;
- помочь клиенту правильно (без самообмана) понять самого себя;
- развить и закрепить его социальное чувство.
Для выявления и уточнения индивидуального жизненного сти¬ля клиента Адлер рекомендовал создавать благоприятную (макси¬мально доверительную и благожелательную) атмосферу собеседо¬вания, в которой, при ненавязчивых «подправлениях» хода беседы со стороны психотерапевта, клиент рассказывает о своей жизни, начиная с воспоминаний самого раннего детства.
Здесь Адлер в значительной мере согласен с Фрейдом в том, что неврозы, а точнее - невротический стиль жизни в решающей мере формируется из негативных условий раннего детства. По¬этому психотерапевту очень важно тактично, но весьма детально уточнить такие негативные условия, как избалованность, с одной стороны, или отверженность - с другой. Адлер считает, что имен¬но эти две крайности и порождают главным образом зачатки нев¬ротического жизненного стиля, который потом может существен¬но внешне модифицироваться, но по типу основных отношений к себе и другим останется все тем же.
Только после уточнения всех этих моментов психотерапевт должен переходить к следующей стадии, главной задачей которой является объяснение самому клиенту истинных причин тех проблем, с которыми он не смог справиться самостоятельно и потому обратился к психотерапевту.
Основной задачей Адлер считает осознание клиентом не отдель¬ных своих чувств, поступков, а в первую очередь реальное (без са¬мообмана) понимание индивидуального жизненного стиля. Тогда отдельные тревожащие клиента мысли, чувства и поступки впишут¬ся в единый контекст жизненного стиля и подскажут общую (а не каждую для отдельного случая) схему их объяснения и коррекции.
Важным условием эффективной психотерапии А.Адлер считал кооперацию, сотрудничество психотерапевта и клиента как рав¬ных партнеров, объединенных общей целью и промежуточными задачами (ступенями) ее достижения.
Психотерапевт должен создать максимально раскрепощенную, благожелательную и доверительную атмосферу, которая позволит клиенту ощутить то, чего ему не хватало в семье, где он либо под¬вергался гиперопеке, либо недополучал внимания. Либо в резуль¬тате потакания всем капризам данный индивидуум не ощущал определенных социальных (внутрисемейных) требований и, при кажущейся свободе, не получал в этих ограничениях определен¬ной опоры в виде привычки делать не всегда приятные, но необ¬ходимые вещи или признавать необходимость определенных ог¬раничений своих желаний.
Идеи Адлера нашли широкое применение не только у профес¬сиональных психотерапевтов, но и в различных сферах общест¬венной жизни и, пожалуй, главным образом в воспитании детей, подростков да и взрослых людей (с целью их максимальной само¬реализации).
Практический вывод прост: воспитателю необходимо пройти между Сциллой (гиперопека) и Харибдой (недоопека), что не все¬гда удается реализовать.
Оптимальное воспитательное воздействие, способствующее максимальному самораскрытию личностного потенциала, проис¬ходит, когда воспитуемый (ребенок, ученик, подчиненный) по¬лучает самостоятельность во всех случаях, кроме тех, когда по¬мощь или коррекция со стороны воспитателя (родителя, учите¬ля, руководителя) действительно необходимы. Во всех осталь¬ных случаях воспитатель должен создать благоприятную атмо¬сферу для развития привычки к самостоятельности решений, их активной реализации и принятия полноты личной ответственно¬сти за свои действия (или бездействие), а в конечном итоге и за свою судьбу в целом.
Разумеется, психоаналитическое направление не ограничивает¬ся трудами З.Фрейда, К. Юнга и А.Адлера, однако именно они являются «тремя китами», на которых так или иначе держатся все остальные многочисленные и нередко исключительно интересные «ответвления».
При этом следует отметить, что, несмотря на «развод» с Фрей¬дом, и Юнг, и Адлер, и все другие представители психоаналитиче¬ских (да и других психотерапевтических) направлений и школ ставят во главу угла важную роль бессознательного, защитных механизмов невроза и задачу их преодоления.
И если в жизни этих выдающихся ученых так и не удалось при¬мирить, то в психотерапевтической теории и практике это в опре¬деленной мере было сделано Роберто Ассаджиоли, автором зна¬менитого «психосинтеза».
Вопросы для самопроверки
1. В чем заключается принципиальный вклад Альфреда Адлера в психо¬аналитическую психологию?
2. Что такое социальное чувство?
3. Что такое комплекс неполноценности?
4. Основные положения психотерапии по А. Адлеру.
5. В каких сферах нашли применение работы А.Адлера?
ПСИХОСИНТЕЗ Р. АССАДЖИОЛИ
Итальянский психиатр и психотерапевт Роберто Ассаджиоли (1888-1974) был последовательным учеником Фрейда и не под¬вергал критике его классический психоанализ. Однако он спра¬ведливо считал, что если есть анализ (разъединение), то должен быть и синтез (соединение). Это и есть некоторая попытка прими¬рения Фрейда и Юнга: с одной стороны, Ассаджиоли принимает классический психоанализ Фрейда, а с другой стороны, дополняет его терапевтическим подходом Юнга, который предусматривает две стадии: сначала аналитическую, а затем синтетическую.
Возникает вопрос: внес ли Ассаджиоли что-то новое в идеи Фрейда и Юнга и можно ли психосинтез считать самостоятель¬ным направлением?
Практика чрезвычайной популярности психосинтеза ответила положительно на оба эти вопроса.
Несмотря на творческое заимствование идей своих знаменитых предшественников, Ассаджиоли создал свою теорию структуры личности (кстати, внеся в нее идею Альфреда Адлера о врожден¬ном бессознательном стремлении к самосовершенствованию), ввел целый ряд новых понятий, а также разработал четкую практику психотерапевтических упражнений.
В настоящее время психосинтез широко применяется в раз¬личных областях. В психотерапии (как в медицинской, так и в немедицинской) он используется для лечения психосоматических заболеваний, выявления и коррекции пограничных нервно-психических состояний, уточнения и преодоления неврозов и дру¬гих личностных проблем.
Психосинтез и его отдельные элементы и упражнения приме¬няются в различных системах педагогики и воспитания.
В связи с широкой популяризацией идей и приемов психосин¬теза в многочисленных научных и популярных изданиях, на семи¬нарах и тренингах, он стал все более распространяться как метод самопознания и самосовершенствования личности.
Мы уже говорили о том, что психосинтез опирается на психо¬анализ Фрейда. Сам Ассаджиоли считал, что где классический психоанализ заканчивается (найдя причину невроза), психосинтез только начинается, помогая сложить разложенные части лично¬сти в более совершенную комбинацию, при этом напоминая, что сложить «новую» личность можно лишь в пределах резервов ее личностного роста, но не более того.
Основные подходы психосинтеза Ассаджиоли лучше всего по¬нять, рассматривая предложенную им структуру личности.
Структура личности по Ассаджиоли включает:
- низшее бессознательное;
- среднее бессознательное (предсознание);
- высшее бессознательное (супербессознательное);
- поле сознания;
- сознательное Я;
- высшее Я;
- коллективное бессознательное.
Низшее бессознательное
Низшее бессознательное близко к «фрейдовскому» Оно и за¬ключает в себе наиболее простые животные (и одновременно жизненно необходимые) инстинкты. Оно содержит сильные энер¬гетические ресурсы, эмоционально заряжено. Одновременно Ас¬саджиоли считает, что здесь условно локализуются неконтроли¬руемые парапсихические процессы и фантазии, которые могут быть источниками как кошмаров, так и творчества.
Среднее бессознательное (предсознание)
Это промежуточная зона перехода бессознательного в соз¬нание и наоборот. Здесь наши бессознательные ощущения, вос¬приятия и впечатления оформляются в осознаваемые (в раз¬личной степени) психические состояния и навыки. Именно здесь, считает Ассаджиоли, «зреют плоды нашего ума» путем все более четкого осознавания потребностей, эмоций, интуи¬тивных озарений.
Высшее бессознательное (супербессознательное)
Если два предыдущих раздела личности выходили (влияли) на наше сознательное Я как бы снизу, то высшее бессознательное влияет на него сверху. Это интересное принципиальное добавле¬ние к структуре личности по Фрейду, отводившему бессознатель¬ному лишь «нижний этаж» примитивных эмоций, с которыми с разной степенью успеха борется сознательное Я с позиции созна¬тельного Сверх-Я(Супер-Эго).
То есть можно сказать, что по Ассаджиоли человек изначально выглядит «попривлекательней», чем у Фрейда, так как даже бес¬сознательное имеет у него не только низшую, но и высшую фор¬му, включая такие врожденные (а не навязанные Сверх-Я) ценно¬сти, как альтруизм, потребность в красоте и в творческом само¬выражении, героизм (вплоть до самопожертвования) и другие вы¬сокие чувства и потребности.
Разумеется, нельзя говорить о том, что низшее бессознатель¬ное хуже высшего, - каждое из них играет свою важную роль. Просто если ту же тягу к творчеству Фрейд объяснял сублима¬цией низших инстинктов, то Ассаджиоли считал самостоятель¬ным высшим инстинктом.
Образно можно представить, что по Фрейду Сверх- Я тяжело вытягивает «за волосы» наше сознательное Я из болота бессозна¬тельных инстинктов в цивилизованное состояние. А по Ассад¬жиоли бессознательные инстинкты тянут человека не только вниз, но и вверх, к реализации высших потребностей. Ясно, что такой вывод позволяет более оптимистично взглянуть на процессы пси¬хотерапии, воспитания и даже перевоспитания.
Здесь вы можете увидеть некоторую аналогию со взглядами Альфреда Адлера (нашедшими дальнейшее развитие в гуманисти¬ческой психологии), который считал, что в человеке изначально заложено стремление к самосовершенствованию.
Ассаджиоли считал, что в высшем бессознательном локализу¬ются и высшие парапсихические процессы.
Поле сознания
В этот раздел Ассаджиоли включает осознаваемую, анализи¬руемую индивидом часть личности, ощущений и восприятии. При этом он, как и все психоаналитики, не утверждает, что это осоз¬нание объективно.
Сознательное Я (или собственно Эго)
Этот раздел находится в центре сознания. Если поле сознания охватывает различные ощущения и восприятия, то его центр - это рефлексивное Я, то есть целостное Я, «видящее себя со сто¬роны». Ассаджиоли наглядно сравнивает поле сознания с осве¬щенным экраном, а сознательное Я с проецируемым на этот эк¬ран изображением.
Высшее Я
Этот раздел наиболее ярко показывает собственные достиже¬ния психосинтеза. Ассаджиоли считает высшее Я - истинной сущ¬ностью человека, к которой он неизменно возвращается после различных отклонений в другие состояния сознания (сон, обмо¬рок, состояние аффекта, наркоз, опьянение, бред, гипноз и т.п.). Именно осознание своего личного высшего Я Ассаджиоли счита¬ет условием психического здоровья.
Коллективное бессознательное
Ассаджиоли согласен с Юнгом в том, что индивидуальное бес¬сознательное существует не изолированно, а множеством незри¬мых нитей связано с коллективным бессознательным как в про¬странстве (бессознательная связь с психикой современников), так и во времени (связь с памятью предков, поколений, опытом всего человечества).
Как уже говорилось, решающим условием обретения психиче¬ского здоровья Ассаджиоли считает постижение своего высшего (то есть истинного) Я. Именно на базе этого постижения (и только после этого) индивид с помощью терапевта налаживает наиболее гармо¬ничные взаимоотношения с самим собой, с другими людьми, с окру¬жающим миром. Это и составляет сущность практики психосинтеза.
Технически эта процедура подразделяется на следующие этапы:
- глубинное постижение своей личности в целом;
- выявление основных элементов личности и контроль над ними;
- выделение своего высшего (истинного) Я и его постижение;
на этом этапе происходит выявление или формирование объеди¬няющего центра Я - собственно психосинтез (то есть формирова¬ние или переформирование личности вокруг вновь созданного или выявленного объединяющего центра Я).
Рассмотрим коротко каждый из этих этапов.
Глубинное постижение личности
Эта работа начинается с анализа проявлений низшего бессозна¬тельного и во многом напоминает подходы Фрейда к работе с Оно. Здесь Ассаджиоли согласен с Фрейдом в том, что причинами раз¬личных психологических комплексов, неврозов являются ранние детские переживания, впоследствии вытесненные из сознания.
Согласно терминологии психосинтеза, эти вытесненные пере¬живания сохраняются в виде фантазии, мыслеобразов, темных сил, провоцирующих и усугубляющих неврозы.
На этом же этапе, после анализа низшего бессознательного, те¬рапевт подводит клиента к изучению среднего и высшего бессоз¬нательного, помогая ему увидеть свои скрытые творческие спо¬собности, свое истинное призвание.
Здесь Ассаджиоли рекомендует не проявлять самодеятельности и работать под руководством квалифицированного психоанали¬тика традиционными фрейдовскими методами.
Все различие задач психосинтеза и классического психоанали¬за на данном этапе Ассаджиоли видит в том, что в психосинтезе психоанализ играет не основную, а подчиненную роль, подготав¬ливая клиента к основной терапевтической работе - синтезу.
Выявление основных элементов личности и контроль над ними
Эти этапы могут проходить как в строгой последовательности, так и одновременно, так как процесс глубинного познания лично¬сти, а затем и познания своего истинного Я- бесконечны.
Естественно, что для того, чтобы определить элементы лично¬сти, присущие ей, но не являющиеся ее сущностью, надо опреде¬лить эту сущность, то есть одновременно с выявлением элементов совершенствовать свое истинное, высшее Я.
На данном этапе применяются два основных метода:
а) разотождествление;
б) работа над субличностями.
Разотождествление
Это процесс отделения себя от того элемента личности, кото¬рый клиент ошибочно воспринимает как свою сущность и кото¬рый, по мнению терапевта, является причиной невроза или усу¬губляет его. По этому поводу Ассаджиоли пишет: «Над нами вла¬ствует то, с чем мы себя отождествляем, но мы можем осуществ¬лять контроль над тем, с чем себя отождествляем».
Например, у каждого человека бывают полосы неудач, но не¬которые под их воздействием начинают считать себя неудачника¬ми и перестают предпринимать даже вполне доступные им уси¬лия, чтобы исправить положение. Другой человек, на протяжении определенного времени страдающий каким-то заболеванием или считающий себя больным (ипохондрик), начинает отождествлять себя с болезнью. Такие отождествления формируют и усугубляют неврозы и нуждаются в разотождествлении.
Психотерапевт помогает клиенту понять, что неудачи или бо¬лезнь являются не сутью его личности, а лишь ее элементами, от которых он должен сначала отделиться психологически, а затем и фактически.
Некоторые отождествления себя с элементами личности мо¬гут казаться вполне безвредными и даже стимулирующими самосовершенствование, но на каком-то этапе могут стать причи¬ной неврозов.
Например, фотомодель, манекенщица, спортсмен могут отожде¬ствлять себя с красивым и ловким телом. На определенном этапе это будет помогать им в избранном амплуа. Однако с возрастом (который для других профессий считается еще молодым) они могут начать переживать, что их тело теряет молодость и совершенство. А так как они отождествляют свою личность именно с этим элемен¬том, то многие из них будут считать это личностной катастрофой.
Знаменитая голливудская актриса Мерилин Монро, считав¬шаяся секс-символом Америки, невольно отождествляла себя главным образом с молодой и красивой внешностью и задолго до критического возраста начала впадать в депрессию (и принимать наркотики), понимая, что век актрисы такого амплуа короток.
В отличие от нее не менее выдающиеся звезды кино Грета Гарбо и Марлен Дитрих отождествлялись зрителями (и отождествляли себя) не только с внешней красотой, но и с тонким интеллектом, совершенствование которого безгранично. Поэтому они пользова¬лись успехом и находились в мобильном состоянии многие годы.
Конечно, и для них красота и молодость были важны, но это не были элементы их личности, а у Мерилин Монро это отождеств¬лялось с самой личностью, поэтому страх утраты этого (еще за¬долго до самой утраты) привел ее к личностной катастрофе.
Так, женщина, которая рассматривает себя в первую очередь как объект физического влечения, очень болезненно относится к своим возрастным изменениям. Если же она начинает восприни¬мать себя и как постоянно совершенствующуюся хозяйку дома, заботливую мать, а затем и любящую и любимую бабушку, воз¬растные изменения воспринимаются значительно менее печально и уж во всяком случае не катастрофически.
Поэтому важно научиться отождествлять себя с положитель¬ными для психического здоровья элементами личности, а с теми, которые таят в себе опасность усугубляющегося невроза, надо стараться разотождествляться, понимая, что это не сущность лич¬ности, а лишь один из элементов ее, к тому же далеко не главный. Процесс этот не простой и требует терпения и квалифицирован¬ного руководства.
От этих рассуждений всего один шаг до следующего метода этого этапа психосинтеза - работы с субличностями.
Работа с субличностями
Можно сказать, что субличности отличаются от элементов личности тем, что если элементы - это определенные качества, то субличности - это более целостные образы самовосприятия.
У каждого из нас несколько субличностей, обладающих отно¬сительной самостоятельностью. Так, наше восприятие себя как сына своих родителей отличается от нашего восприятия себя как отца своих детей. Наше самовосприятие как начальника по отно¬шению к одним сотрудникам отличается от нашего восприятия себя как подчиненного по отношению к другим.
Эти субличности могут жить дружно, не мешая и даже помогая друг другу, а могут и конфликтовать. А так как еще древние гово¬рили: «Главное - жить в мире с самим собой», то взаимоотноше¬ния наших субличностей не «их личное» дело, а реальная причина охраны нашего психического здоровья или наоборот - формиро¬вания и усугубления неврозов.
У одного мужчины субличности мужа и любовника не меша¬ют друг другу, а для другого являются причиной полного внут¬реннего разлада. Еще сильнее подобные ситуации переносятся женщинами.
У одной девушки субличности жены и дочери «дружат» друг с другом. У другой враждуют, так как ее муж и ее мать недолюбли¬вают друг друга, а она любит и его и ее, и перед ним искренне за¬щищает ее, а пред нею - его, то есть видит одну и ту же ситуацию глазами двух своих же конфликтующих субличностей.
В человеке могут уживаться, а могут и входить в противоречие субличности хорошего работника и веселого гуляки. В одном случае один ругает второго за лень и выпивки, а второй огрыза¬ется: «Да пошел ты со своей работой. Уж и отдохнуть нельзя». А в другом случае эти субличности мирно сосуществуют, договорив¬шись: «Вот сейчас хорошенько поработаем, а вечерком или в вы¬ходные можно погулять, ничего страшного».
Поэтому задачей психотерапевта является работа именно с те¬ми субличностями, которые конфликтуют и этим самым усугуб¬ляют психологические проблемы клиента.
Следует помнить, что в наличии большого количества сублич¬ностей у одного человека нет ничего плохого. Напротив, чем больше субличностей у нормального психически здорового чело¬века, тем духовно богаче сама личность.
Важно, чтобы какие-то из этих субличностей не вошли в непре¬одолимый конфликт друг с другом. Именно в этих случаях (и толь¬ко в этих) требуется квалифицированная работа с субличностями.
Если обнаруживается, что субличность, «нежелательная» с точки зрения морали и психического здоровья индивида, начина¬ет властвовать над всей личностью, начинается работа по дезидентификации (отстранению от мешающей субличности).
Неправда ли, это аналогично процессу разотождествления с элементами личности? То есть индивид с помощью терапевта должен осознавать, что эта субличность не заполняет всю его личность и вполне может быть отстранена. Для этого очень важно распознать свое истинное (высшее) Я, которое и окажется объеди¬няющим центром личности.
Перед нами трудная и длительная задача, и надо честно при¬знаться, что не каждому клиенту даже под руководством квали¬фицированного психотерапевта удается ее решить полностью. Однако даже частичный успех в этом направлении помогает легче переносить психотравмирующие состояния.
Следует помнить, что истинное Я отличается от элементов и суб¬личностей своей неизменной сущностью. Именно это свойство и по¬зволяет ему (истинному Я) выполнять роль объединяющего центра на протяжении длительной и кропотливой терапевтической работы.
Истинное Я, по словам Ассаджиоли, представляет собой стержень личности, чистое сознание, то есть сознание, свободное от влияния временно господствующих в нем элементов и субличностей.
Задача психотерапевта на этом этапе - выработка у клиента способности его истинного Я разотождествляться с отдельными элементами и дезидентифицироваться с различными сублично¬стями, то есть отделяться от них для их анализа, контроля и управления ими как бы со стороны.
Обретение такой способности позволит сохранять душевное спокойствие и равновесие и обретать гармонию психофизическо¬го самоощущения, отделяя или хотя бы отдаляя (дистанцируя) свою сущность от временных переживаний, психотравмирующих мыслей и эмоций.
Если поиск и дистанцирование истинного Я как объединяю¬щего центра личности не позволяет «докопаться» до него «внутри себя», то Ассаджиоли рекомендует сформировать такой центр «вне себя» в виде желаемой, наиболее привлекательной для нас сущности своего истинного Я. Это может быть иденти¬фикация себя с любимым человеком; реальным, литературным или киногероем, просто с каким-то моральным идеалом (пат¬риотизмом, героизмом, достижением успеха и т.д.). Нередко та¬кая идентификация происходит непроизвольно, и тогда ее можно успешно использовать. В других случаях ее надо формировать.
Такой придуманный идеальный образ своего высшего Я назы¬вается внешним объединяющим центром, вокруг которого тоже можно начать работы по отстранению нежелательных элементов и субличностей, их контролю и коррекции.
Психотерапевт в данном случае помогает в выборе этого иде¬ального Я, исходя из реальных возможностей (личностных резер¬вов) клиента. Он не должен стремиться стать своей противопо¬ложностью (чего мы нередко хотим от себя или от наших близ¬ких), из этого все равно ничего не получится, кроме разочарова¬ния в себе и в методе психосинтеза.
Выбранная в качестве внешнего объединяющего центра цель личностного оздоровления и совершенствования должна быть объективно достижима: синтез (новая конструкция личности) мо¬жет быть основан только на имеющихся и подвергнутых анализу личностных ресурсах.
Такой прием перестройки себя под выбранный самостоятельно или с помощью психотерапевта идеальный образ называется имаготерапией (от англ. image - образ). Зародившись в недрах психо¬синтеза, имаготерапия в настоящее время нередко применяется как отдельный терапевтический метод.
(Справедливости ради следует отметить, что этот метод пере¬воплощения во внутренний мир героя через подражание его внешне¬му образу и манерам поведения широко применял К.С.Стани¬славский в работе актера над ролью.)
Внешний объединяющий центр решает задачу примирения и координации стремлений низшего и высшего Я, снимая между ними скрытые конфликты, которые с позиции психосинтеза не¬редко становятся причинами неврозов и труднопреодолимых пси¬хологических проблем.
Обычно процесс формирования или переформирования лично¬сти вокруг внешнего объединяющего центра представляют в виде четырех основных ступеней.
Первая ступень
Выбор идеальной модели своего желаемого Я
Для этого надо, как мы уже говорили, подобрать образ, дос¬тижение которого потребует хотя и больших, но доступных для данного человека усилий. Нереальная, завышенная по отноше¬нию к потенциальным возможностям данного человека оценка сделает психосинтез не только бесполезным, но и вредным, так как еще более усугубит фрустрацию и безнадежность. (Не зря многие фанатичные поклонники Фридриха Ницше, поверив в свои возможности стать сверхчеловеком и не сумев достичь этой цели, кончали жизнь самоубийством.)
Ассаджиоли делит выбираемые идеальные Я -образы на два ос¬новных типа:
1) характерные для интровертов образы внутреннего, духовно¬го совершенствования, достижения внутренней гармонии;
2) характерные для экстравертов образы лиц, достигающих об¬щественно признанного успеха в различных сферах деятельности.
Важно, чтобы выбранный образ соответствовал (или хотя бы не противоречил) типу личности клиента - ярко выраженного интроверта или экстраверта. При этом не следует стремиться не¬пременно отнести клиента к интровертам или экстравертам. Следует помнить, что у многих эти различия не выражены ярко, более 30% людей являются амбавертами, то есть их личности проявляют как интровертированную (внутреннюю) направлен¬ность, так и эксравертированную (внешнюю) направленность. Таким людям следует подбирать Я-образы, исходя из других на¬клонностей, способностей и интересов.
Вторая ступень
Конструктивное использование всех энергетических ресурсов
Ассаджиоли указывает на два основных энергетических ис¬точника:
1) энергия бессознательного, высвобождающаяся в результате анализа, то есть «вскрытия» различных личностных комплексов и причин неврозов;
2) высвобождающаяся на разных уровнях личности энергия врожденного стремления человека к самосовершенствованию, обретению гармонии в слиянии со своим высшим (истинным) Я.
Но энергию бессознательного недостаточно высвободить. Ее еще нужно направить в конструктивное, созидательное русло или, как говорит Ассаджиоли, трансмутировать (перевести в иное качество).
В этом смысле трансмутация напоминает то, что Фрейд назы¬вал сублимацией. Однако у Ассаджиоли это не спонтанный за¬щитный механизм личности, а целенаправленный (с помощью те¬рапевта) процесс на пути к идеальной модели личности.
Третья ступень
Дополнение или развитие недостающих или «недоразвитых» элементов личности
Анализ модельных компонентов идеального Я позволяет обна¬ружить, что какие-то необходимые элементы недостаточно разви¬ты или вообще отсутствуют. С этого момента начинается работа над их формированием и совершенствованием. Сюда же некото¬рые психосинтетики добавляют работу над устранением или уменьшением влияния элементов, мешающих гармонизации лич¬ности на пути к идеальному Я.
Для этого одновременно используются внутренний и внеш¬ний пути.
Внутренний путь - это самовнушение, что необходимые эле¬менты идеального Я уже присутствуют и развиваются до нужно¬го уровня. Самовнушение может использоваться и для устране¬ния или уменьшения влияния на личность нежелательных эле¬ментов.
Внешний путь - это действенное формирование и совершенство¬вание необходимых качеств (уверенности, смелости, выдержки, самоконтроля и др.) и психических функций (внимания, памяти, воображения и др.) путем систематической тренировки.
Здесь успешно используются бихевиористские методы как тре¬нинга нужных умений (и качеств), так и систематической десенси¬билизации или негативного подкрепления (для уменьшения или устранения) мешающих элементов.
Четвертая ступень
Гармонизация структуры личности
На этой ступени осуществляется четкое распределение и закре¬пление иерархической зависимости (или субординационной соподчиненности) различных имевшихся в наличии, скорректиро¬ванных и вновь сформированных элементов личности в соответ¬ствии с выбранной идеальной моделью.
Работу на этой ступени, являющейся завершением всего психо¬синтеза, сравнивают с творением красивой музыки из гармонич¬ного соединения отдельных нот, которые существовали и до это¬го, но, будучи неправильно распределены, доставляли мучение и исполнителю, и слушателям.
Р. Ассаджиоли и его последователи разработали и широко рас¬пространили во всем мире целый ряд интересных упражнений. Приведем наиболее популярные из них.
ПРАКТИКУМ
Предлагаем несколько упражнений, основу которых составля¬ют разработки самого Р.Ассаджиоли и его известных учеников - П.Ферручи, М.Росселли и других.
Рабочая тетрадь
Одним из простых и важных повседневных упражнений «психосинтетики» считают ведение рабочей тетради. Это необхо¬димо для того, чтобы процесс самоанализа и самосовершенство¬вания был более четким и эффективным. Многие интересные са¬монаблюдения и идеи без записей забываются.
Записи приучают четче формулировать мысли, а значит, и лучше анализировать свои состояния. Анализ записей позволяет выявить определенные закономерности своих состояний и поведенческих ре¬акций, которые без записей могут быть отнесены к случайным.
Вдумчивое ведение записей и их последующий анализ помога¬ют отделить главное (то, над чем надо сконцентрировать работу в первую очередь) от второстепенного.
Ведение и периодический анализ рабочей тетради позволяет лучше познать самого себя, стать откровеннее с самим собой, а значит, и быстрее выявить истинные причины проблем и наметить более четкие пути их решения.
Добавлю, что регулярное ведение аналитических записей уже са¬мо по себе хорошая рациональная терапия. Создается ощущение собственной действенности на пути решения проблем, а разложение этих проблем на составные части ведет к их «разминированию».
Это созвучно информационной теории эмоций В.П.Симонова. согласно которой сила эмоциональных переживаний уменьшается по мере повышения информированности индивида о причинах и содержании этих переживаний («не так страшен черт, как его ма¬люют» нам наши эмоции и фантазии).
Можно сказать, что здесь метод рациональной психотерапии (стремление взглянуть на ситуацию не эмоционально, а рацио¬нально) естественно комбинируется с бихевиористскими приема¬ми систематической десенсибилизации, то есть притупления психотравмирующих эмоций путем их систематического (контро¬лируемого) рассмотрения со стороны.
Ваши возможности
Это упражнение строится на контрасте ощущения положитель¬ных и отрицательных переживаний.
Для этого найдите тихое спокойное место. Постарайтесь мак¬симально расслабиться и отвлечься от посторонних мыслей.
Начинайте не спеша, поочередно включать воображение, ста¬раясь как можно ярче представлять различные проявления силь¬ных отрицательных эмоций, таких, как физические и душевные стра¬дания, злоба, гнев, тревога, одиночество, безнадежность и т.п.
Затем - по контрасту с испытанными переживаниями - поста¬райтесь резко переключить свое воображение на такое же яркое олицетворение таких понятий, как радость, любовь, счастье, ра¬зум, творческое вдохновение, стремление к совершенству и т.п.
Почувствуйте и убедите себя в том, что так же как ваше вооб¬ражение переключилось с отрицательных эмоций на положитель¬ные, так и вы сами можете начать последовательно отстраняться от ваших страданий, продвигаться в сторону использования ва¬ших способностей и возможностей самосовершенствования и достижения лучшей жизни.
Анализируйте ваши эмоции, успехи и временные трудности в рабочей тетради.
Кто я?
Как уже говорилось, основополагающую часть психосинтеза со¬ставляет постоянно совершенствующийся самоанализ. Он включает уточнение своих не только положительных, но и отрицательных черт и особенностей их проявления.
Суть данного упражнения состоит в том, что, выбрав спокойное уединенное место, вы не спеша начинаете отвечать себе на во¬прос «Кто я?»
Задав в окружающей тишине и в тишине собственной души этот вопрос, не спешите на него ответить готовыми формулиров¬ками, а начните постепенно проявлять свой образ из тумана ва¬ших противоречивых взглядов на него.
Помогайте себе зрительной фантазией, видя свое лицо, осан¬ку, одежду, движения как бы со стороны.
Затем постарайтесь поярче выразить какую-либо свою черту, утрируя, как в пантомиме.
«Доверьтесь мудрости своего тела», - говорил Ассаджиоли, считавший, что мимика и жесты нередко лучше выражают истин¬ную сущность человека.
Процесс самопознания достаточно длительный и предполагает регулярное ведение и анализ ваших записей.
Мы дополняем это упражнение «Кто я?» просмотром рисунков са¬мого себя или, вернее, выражения своих определенных черт харак¬тера, фотографий, видеозаписей, прослушиванием своего голоса.
Для объективизации представления о себе мы добавляем так¬же упражнения «Я глазами других» и «По делам их судите их».
Имея некоторую фантазию, вполне доступно представить себя глазами тех, кто вас хорошо знает, вспомнить их положительные и негативные оценки вашего характера и поведения и постараться с максимальной объективностью проанализировать их. Даже если вы не согласны с какими-то оценками, подумайте, не дали ли вы повод для них. В общем, постарайтесь временно «влезть в шкуру» другого человека, а свой образ отделить от себя и начать рас¬сматривать его с точки зрения и правоты этого человека. Это очень полезное упражнение в семейной конфликтологии.
Этому упражнению хорошо помогает следующее - «По делам их судите их».
Оценивая свое отношение к другим и их отношение к себе, проанализируйте, насколько ваши реальные поступки подтвер¬ждали ваши мнения о том, что вы кого-то любите или не любите, о том, что кто-то вас любит или не любит.
Проанализируйте свое отношение к делам, свою активную или пассивную жизненную позицию ответом в соответствии с посло¬вицей «Кто хочет (делать дело или помочь другому), ищет воз¬можности, кто не хочет - ищет причины». Честный ответ на этот вопрос и покажет вам ваше истинное отношение к делам и к лю¬дям (а также их отношение к вам).
Разотождествление
Исходное положение то же самое - нужно найти тихое уеди¬ненное место, удобно сесть, расслабиться, постараться отвлечься от посторонних чувств и мыслей и настроиться на данную работу.
Дальше в полной душевной тишине вы четко произносите про себя:
«У меня есть тело, но я не тело.
Я хорошо отношусь к своему телу, слежу за его чистотой и здоровьем, но я -не только тело».
Теперь закройте глаза и четко несколько раз подведите итог вашим рассуждениям одной краткой фразой:
«У меня есть тело, но я -не тело».
После определенной паузы, во время которой вы как бы вновь освобождаетесь от всех эмоций и мыслей, приступаете к прочувствованию следующей фразы:
«У меня есть чувства, но я - не чувства.
Я имею разные сильные чувства, они меняются от радост¬ных до неприятных, от любви до вражды, но мое истинное Я не меняется вместе с ними.
Чувства приходят и уходят, а мое Я - остается».
Закройте глаза и резюмируйте итог этого этапа, внушая себе мысль:
«У меня есть чувства, но я-не чувства».
То же самое проделайте по отношению восприятия своего ин¬теллекта, подчеркивая разными фразами, что ваш интеллект мо¬жет совершенствоваться, изменяться, направляться на разные объекты, тогда как ваша сущность остается неизменной.
Резюмируйте построение фразы самовнушения:
«Я обладаю интеллектом, но я-не интеллект».
При постоянном повторении этого упражнения ассоциативные связи закрепляются, и их промежуточные звенья смогут быть опущены, как при аутотренинге.
Вы научитесь достигать нужного вам разотождествления, упот¬ребляя лишь резюмирующие фразы:
«У меня есть тело, но я -не тело.
У меня есть чувства, но я -не чувства.
У меня есть интеллект, но я - не интеллект».
Исходя из наших практических наблюдений, мы стали приме¬нять несколько другой перевод этих завершающих фраз, которые рекомендуем произносить (про себя или вслух ) с пафосом:
«Я хозяин, а не раб своего тела.
Я хозяин, а не раб своих чувств.
Я хозяин, а не раб своего интеллекта».
Возможно, ортодоксы психосинтеза осудят нас за такой воль¬ный перевод, но мы исходили из демократического выбора самих клиентов. Некоторые из них длительное время держались за классический перевод, но потом все же предпочли наши форму¬лы. Мы понимаем, что наш перевод вносит и другой психологиче¬ский настрой, и поэтому не претендуем на то, что это то самое упражнение, которое Ассаджиоли называл «Кто я?», а наша твор¬ческая модификация, показавшая свою практическую эффектив¬ность.
Субличности
Выделите поочередно ваши основные субличности: Ребенка, Родителя, Супруга, Друга, Начальника, Подчиненного, Специали¬ста в своей области, Обладателя какого-то хобби (филателиста, меломана, туриста т.п.).
Не спеша постарайтесь вжиться в образ и состояние каждой из этих субличностей, почувствовать ее, взглянуть ее глазами на мир, на людей, на себя, на другие субличности.
Постарайтесь критически проанализировать каждую из ваших субличностей: чем она вам помогает, а чем мешает.
В этом месте мы советуем клиенту попросить свои другие субличности критически высказаться в адрес этой субличности.
Например, две субличности, любящие одновременно и свою мать, и своего мужа (которые не симпатизируют друг другу), могут поспорить друг с другом. При грамотном психотерапевтическом ру¬ководстве такой спор позволит каждой из субличностей объектив¬ней увидеть свою и чужую правоту или необъективность и учесть это. Психотерапевт поможет вам лучше использовать преимущест¬во каждой из субличностей и нейтрализовать или начать уменьшать ее вредное влияние на другие субличности. Постарайтесь прими¬рить субличности под руководством лучшей из них.
Восхождение. В саду
Эти упражнения имеют много общего. Вы представляете суб¬личность, с которой работаете либо в процессе восхождения на горные вершины среди красивых пейзажей, либо когда она на¬слаждается красотой и ароматом цветов в прекрасном саду.
В обоих случая вы стараетесь создать для своей субличности светлый, эстетически высокий настрой, способствующий макси¬мальному раскрытию в ней ответных светлых и высоких чувств. Кроме того, при восхождении к этому добавляется (по мнению французского психолога Дизоля) «акт подъема на высший уровень существования», как бы противоположный всему низменному и деградирующему.
Прочувствовав свои субличности в таких возвышенных услови¬ях, проанализируйте их, запомните эти высокие ощущения, поста¬райтесь закрепить и постоянно совершенствовать их в себе.
В этом вам поможет ваш постоянный самый доверенный собе¬седник - рабочая тетрадь.
Я не роль
Это упражнение, так же как и большинство предыдущих, на¬правлено на разотождествление с элементами личности или дез-идентификацию с субличностями.
Терапевтическая идея та же самая - дать понять и почувство¬вать клиенту, что он может отделиться от мешающих ему состоя¬ний и моделей поведения, что они не вросли в него «намертво» и что он не обязан тащить их как крест всю жизнь.
Следует постоянно помнить, что не надо лечить то, что не бо¬лит. То есть анализировать, вычленять, разотождествлять (в смысле отделять от себя) нужно не все, что попало, а лишь то, что мешает клиенту настолько, что он сам с этим справиться не может и обращается за помощью к специалисту-психотерапевту.
Терапевт показывает клиенту, что неудовлетворяющие, трав¬мирующие его взаимоотношения с кем-то из значимых для него людей не являются фатально неизбежными и непреодолимыми. Это лишь определенные роли, которые можно попробовать сыг¬рать и по-другому.
Так с помощью психотерапевта разрушается (или корректируется) неудачная роль и создается более приемлемая. Клиент начинает сознательно играть ту роль (родителя, супруга, ребенка, сотрудника), которая его мучила. Убеждается, что это лишь роль, которая может быть сыграна и по-другому. Отделяет свою сущность от роли.
Мы советуем заканчивать это упражнение утверждением-самовнушением:
«То, что мне сейчас во мне не нравится,
не является моей неизменной сущностью.
Это лишь одна из ролей,
которую я могу сыграть по-другому
или отказаться играть вообще.
Я хозяин своих ролей, а не раб их».
Здесь в какой-то мере применяются бихевиористские приемы -подбор нужной и устранение ненужной роли методом проб и оши¬бок (стимул-реакция) с положительным и отрицательным подкре¬плением.
Ну и, разумеется, здесь, как и в других упражнениях психосин¬теза, постоянно присутствуют элементы ролевой терапии, имаготерапии и психодрамы. Тут нельзя сказать, кто из великих психо¬терапевтов и что позаимствовал у другого. Почти все классики психотерапии жили и создавали свои направления и школы почти в одно и то же время и под влиянием одних и тех же идей (важной роли бессознательного в формировании неврозов и защитных ме¬ханизмов, объяснительных фикций, субличностей, ролей и т.п.).
Поэтому, несмотря на выдающиеся, вполне самостоятельные достижения каждого из терапевтических (и в первую очередь -психоаналитических) направлений, я глубоко убежден, что с прак¬тической точки зрения в них больше общего, чем различного.
Отождествление с центром Я
К этому упражнению переходят только после успешного выполне¬ния предыдущих: разотождествления себя с элементами личности (телом, эмоциями, интеллектом и т.п.), с субличностями, с ролями.
Осознав такое разотождествление, клиент должен осознать сущность своего истинного Я как центра чистого самосознания и воли. Должен поверить в его стабильность и силу.
Он говорит (внушает) себе: «Из этого центра я могу трезво на¬блюдать и контролировать мое тело, эмоции, интеллект, направ¬ляя и изменяя их активность по моей воле».
Путем постоянных подсобных упражнений по разотождествле-нию себя с различными элементами процесс обретения чистого Я становится все более послушным и быстрым, сокращая подгото¬вительные стадии.
Это упражнение помогает быстро разотождествляться даже с сильно мешающей эмоцией, как бы отстраняя ее от себя, позво¬ляя взглянуть на нее более холодно, со стороны.
Формирование нужного качества
Обычно это упражнение используется для формирования спо¬койствия, однако может применяться и для развития других ка¬честв, потребностей, манеры поведения.
Для формирования спокойствия рекомендуется сесть ком¬фортно, максимально расслабиться.
Это упражнение быстрее и эффективнее получается у тех, кто ов¬ладел аутотренингом и другими процедурами психомышечной само¬регуляции. Здесь включается и процедура успокоительного дыхания, и элементы имаготерапии, то есть представление своего максималь¬но спокойного образа в приятной и спокойной обстановке.
Когда вы научитесь достаточно быстро и четко вызывать в своем воображении образ «спокойного и уверенного себя самого», поста¬райтесь вспомнить человека или обстоятельства, выводящие вас из спокойного состояния, но на этот раз попытайтесь остаться макси¬мально спокойным. Вызывайте в своей памяти эти и другие беспо¬коящие вас объекты, тренируя свою «непробиваемость», постепен¬ное снижение тревожности и других мешающих вам эмоций. Это близко к бихевиористскому приему систематической десенсибилиза¬ции - притупления чувствительности (см. бихевиористская терапия).
Задание
Придумайте по аналогии сами несколько упражнений на фор¬мирование других нужных качеств.
Все свои успехи и трудности постоянно анализируйте в рабо¬чей тетради и периодически обсуждайте с психотерапевтом.
Формирование идеальной личности
Повторяйте уже освоенное разотождествление с различными элементами до возникновения состояния чистого Я.
Постарайтесь как можно четче ощутить это состояние и как можно дольше удержать его.
Создайте в своем воображении образ того идеального Я, каким вы мечтали бы себя видеть. Однако помните, что этот образ не должен слишком отрываться от вашего реального внешнего и внутреннего (хотя и лучшего) облика. То есть вы должны предста¬вить не просто образ идеального человека, а именно образ своего лучшего Я, того, как вы бы хотели выглядеть и вести себя; чувст¬вовать и мыслить.
Как можно глубже прочувствуйте «себя лучшего».
Опишите в рабочей тетради этот образ как литературного ге¬роя, от одежды и внешности до внутренних мыслей и чувств. По¬старайтесь нарисовать его.
На этом этапе важно почувствовать, что представленная вами модель одновременно совершенна и реалистична (то есть в пре¬делах ваших же лучших возможностей).
После этого начинайте путем многократных сеансов (которые вы можете проводить самостоятельно с закрытыми глазами) вжи¬ваться в образ своего идеального Я, сливаться с ним, становиться одним целым. Ассаджиоли рекомендует повторять это упражне¬ние ежедневно, прямо в постели, сразу после того, как вы просну¬лись и еще не «заразились» суетой повседневных тревог и забот. Завершать каждое такое упражнение надо решительным само¬внушением, что вы будете действовать, мыслить и чувствовать в соответствии с образом вашего лучшего Я независимо от склады¬вающихся обстоятельств.
Очень важно быть заранее готовым к тому, что не все сразу будет получаться гладко, поэтому полезно вести рабочую тетрадь, в которой накапливать положительный опыт, и анализировать причи¬ны временных неудач и срывов с «высоты своего лучшего Я».
Как мы уже говорили, это упражнение и его модификации в на¬стоящее время широко используются как самостоятельный психо¬терапевтический метод имаготерапия (от англ. image - образ).
Аналогичные подходы по вживанию актера в образ применял К.С.Станиславский, с той разницей, что актер вел поиск не в сторону своего лучшего Я, а в сторону наиболее органичного воплощения своего Я в роль своего героя (который мог оказаться не только поло¬жительным, но и отрицательным) Однако психофизический меха¬низм такого воплощения здесь тот же, что и у Ассаджиоли.
Синтез
Некоторые специалисты считают это упражнение самостоя¬тельным, другие видят в нем завершающую часть предыдущего упражнения по формированию идеальной личности.
В основе этого упражнения лежит подчеркнутое еще Адлером стремление каждого человека к обретению внутренней гармонии.
Для этого Ассаджиоли предлагает сначала обнаружить в себе противоречивые чувства и качества личности, а затем начать ра¬боту по их примирению.
Мы нередко можем обнаружить в себе и в других (особенно в период юности и молодости) чередование черт грубости и сенти¬ментальности, цинизма и возвышенных чувств, любви и ненавис¬ти, уважения к себе и самоуничижения, застенчивости и наглости. Ассаджиоли считает, что гармония личности может быть обретена только примирением этих полярностей, а не предпочтением одной из них за счет вытеснения другой.
Ведь Ассаджиоли был последовательным учеником Фрейда и считал, что именно вытесненные из сознания нежелательные для нас чувства, мысли и образы самих себя и являются главными причинами формирования и углубления неврозов.
Для примирения наших «полярностей», противоположностей в психосинтезе применяется много упражнений.
Одно из начальных, наиболее простых и популярных упражне¬ний - рисование образов своих собственных противоположностей.
Для этого вы берете чистый лист бумаги, делите его на две по¬ловины.
На одной половине символически изображаете одно из противо¬положных ваших чувств, настроений, восприятии себя, а за чертой -их «полярности».
Затем, внимательно вглядываясь (и психологически вживаясь) то в одну полярность, то в ее противоположность, начните искать в них что-то общее или хотя бы «примиряемое».
Теперь ниже нарисуйте символическое взаимодействие этих противоположных образов: дерутся, ругаются, угрюмо молчат, жмут друг другу руки, играют в мяч друг с другом или в одной ко¬манде, помогают друг другу и т. п.
Неоднократно применяйте это упражнение, стараясь находить с каждым разом все больше вариантов взаимодействия и все меньше раздоров.
Старайтесь с позиции одной стороны понять другую, ее точку зре¬ния, переубедить или хотя бы убедить в необходимости поиска мир¬ных решений - ведь поле их битвы вы сами, а результаты- ваши страдания и проблемы в общении как с собой, так и с другими.
На обороте этих рисунков (в вашей рабочей тетради) ведите запи¬си всего того, что вы чувствуете и думаете в процессе этой работы.
Такой анализ позволит быстрее выявить типичные повторяющие¬ся ошибки и провоцирующие их ситуации, продумать решения по предотвращению таких ситуаций, поиску разумных компромиссов.
Вопросы для самоконтроля
1. В чем заключается основная идея психосинтеза?
2. «Взаимоотношения» психоанализа и психосинтеза.
3. Какие идеи и методы Фрейда, Юнга и Адлера нашли свое отражение в психосинтезе Р. Ассаджиоли?
4. Структура личности по Ассаджиоли и ее принципиальное отличие от структуры личности по Фрейду.
5. В чем заключается метод контроля над элементами?
6. В чем заключается метод работы над субличностями?
7. Перечислите и кратко охарактеризуйте основные этапы практической реализации техники психосинтеза.
САМОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Не умаляя значения других представителей психоаналитиче¬ских трудов и школ, мы, учитывая нашу задачу немедицинской ориентации, остановимся на анализе еще одного метода, который стихийно применяется каждым человеком, а как научный метод введен и обоснован Карен Хорни.
О Карен Хорни написано много: и о ее теории «базальной тре¬вожности», и о «невротической личности», и о «женской психоло¬гии», и о вкладе в феминистское движение.
Зигмунд Фрейд считал, что психоаналитический самоанализ не может дать достоверных результатов и потому (именно с пози¬ции классического психоанализа) невозможен. Хотя, справедли¬вости ради, стоит отметить, что многие идеи и технические приемы психоанализа Фрейд разработал именно в результате самоанализа. Но он считал это лишь ранней исследовательской стадией форми¬рования психоанализа, а не методом, который может быть пред¬ложен и доступен другим именно с целью психотерапии.
Карен Хорни (1895-1952), представительница неофрейдизма, считает, что самоанализ вполне может эффективно применяться при обязательном соблюдении следующих требований:
1. У клиента должен быть сильный и устойчивый мотив для самопознания. Этот мотив должен не ослабевать на протяжении длительного и трудного процесса самопознания.
2. Приступая к самоанализу, клиент должен быть вооружен необходимым минимумом знаний о бессознательном и его влия¬нии на психические состояния и поведение человека, а также об основных методах техники психоанализа. Для этого надо прой¬ти соответствующую подготовку под руководством опытного психоаналитика. Клиент должен быть убежден в необходимости безжалостно откровенного взгляда на себя, свои проблемы и их истинные причины.
Настоящую пользу психоанализ, проводимый опытным психо¬аналитиком, может принести в сочетании с выполнением индиви¬дом домашних заданий.
И все же, как показывает практика, механизмы самозащиты (неосознанного самообмана) при проведении самоанализа меша¬ют проникновению в подсознание и нередко искажают представ¬ление об истинных причинах проблемы, что мешает ее решению.
Однако мы считаем, что применительно к нашим задачам психолого-педагогической психотерапии самоанализ может быть достаточно эффективным инструментом самокоррекции и самосовершенствования при непременной корректировке своей самооценки, при сопоставлении ее с более объективными пока¬зателями (мнением других, анализом конкретного поведения и деятельности).
Мы не будем здесь углубляться в теорию и практику самоана¬лиза К. Хорни, так как он представляет собой главным образом теорию и практику психоанализа (с которыми вы уже кратко оз¬накомились) применительно к самому себе. Поэтому пусть это и будет ваше задание для самоподготовки.
Задание для самоподготовки
1. Составьте программу психоанализа самого себя. Для этого творчески используйте полученные знания о психоанализе З.Фрейда и требования К. Хорни к самоанализу.
2. Начните осуществлять и постоянно совершенствовать на практике вашу программу самоанализа.
3. В рабочей тетради должен найти отражение процесс этой работы, включающий анализ ошибок, сомнения, предположения и совершенствование этого процесса.
4. Проявите творческую смелость и подключите к этой работе элементы психоаналитической терапии по К. Юнгу, А.Адлеру, психосинтеза Р.Ассаджиоли, ваши собственные идеи.
ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ (БИХЕВИОРИСТСКАЯ) ПСИХОТЕРАПИЯ
Проводя условно знак равенства между понятиями «поведен¬ческая» и «бихевириальная поведенческая» психология и психоте¬рапия, мы исходим, во-первых, из дословного перевода (английское слово behavior переводится на русский язык как поведение), а во-вторых, цель нашей работы - ознакомление с общими основами главных направлений и возможностями применения (пусть весьма ограниченного, но несомненно важного) этих знаний и некоторых технических приемов в психолого-педагогической практике, а не теоретические попытки обосновать собственные направления.
Целью бихевиористской, или, как иногда пишут, бихевириальной психотерапии является именно изменение поведения от той модели, которая не помогала справиться с неврозом или другой психологической проблемой (а возможно, и порождала их), к мо¬дели поведения или отдельным поведенческим умениям и навы¬кам, способным вывести человека из фрустрационного тупика.
Клиент с помощью психотерапевта находит эти модели пове¬дения и отрабатывает их настолько, чтобы они могли успешно выполнить адаптационную (приспособительную) роль в тех си¬туациях, которые ранее порождали вышеупомянутые неврозы и психологические проблемы.
Многие из этих знаний и навыков могут быть успешно примене¬ны не только по отношению к другим, но и к себе самому, так как практически каждый человек страдает если не выраженными невро¬зами, то по крайней мере какими-то психологическими проблема¬ми, с которыми может справиться и самостоятельно, но более ус¬пешно это происходит при наличии специальных знаний и уже дос¬таточно проверенных в психотерапевтической практике приемов.
Хотя основателем бихевиоризма как психологического направ¬ления по праву считается Джон Уотсон, многие, и в первую очередь американские бихевиористы, считают, что не меньшее влияние на развитие бихевиоризма оказали условно-рефлекторная теория и «поведенческие» эксперименты над животными И.П.Павлова.
Влияние Павлова на развитие бихевиоризма не отрицают и сами американские родоначальники бихевиоризма и зародив¬шейся на его основе бихевириальной (поведенческой) терапии Б.Ф.Скиннера.
Идеи и экспериментальные работы Б.Ф.Скиннера внесли мно¬го нового не только в классический бихевиоризм как в психоло¬гическое направление, но и в психотерапию, распространяющую¬ся на лиц, страдающих неврозами, и просто на людей, желающих изменить, устранить или, напротив, приобрести определенные навыки, умения и поведенческие реакции в быту и для конкретных видов профессиональной деятельности.
Б.Ф.Скиннера по праву считают родоначальником бихевиори¬стски ориентированного обучения (в процессе которого удельный вес теоретических знаний и формирования практических навыков резко изменился в сторону практики).
В отличие от психоанализа, занимающегося психическими состояниями, бихевиоризм и особенно радикальный бихевиоризм Б.Ф.Скиннера акцентирует свое внимание на поведенческих ре¬акциях и их экспериментальном изменении до нахождения и за¬крепления нужных моделей (в основном приспособительных на¬выков и умений).
Нередко можно встретить утверждения, что Скиннер, как и би¬хевиористы, считает сферы сознания и бессознательного не за¬служивающими внимания. Это ошибочное, поверхностное сужде¬ние, вызванное нескрываемым критическим отношением бихевиористов к научной достоверности психоаналитических толко¬ваний, а также тем, что бихевиористы часто переносили на объяс¬нение механизмов поведения человека закономерности, выявлен¬ные на опытах с животными.
Напротив, Скиннер, как и другие классики бихевиоризма, счита¬ет, что эти проблемы сознания и бессознательного настолько серьез¬ны и так трудно поддаются научному анализу, что правильнее иметь дело с их внешними проявлениями в виде поведенческих реакций, изучать эти реакции и в тех случаях, когда они оказываются неэффек¬тивными для решения проблем клиента или даже их усугубляющими.
Итак, признав научно недостоверными существовавшие мето¬ды анализа и объяснения психических состояний человека, бихе¬виористы сделали своим «знаменем» формулу «S - R», где S обо¬значает стимул (определенный положительный или отрицатель¬ный раздражитель), а R обозначает поведенческую реакцию чело¬века или животного на данный раздражитель.
При этом важность сознания, бессознательного и субъектив¬ные понятия не отрицаются (как ошибочно считают даже многие психологи), они просто не рассматриваются как не имеющие (в отличие от поведения) объективного измерения. Поведение же считается объективно наблюдаемым феноменом и, каким бы сложным или странным оно ни казалось, может иметь объектив¬ные критерии и методы наблюдения, исследования и коррекции.
Скиннер не игнорирует такое понятие, как личность, но опреде¬ляет его с точки зрения бихевиоризма, то есть как «сумму паттер¬нов» (определенных типов, «целостных совокупностей поведенче¬ских реакций») поведения, а не как «изолированную самость».
В соответствии с вышеприведенной формулой бихевиоризма (S - R) различные ситуации вызывают различные паттерны реак¬ций. При этом различия в поведенческих реакциях на одни и те стимулы определяются индивидуальными генетическими разли¬чиями в предыдущем опыте и в генетической истории. То есть, еще раз предостерегая от вульгарного упрощения бихевиоризма, подчеркиваем, что даже самый радикальный его представитель Б.Ф. Скиннер не упрощал толкования поведенческих реакций и считал их зависящими от многих скрытых факторов, в том числе от генетических особенностей, но не считал их проблемой, по¬сильной для объективного научного исследования (по крайней мере на современном уровне состояния науки). Однако он и его последователи предпринимали попытки определенного толкова¬ния генетической истории по паттернам поведенческих реакций.
О глубине подходов Скиннера говорит то, что, относясь с глу¬боким уважением к идеям И.П.Павлова и особенно к организа¬ции его экспериментов, он утверждал, что нельзя упрощенно объ¬яснять поведение не только человека, но и животных лишь с по¬зиции условно-рефлекторной теории.
Если И.П.Павлов открыл механизм образования условных ре¬акций при сочетании безусловного рефлекса с некоторым услов¬ным сигналом, то Скиннер существенно расширил эту схему, предложив модель так называемого оперантного обусловливания. Можно сказать, что принцип оперантного обусловливания (кстати, по аналогии с принципом психического детерминизма, только по отношению не к психическим состояниям, а к поведению) подразу¬мевает, что никакое поведение, в том числе то, которое на первый взгляд не вписывается в схему ожидаемого ответа на стимул, не является случайным или необъяснимым. Просто эти причины могут не лежать на поверхности, однако их надо искать как в предыдущем опыте клиента, так и в его генетической истории, комбинация ко¬торых оперантно (действенно) обусловила данное поведение.
Остальное близко к схеме выработки условного рефлекса в экспериментах И.П.Павлова. То есть правильные или желатель¬ные (по условиям эксперимента) поведенческие реакции поощря¬ются (получают определенный вид положительного подкрепле¬ния), а неправильные или ошибочные порицаются (испытуемый получает определенный вид «наказания»).
Как было установлено Павловым и подтверждено многочис¬ленными экспериментами бихевиористов, положительные санк¬ции закрепляли требуемую модель поведения, а отрицательные снижали вероятность поведенческих реакций (ответов), за которые следовало «наказание» (отрицательный подкрепляющий стимул).
Однако повторяем, что Скиннер считал необходимым при ана¬лизе такого поведения рассматривать не просто схему S - R (стимул - реакция), а предусматривать то, что данная реакция еще и оперантно обусловлена предыдущим опытом и генетической историей испытуемого.
Первичными положительными и отрицательными «подкрепителями» правильных или ошибочных ответов считаются физиче¬ские вознаграждения от которых животное, ребенок, а иногда и взрослый человек получает физическое удовольствие и физиче¬ское наказание (неприятные физические ощущения различного рода интенсивности).
Некоторые исследователи к отрицательным «подкреплениям» относят фрустрацию от неполучения ожидаемого положительно¬го подкрепления. Эту схему, кстати, использовал выдающийся дрессировщик Филатов, постоянно научно экспериментировав¬ший под консультативным руководством И.П.Павлова. При дрессировке медведей он правильное выполнение задания под¬креплял положительным стимулом (давал кусочек сахара), а при невыполнении или неправильном выполнении задания не прибе¬гал к прямому наказанию, а лишь не давал ожидаемый кусочек сахара. То есть использовал косвенное наказание в виде фрустрации от недополучения положительного подкрепления.
Кстати, такую схему используют многие воспитатели и роди¬тели, иногда приходя к ней самостоятельно, когда отсутствие по¬ощрения ребенка является для него косвенным наказанием.
Не будем здесь вдаваться в нюансы этой системы, которая, как и любые хорошие идеи, может быть доведена до абсурда, когда родители приучают ребенка хорошо себя вести или хорошо учиться, подменяя более кропотливый процесс формирования личностных установок и духовных потребностей материальными поощрениями или угрозой не купить обещанное.
Здесь мы логично переходим ко вторичным «подкрепителям». Они действуют по той же схеме, что и первичные «подкрепители», но уже на другом уровне и обычно представляют собой так назы¬ваемые нейтральные стимулы. Здесь уже фигурирует не физиче¬ское, а материальное удовлетворение потребностей и даже обе¬щание такого удовлетворения.
Важной частью теории и практики бихевириальной терапии по Скиннеру являются так называемые объяснительные фикции, то есть функции определенного вида неосознанного или сознательно неосознаваемого самообмана.
Среди основных объяснительных фикций Скиннер называет такие, как: автономный человек, свобода, достоинство, творчест¬во. Он считает их иллюзорными, но необходимыми для самоут¬верждения человека.
Действительно, человек - существо социальное, вынужденное считаться с требованиями общества или быть им отвергнутым, но и тогда он вынужден считаться с какими-то людьми и обстоятель¬ствами. То есть его автономия, как и свобода, - понятия весьма относительные, но важные для его самосознания.
Достоинство (оценка себя и других) определяется не самостоя¬тельно самим человеком, даже если ему так кажется, а под осозна¬ваемым или неосознанным влиянием критериев и ценностей того социума, к которому он принадлежит или хотел бы принадлежать.
Творчество, каким бы спонтанным оно ни казалось самому твор¬цу, тоже оперантно обусловлено его внешними условиями и внутрен¬ними потребностями, которые (как мы уже говорили) в свою очередь зависят от его предыдущего опыта и генетической истории. (Мы не говорим здесь о творчестве, которое осознанно выполняется как оп¬ределенный заказ, а лишь о тех случаях, когда оно воспринимается как свободное, ни от чего и ни от кого не зависящее.)
Скиннер утверждает, что все это лишь объяснительные функ¬ции, отрицающие спонтанность и источники, не вытекающие из сферы жизненного опыта.
Повторяем, что генетическую историю он тоже выводит из жизненного опыта предыдущих поколений данной популяции и конкретного индивидуума.
Надо сказать, что бихевиоризм вырос из философии прагма¬тизма, и Скиннер, последовательный и, более того, радикальный бихевиорист, прямо указывает, что его (с позиции прагматика) больше интересует не психическое состояние человека, а его пове¬дение (так как именно оно может быть эффективно или неэффек¬тивно для индивидуума и общества), а в самой сфере поведения ему более интересно управление этим поведением, нежели его предсказание.
Возражая тем, кто считал, что его подходы к управлению по¬ведением человека при их полной реализации дадут рычаги управления людьми в руки тиранов, которые «механизируют» общество, он писал: «...мы не можем принимать мудрые решения, если мы продолжаем притворяться, что человеческое поведение неуправляемо, или если мы отказываемся заниматься управлени¬ем, когда могут быть достигнуты ценные результаты. Такие меры только ослабляют нас, оставляя силу науки в руках других. Пер¬вый шаг к защите от тирании - это максимально возможное обна¬ружение техники управления...»
Ставя основной задачей поведенческой терапии формирова¬ние наиболее эффективных (для решения конкретной личной или профессиональной проблемы) поведенческих навыков и умений путем их рефлекторного положительного подкрепления, Скиннер исходил из убеждения, что наказание любого вида не¬эффективно тем, что оно информирует наказуемого о том, чего не надо делать, но не сообщает, что и как делать. Таким обра¬зом, наказание не позволяет индивидууму выработать правиль¬ных адаптационных навыков и умений, необходимых для пре¬одоления фрустрирующей (его или других) ситуации. Поэтому для обучения эффективны только положительные стимулы, под¬крепляющие правильные поведенческие реакции, а отрицатель¬ные (наказания), не показывая новых моделей поведения, выну¬ждают индивидуума рано или поздно (в прямой или завуалиро¬ванной форме) возвращаться к прежним (неэффективным или даже вредным) моделям поведения.
В качестве примера неэффективности наказания для выработки правильного поведения Скиннер приводит тюремное заключение, которое показывает крайне низкий процент исправлений даже в наиболее цивилизованных странах.
Награждение, использование различного вида поощрений представляет собой, по мнению бихевиористов, значительно бо¬лее эффективный путь научения правильным или необходимым моделям поведения. При этом происходит необходимая управ¬ляемая селекция (отбор) и закрепление наиболее эффективных паттернов поведенческих реакций.
Можно сказать, что бихевириальный психотерапевт работает не с болезнью (психологической проблемой, неврозом), а с ее симптомами (внешними проявлениями в неправильном или не¬достаточно эффективном поведении).
Одна из наиболее первостепенных задач при проведении пове¬денческой терапии - осознание так называемой неугрожающей обстановки, максимальное приближение ощущения защищенно¬сти и комфорта клиента.
Не секрет, что большинство людей, обращающихся к психоте¬рапевту, чувствуют себя неуверенно, незащищенно и оттого не могут полностью раскрыться для доверительного контакта и партнерства. А без этого терапевтическая работа не становится сотрудничеством и, значит, не соответствует основному принципу бихевиористской терапии.
Это должна быть не просто атмосфера доверия к психотерапев¬ту, а атмосфера полной раскрепощенности, возможности без стеснения спонтанно выразить беспокоящие клиента эмоции в плаче, смехе, совершенно откровенных признаниях даже в том, что кажет¬ся неприличным, например в различных сексуальных фантазиях. Клиент должен быть уверен, что психотерапевт не только (пусть даже про себя) не осудит его и не сочтет неполноценным, а напро¬тив, оценит его доверие, правильно поймет сам и растолкует клиен¬ту причины беспокоящих его проблем и с искренним желанием начнет сотрудничество по решению этих проблем.
Однако, создавая такую атмосферу полной раскрепощенности и спонтанности, психотерапевт должен выражать ее понимание, но не поощрение, постепенно начиная переводить клиента с этих, хотя и естественных, но неэффективных, способов поведения к формиро¬ванию правильных поведенческих умений и навыков, направлен¬ных на конструктивное решение проблемы, и поощряя (положи¬тельно закрепляя) каждый успех клиента в этом направлении.
Часто на первом этапе бихевириальные психотерапевты пред¬лагают клиенту освоить технику психорегуляции с помощью ме¬тода прогрессивной мышечной релаксации по Э.Джекобсону. Этот метод, состоящий из последовательного напряжения и расслабле¬ния различных мышечных групп и концентрации внимания на разнице в этих ощущениях, осваивается довольно быстро (быстрее, чем аутотренинг по И.Шульцу) и сразу дает почувство¬вать клиенту, что он способен к эффективному обучению приемам и навыкам, которые предлагает ему психотерапевт. Это вселяет в него уверенность, что и более серьезные задачи - по плечу. Пом¬ните (и напоминайте клиенту) высказывание древних: «Даже ма¬ленькая победа над собой делает человека намного сильнее». К тому же техника прогрессивной релаксации пригодится при ос¬воении других, более сложных, поведенческих навыков.
Когда психоэмоциональное состояние клиента при решении болезненной для него проблемы будет нарастать и грозить выйти из-под контроля, он (клиент) сначала по команде терапевта, а за¬тем уже самостоятельно определяя нужный момент, резко пере¬ключает свое внимание на технику прогрессивной релаксации и (при хорошем ее освоении) в считанные минуты переключается, отходит от болевой точки, к преодолению которой он оказался пока не готов. Затем работа снова продолжается.
Кроме того, выработка навыков психомышечной релаксации помогает лучше справиться с различными недостатками излишне¬го или неадекватного психоэмоционального напряжения для пре¬одоления застенчивости, обретения уверенности в быту, на рабо¬те, при публичных выступлениях и т.п.
Наибольшее распространение среди групп поведенческой те¬рапии получили так называемые группы тренинга умений. Такие группы можно назвать курсами программированного обучения. Но не обучения школьным или университетским предметам, а обучения поведенческим реакциям, умениям, необходимым для решения бытовых или профессиональных проблем клиента, а также для повышения его профессиональной эффективности.
Наиболее популярными (по крайней мере в США) «группами умений» являются:
- группы снижения тревожности и обретения (повышения) уве¬ренности в себе;
- группы планирования карьеры (где не только строятся пла¬ны, но и отрабатываются алгоритмы и необходимые психологи¬ческие профессиональные навыки достижения конечной цели);
-группы принятия решений (сюда идут люди, страдающие от нерешительности или от принятия непродуманных, спонтанных, переменчивых решений и неумения их реализовать);
-группы родительских функций (мало любить своих детей, важно уметь реализовать свою любовь на пользу, а не во вред тем, кого ты любишь);
-группы коммуникативных умений (для лиц, имеющих труд¬ности или ошибки в общении) и т.д.
В таких группах весьма быстро снимается смущение и не возни¬кает чувства ущербности, так как собравшиеся вокруг тебя объеди¬нены той же самой или аналогичной проблемой и тоже не могут с ней справиться самостоятельно. Помните указание А.Адлера на то, что лучшее лечение от своих неврозов и проблем - это переклю¬чение внимания с собственной персоны на помощь другим в ре¬шении этих проблем? Применение групп тренинга умений исклю¬чительно широко: от обучения кандидата в гуБёрнаторы преодоле¬нию нерешительности в публичных выступлениях до обучения дер¬жанию чашки с чаем при восстановлении двигательных функций.
Главный процесс в группах поведенческой терапии - это процесс обучения. Так, при терапии взаимоотношений осваиваются такие навыки коммуникаций, которые не провоцируют защитных реак¬ций того, к кому вы обращаетесь, у него не возникает инстинктив¬ного желания либо отгородиться от общения, либо отреагировать на него в той или иной мере раздражительно, агрессивно. При этом терапевт сначала показывает, а затем предлагает начать воспроиз¬водить и совершенствовать четыре вида поведенческих умений:
- осознание и совершенствование выражения коммуникатив¬ных чувств, связанных с вашим положительным отношением к коммуникатору и вызывающих («провоцирующих») соответ¬ствующее его отношение к вам;
- эмпатический ответ (эмпатия - это способность к эмоцио¬нальному сопереживанию, ощущению чувств и настроений другого человека). На этом этапе происходит обучение все более глубо¬кому и сочувствующему пониманию внутреннего состояния дру¬гого человека и выражению этого понимания коммуникатору;
- последовательное переключение образа действия - от сфор¬мировавшегося навыка выражения межличностных чувств к эмпатическому ответу (эмоциональному сопереживанию);
- фасилитация (содействие-поддержка) - подготовка к обуче¬нию другим вышеперечисленным навыкам после того, как вы са¬ми их достаточно освоили и убедились в их эффективности.
Несмотря на наличие общих принципиальных схем деятельно¬сти групп тренинга умений, следует выделить как относительно самостоятельный такой вид тренинга умений, который называет¬ся структурированно обучающая терапия.
Тренинги такого вида применяются для развития социальных умений (необходимых для эффективной жизнедеятельности в раз¬личных бытовых и профессиональных группах и сообществах). Сюда в первую очередь входят умения планировать и умения пред¬упреждать причины возникновения стресса.
Тренинг в таких группах включает моделирование и прогнози¬рование социальных ролей, отработку коммуникативных взаимо¬действий и обратной связи (получения информации о правильно¬сти или ошибочности в освоении навыков) и перенос приобретен¬ных умений в реальную группу, для которой эти навыки и отраба¬тывались.
Несмотря на широкое распространение самых разнообразных групп тренинга умений, наибольшей популярностью на протяже¬нии многих лет пользуются группы тренинга уверенности в себе. Здесь отрабатываются: умения осознавать и выражать свои чувства, потребности и экспектации (ожидания); умения уверенно общаться: не стесняться обращаться с просьбой даже к малознакомым людям, не обескураживаться, получая отказ, и самому не бояться в опреде¬ленных случаях ответить отказом, не чувствуя вины, уметь отстаи¬вать свои законные права, делать и принимать комплименты и т.д. (Далее мы скажем об этом несколько подробнее.)
К основным правам, которые следует научиться свободно и ес¬тественно отстаивать и использовать, относятся:
Право быть одному
Право отказаться от ненужного или нежелательного для вас в данный момент общения, не чувствуя при этом смущения и вины.
Право на независимость
Независимость в решениях и поступках в тех случаях, когда вы не связаны договорами и объективными, а не оправдывающими вашу нерешительность обязательствами.
Право на успех
Не стесняться проявлять свои способности, дающие вам чест¬ное преимущество над другими.
Право быть выслушанным и серьезно воспринятым
Право на то, чтобы вас внимательно выслушали и серьезно от¬реагировали на вашу просьбу или мнение (на реализации этого права трудно настоять, оно завоевывается правильной «поста¬новкой себя». Как писал Киплинг: «Будь прям и строг с врагами и друзьями. Пусть все, в свой час, считаются с тобой».)
Право получить то, за что платишь
Это право получить оплаченные вами товары и услуги в соот¬ветствии с их наименованием и необходимым качеством.
Сюда же можно включить и право на справедливую оплату за результаты своей деятельности. (Этот пункт особенно трудно реа¬лизовывать в современной России, но вы не должны забывать о своих правах и должны на них настаивать - иначе вы не получите даже того, что получат другие, находящиеся в таком же положении).
Право иметь права
То есть от вас должно веять спокойной уверенностью в том, что вы знаете свои права и не намерены от них отказываться.
Речь идет не только о юридических правах, но и о праве вести себя уверенно и независимо, даже если это кому-то и не нравится, особенно тем, кто привык к вашему нерешительному и зависимо¬му поведению.
Право отвечать отказом на просьбу
Не чувствуйте себя виноватым, если считаете ваш отказ обос¬нованным.
При этом надо быть готовым спокойно аргументировать свой отказ, даже если причины его субъективны.
Одновременно надо быть психологически открытым для обсу¬ждения, а возможно и принятия контрдоводов собеседника.
Право просить то, чего хочешь
Это, разумеется, не значит, что любой ваш каприз, несправед¬ливое или невыполнимое (по объективным обстоятельствам) же¬лание должны быть удовлетворены. Но вы имеете право выска¬зать любую просьбу, так же как и тот, к кому вы обратитесь, име¬ет право отказать вам по объективным причинам, и к этому тоже надо быть готовым.
Сейчас любая американская газета самого маленького город¬ка или района пестрит объявлениями, призывающими собраться вместе лиц, которым хотелось бы выработать или исправить те или иные поведенческие навыки и умения. Во многом это напоминает группы самопомощи, начавшиеся с обществ анонимных алкоголиков и распространившиеся в настоящее время практически на все проблемы, с которыми люди помогают справиться друг другу.
К тому же в таких группах восполняется прогрессирующий в нашем обществе дефицит общения (феномен «одиночества в толпе») - люди, лично обеспокоенные одной проблемой (у кого чего болит...), внимательней слушают друг друга и искренне, а не из формальной вежливости, дают человеку «излить душу», поразмышлять вслух, «что же делать», подсказать советом, про¬явить заботу друг о друге, принять достойно отказ.
Право совершать ошибки и отвечать за них
Не каждая инициатива приносит успех, но «не ошибается тот, кто ничего не делает».
Весь наш жизненный опыт складывается по методу «проб и ошибок». Если этого не осознать и все время бояться ошибиться, то ваши идеи, способности, а может и жизнь в целом, останутся нереализованными.
Главное уметь просчитывать цену возможной ошибки, влияние ее на права других людей и быть готовым нести за нее личную от¬ветственность.
Право не быть напористым
Это типичный американский пункт, так как американцы с дет¬ства «замучены» призывами к напористости.
К сожалению, и в нашей стране родители или супруги нередко «замучивают» требованиями, вроде бы правильными, но объек¬тивно не соответствующими нашему темпераменту (а это базовый, малоизменяемый фактор), характеру или данному состоянию. Это создает ощущение еще большей неуверенности и ущербности несо¬ответствия требованиям. Поэтому здесь важно помочь найти ин¬дивидуальный стиль деятельности и показать возможности наи¬лучшей самореализации, исходя из индивидуальных особенностей.
Для развития умений осознавать, реализовывать и отстаивать свои права в данных группах применяются специальные упражне¬ния. Обычно к таким упражнениям, развивающим уверенность в себе, относятся:
- активное смотрение: выработка умения не стесняясь, уверен¬но, но спокойно (без робости и вызова) смотреть в глаза собесед¬нику, делая акцент не на уверенность взгляда, а на выражение в нем активного внимания равного партнера;
-развитие умений искренне (не формально-вежливо) делать комплименты и без смущения, с уверенной (не снисходительной и не униженной) благодарностью принимать их;
-раскрепощение естественного (не зажатого, но и не бескон¬трольно-невоспитанного) выражения своих чувств;
-развитие умения первым вступать в беседу и вести ее (упражнения в этом, как и в предыдущем пункте, включают эле¬менты упражнений из риторики, в необходимых случаях коррек¬тируются произношение, дикция, грамотность, темп и другие компоненты речи с дополнениями мимикой и жестами).
Вопросы для самопроверки
1. Назовите основные принципы бихевиоризма и поведенче¬ской терапии.
2. Какой вклад в поведенческую психотерапию внесло учение И.П.Павлова?
3. Назовите основных авторов бихевиоризма и поведенческой терапии. Что такое оперантное обусловливание?
4. Опишите упражнения групповой поведенческой терапии.
ПРАКТИКУМ
Несмотря на то, что большинство упражнений в группах тре¬нинга умений в традициях бихевиоризма направлены на коррек¬цию внешних поведенческих проявлений, определенное внимание уделяется и формированию «внутренних» навыков, таких, как умение останавливать чрезмерное самоосуждение и «самокопа¬ние», формировать в своем сознании позитивный образ собствен¬ного Я и т.д.
Как уже говорилось, одним из наиболее популярных (особенно в США) видов групп тренинга умений являются группы тренинга уверенности в себе.
Приведем несколько типичных упражнений для таких групп.
Разговор
Умение вести разговор наиболее информативно показывает степень уверенности человека и одновременно тренирует эту уверенность. Участники распределяются по парам и начинают обмен вопросами и ответами.
Учитывая, что собравшиеся в подобную группу люди нелегко вступают в контакты, упражнение нужно начинать с наиболее лег¬кого обмена вопросами и ответами. Это должны быть так назы¬ваемые открытые вопросы, которые отличаются общим характе¬ром и не требуют точного ответа. Например, вы спрашиваете: «Как дела?» (открытый вопрос), на который может быть дан также открытый ответ: «Ничего, так себе, спасибо, неплохо» и т.п.
После того как такой поверхностный разговорный контакт обра¬зовался и постепенно стал все более легким для участников диалога, они постепенно переходят к более закрытым (конкретным) вопросам. Например: «Как вы себя чувствуете сейчас?» На этот вопрос может быть дан сначала такой же открытый ответ, а затем руководитель просит отвечать поконкретнее и поподробнее опи¬сывая свое самочувствие.
Важно следить за постепенной подготовкой каждого участника к переходу на все более конкретные вопросы и наконец на вопро¬сы, ответы на которые требуют от него преодоления некоторого смущения.
Слишком быстрый переход к таким вопросам может вызвать нежелательную эмоциональную реакцию. (Такой прием иногда при¬меняется опытным психотерапевтом в психокоррекционных группах, но не считается удачным для групп тренинга уверенности.)
Сначала один участник спрашивает, другой отвечает. Затем (минут через десять) они меняются ролями. Потом переходят к обмену вопросами и ответами, все более конкретизируя их.
Обсуждение успешности и трудностей диалога может прово¬диться как после каждой его фазы, так и по результатам всех раз¬говоров в целом. Начинать это упражнение желательно с наибо¬лее удобными (наименее смущающимися) партнерами, которых выбирают сами участники. В последующем (на этом или на сле¬дующем занятии) следует менять партнеров, так чтобы в конеч¬ном итоге каждый участник «потренировал» свою уверенность (или точнее - преодоление неуверенности) в беседах со всеми участниками группы. Желательно, чтобы в группе каждый сумел поговорить с каждым.
Это упражнение, как и большинство других упражнений пове¬денческой терапии, проводится на протяжении многих занятий до достижения нужного эффекта, оцениваемого не только психоте¬рапевтом, но и каждым участником группы, который оценивает не только свою успешность, но и других членов группы, тем самым подбадривая их («положительное подкрепление»).
Релаксация (расслабление)
Сначала маленькое теоретическое вступление.
Это упражнение очень важно не только для данного, но и для всех видов психотерапии.
Неуверенность всегда связана с определенным уровнем тре¬вожности, а та, в свою очередь, с определенным уровнем эмоцио¬нальной напряженности, а последняя, в свою очередь, с опреде¬ленным уровнем общей или локальной мышечной напряженности, зажатости.
В соответствии с различными видами психомышечной релак¬сации может быть «прокручен» и обратный механизм. Расслабле¬ние мышц снижает эмоциональную напряженность, тревожность и неуверенность.
Для этого могут применяться различного вида методы психоре¬гуляции: расслабление мышц одновременно со словесным само¬внушением (аутотренинг по И.Шульцу и т.п.), также без слов, а лишь на контрасте ощущений напряжения и расслабления мышц (по Э.Джекобсону и т.п.). Не отрицая вредности словесного само¬внушения, следует отметить, что процесс хорошего овладения аутотренингом требует достаточно длительного времени для об¬разования и закрепления условно-рефлекторных связей между словом и ощущением.
Второй вариант - концентрация на различии в ощущениях напря¬женных, а затем резко расслабленных мышц -дается почти сразу.
Так как в группах тренинга уверенности в себе упражнения на расслабление играют не основную, а подчиненную роль, то в большинстве случаев применяется второй вариант. Разумеется, если кто-то дополнит его мысленным словесным самовнушением расслабления, это еще более усилит эффект.
А теперь само упражнение.
Сядьте поудобнее, закройте глаза и постарайтесь максимально расслабить все мышцы.
Сделайте вдох.
Задержите дыхание.
Теперь напрягите мышцы ног.
Сильно, сильнее, как можно сильнее.
Резко расслабьте их одновременно с полным выдохом.
Прочувствуйте как можно более четко разницу в ощущениях максимального напряжения и максимального расслабления.
После нескольких спокойных вдохов-выдохов повторите то же самое с мышцами рук в целом или по частям (кисти, предплечья, плечи), полностью сосредоточив внимание на разнице ощущений напряженных и расслабленных мышц.
Так же можно напрягать и расслаблять любые мышцы (живота, груди, спины, лица). Причем упражнение на каждую группу мышц следует проводить несколько раз, до максимально полного прочувствования разницы напряжения и расслабления.
Цель этого упражнения - не только научиться расслабляться и тем самым снижать тревожность и неуверенность, но и научиться переключать внимание на мышечные ощущения со своих психо¬логических проблем и комплексов.
Репетиция
Придумайте сами себе сценарий сцены, где вы должны быстро проявить решительность в ситуациях, в которых это у вас плохо получается. Ну, например, ответить отказом на просьбу приятеля выпить или сделать то, что вам неприятно и не нужно, но вы не знаете, как отказать.
Затем выберите себе партнера. Объясните ему роль убеди¬тельного и настойчивого (или жалобного) приставалы и разыграй¬те сцену.
Зная, что это всего лишь игра, вам будет легче отказать ему, а повторяя эти упражнения многократно с разными партнерами и со сменой ситуаций, вы сможете довести умение говорить «нет» до определенного автоматизма, и вам будет легче сделать это в ре¬альной жизни.
Обсуждение каждого такого упражнения и поощрение вашего прогресса другими участниками укрепит вашу уверенность. Очень важно заранее предупредить всех участников группы, что после успешного тренировочного освоения этого и других упражнений не всегда удается быстрый перенос полученных навыков в реальную действительность.
ТЕЛЕСНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Те или иные формы воздействия через тело на психику, кото¬рые условно можно отнести к телесной терапии, существуют с не¬запамятных времен. Вспомните пословицу «В здоровом теле -здоровый дух!» Аналогичные высказывания существуют в фольк¬лоре и литературе разных народов, поэтому вряд ли кто будет ос¬паривать их.
Однако, признавая единство психического и физического в че¬ловеке, мы в сфере современной психотерапии чаще встречаемся лишь с однонаправленным воздействием через психику на сома-тику. Это, безусловно, важный путь, эффективно применяющийся для профилактики и лечения многих психосоматических рас¬стройств и заболеваний. Однако обратный путь (воздействие че¬рез соматику на психику) используется далеко не так широко и эффективно, как хотелось бы.
В какой-то мере мы сталкиваемся с этим в различных техни¬ках психорегуляции, психофизических тренировок, аутотренин¬га. Эти методы мы находим в сокровищницах древнетибетской медицины, системе йогов, аюрведе и пр. Происходит комплекс¬ное взаимодействие: сочетание физических упражнений, специ¬альных поз и типов дыхания с определенной духовно-психической работой и направленностью внимания на различ¬ные внутренние и внешние объекты.
Иоганнес Шульц в своем аутотренинге применяет, говоря тер¬минами И.П.Павлова, эффект условно-рефлекторного воздейст¬вия слова с актуализацией мышечных ощущений (расслабления, тепла, тяжести и т.п.).
Наиболее активно путь воздействия через соматику на регуля¬цию психических состояний прослеживается в прогрессивной (правильнее, хотя и реже встречается, - «прогрессирующей») мы¬шечной релаксацией по Э.Джекобсону (в переводах с английско¬го; он же Якобсон в переводах с немецкого). Джекобсону удалось выявить закономерности напряжения и расслабления отдельных мышечных групп и сегментов в строгом соответствии с опреде¬ленными психическими состояниями. Поэтому по механизму об¬ратной связи он решил (и многолетний опыт показывает правильность этого решения) целенаправленно корректировать психиче¬ские состояния клиента локальным напряжением и расслаблением конкретных мышц.
Существует еще несколько более или менее удачных модифи¬каций этого подхода с помощью добавления элементов лечебной физкультуры, различных видов массажа и т.п. Однако официаль¬но родоначальником того психотерапевтического направления, которое получило распространение под названием телесная тера¬пия, по праву считается Вильгельм Райх (1897-1957).
Ключевыми понятиями телесной терапии В. Райха явились «оргонная энергия» и «мышечный панцирь», который мешает вы¬свобождению этой энергии.
В. Райх, считавшийся (и считавший себя) учеником Фрейда, пришел к заключению, что лечение от неврозов и решение многих психологических проблем клиентов могут происходить значи¬тельно быстрее и без такого глубокого проникновения в психику, как это делается в классическом психоанализе. Райх считал, что для этого достаточно снять с человека мышечный панцирь неаде¬кватного напряжения и тем самым освободить связанную им энергию, которая пока находится под «панцирем» и не имеет пря¬мого выхода, ведет разрушительную работу в виде образования и усугубления неврозов и других психологических проблем. Более четкое (и широкое) осознание человеком телесных ощущений уже дает терапевтический эффект, снимающий многие невротические состояния и проблемы.
Райх выделял следующие основные области возникновения мы¬шечного панциря: это (по нисходящей) - области глаз, рта, шеи, груди, диафрагмы, живота и таза. В соответствии с концепцией те¬лесной терапии, так называемая оргонная энергия флюктуирует (перемещается) по телу параллельно позвоночнику то вниз, то вверх, а кольца мышечного панциря образуются перпендикулярно этому движению и мешают ему своими зажимами. Устранение этих зажимов, их расслабление способствует обретению человеком ком¬форта и удовлетворения, в том числе и сексуального.
Райх предлагает следующие основные способы расслабления колец мышечного панциря:
- с помощью глубокого дыхания, которое способствует акку¬мулированию в теле оргонной энергии;
-расслабление хронических «зажимов» (колец мышечного пан¬циря) с помощью физического воздействия, различных элементов массажа;
- совместный с клиентом анализ, помогающий ему осознать основные идеи телесной терапии применительно к его конкрет¬ному случаю, то есть взаимосвязь беспокоящих его психических состояний с напряжением конкретных мышечных сегментов и не¬обходимостью устранения этих зажимов.
Вот некоторые классические примеры применения техники устранения мышечного панциря.
Область глаз
Типичными признаками наличия мышечного панциря в облас¬ти глаз считаются: неподвижность мышц лба и пустое (неживое) выражение глаз (как у ученика, который уставился в окно или да¬же на преподавателя, а думает о своем).
Для устранения данного зажима клиента просят неоднократно включать мышцы лба и век посредством раскрывания глаз как можно шире, как будто вы хотите утрированно изобразить страх. Затем отрабатываются неоднократные и все более естественные и свободные движения глаз из стороны в сторону.
Область рта
Эта область мышечного панциря, который, в соответствии с пси¬хоаналитической фрейдовской терминологией, Райх назвал ораль¬ным сегментом, состоит из мышц подбородка, горла и затылка.
Признаком неадекватного (сигнализирующего об определен¬ном неблагополучии) состояния данного сегмента являются мыш¬цы челюсти (за которыми легче наблюдать). Они могут быть либо излишне напряжены, либо, напротив, слишком расслаблены. Оба признака говорят о неадекватности состояния мышечной области орального сектора.
Считается, что данная область мышечного панциря содержит в себе «закодированные» в неадекватном мышечном состоянии та¬кие выражения эмоций, как гнев, крик, плач, кусания, сосания, гримасничанья и т.п.
Для освобождения от данного мышечного зажима или парадок¬сального расслабления (а значит, и соответствующих им эмоций) применяются такие упражнения, как имитация плача, кусающих и даже рвотных движений, многократного произнесения звуков, за¬ставляющих губы сильно напрягаться и расслабляться.
К этому добавляется и непосредственное физическое воздейст¬вие на эти мышцы в виде разных элементов косметического мас¬сажа, подавливания, пощипывания и растягивания.
Область шеи
В область шеи включаются глубокие мышцы шеи, а также язы¬ка. Считается, что мышечный панцирь этой области как бы сдер¬живает (содержит в себе в закодированном состоянии) такие эмо¬циональные проявления, как плач, крик, гнев и т.п.
Так как физическое воздействие типа массажа на глубинные мышцы шеи практически невыполнимо, то в виде упражнений телесной терапии здесь применяется имитация рвотных движении, различные максимально естественные и спонтанные выкрики, сто¬ны и другие обычно сдерживаемые эмоциональные выражения.
Согласно телесной терапии такие упражнения способствуют расслаблению мышц данного сегмента и соответственно устране¬нию или значительному уменьшению тех эмоциональных состоя¬ний, которые в них «закодированы».
Область груди
В эту область входят мышцы грудной клетки, плеч, лопаток, рук вплоть до кистей. Считается, что эта область мышечного пан¬циря удерживает внешнее проявление, а значит, и разрядку таких эмоций, как страстность (хотя это слишком широкое понятие. -А. Р.), смех, гнев, печаль и др.
Так как одним из внешних признаков мышечного панциря в этой области и подавления соответствующих эмоций являются различные виды сдерживания дыхания, то и работа над снятием данного зажима начинается с дыхательных упражнений с акцен¬том внимания на максимально полное расслабление мышц этого сегмента в момент полного выдоха.
Затем подключаются активные движения рук и кистей с имита¬цией метких ударов, с заданием, не сдерживая своих эмоций, де¬лать активные движения, как будто вы кого-то бьете, душите, что-то рвете на части.
Область диафрагмы
В эту область мышечного панциря входят мышцы диафрагмы, района солнечного сплетения, внутренние органы, а также мыш¬цы нижних позвонков.
Считается, что характерным признаком наличия мышечного панциря в этой области (то есть - бессознательного защитного напряжения) является прогнутость позвоночника вперед, кото¬рую отчетливо видно, когда клиент лежит на спине на кушетке и у него между спиной и кушеткой остается четко выраженный промежуток.
Другой признак наличия зажима в этой области - свидетельст¬во клиента о том, что выдох дается труднее, чем вдох.
Райх утверждал, что мышечный панцирь в этой области удер¬живает (и, соответственно, накапливает) проявление сильного гнева.
В качестве упражнений по устранению зажимов данного сег¬мента сначала применяются различные вышеупомянутые виды целенаправленного расслабления, массажа и т.п. для освобожде¬ния от панциря первых четырех основных областей локализации мышечного панциря: глаз, рта, шеи, груди.
И лишь после этого (сверху - вниз, а затем - вглубь) перейти к работе над панцирем, сдерживающим расслабление мышц диа¬фрагмы и разрядку закодированных в этом панцире и неотреагированных эмоций.
Это осуществляется кропотливой и нередко длительной рабо¬той над специальными дыхательными упражнениями и имитацией рвотного рефлекса. (Практика телесной терапии показывает, что клиенты с крепким мышечным панцирем в области диафрагмы в большинстве случаев не могут вызвать реальную рвоту, даже если это необходимо, например при отравлении.)
Область живота
В эту область, типичную для образования мышечного панциря, входят главным образом широкие мышцы живота и мышцы спи¬ны. Считается, что панцирь (зажимы) поясничных мышц удержи¬вает в себе (но отнюдь не устраняет) проявление страха. Причем не страха вообще, а страха нападения, как прямого физического, так и косвенного: психологического, посягательства на права, свободу личности, собственность и т.п.
(Разумеется, здесь, как и в обсуждении эмоций, сдерживаемых различными областями мышечных панцирей, Райх, как психоана¬литик, имеет в виду главным образом неосознаваемые клиентом эмоции, хотя на мой взгляд возможны комбинации «частично осознанных - частично неосознанных». - А. Р.)
По мнению «телесных психотерапевтов», мышечный пан¬цирь на боковых мышцах талии ассоциируется с подавлением злости, неприязни и... «боязнью щекотки». Практика показы¬вает, что устранение зажимов в области мышц живота не зани¬мает длительного времени при условии, если уже проведена работа по раскрепощению панциря (по направлению сверху вниз) во всех предыдущих областях накопления психомышеч¬ных напряжений.
Область таза
Последняя из основных выделенных Райхом областей, типич¬ных для образования мышечного панциря, это - область мышц таза. Обычно этот панцирь захватывает одновременно и мышцы нижних конечностей.
Показателем крепости мышечного панциря в этой области считается некоторое выпячивание таза назад, которое тем боль¬ше, чем крепче мышечные зажимы.
В этих случаях, как правило, отмечается определенная болезнен¬ность и напряженность ягодичных мышц. Говоря словами Райха, такой таз «ригиден (неподвержен естественной динамике вариаций мышечного тонуса. - А. Р.), «мертвый» и бессексуальный».
Считается что мышечный панцирь в области таза характеризу¬ет (и в свою очередь усиливает) подавление тенденций к проявле¬нию естественной, потребности в получении удовольствия и спон¬танного выражения гнева.
Будучи хотя и непоследовательным, но безусловным по своей сути психоаналитиком-фрейдистом, Райх исходил из того, что мышечный панцирь всегда возникает от возбуждения или тре¬вожности, вызванных подавлением стремлений к получению сек¬суального удовольствия.
Из этого подхода вытекает, что освобождение от гнета невоз¬можности удовлетворения этого основного (по Фрейду) инстинк¬та может быть осуществлено целенаправленной разрядкой гнева и других сильных, но сдерживаемых эмоций именно в тазовой об¬ласти путем полного расслабления закрепощенных мышц (или одновременно с этим).
Физически процедура такой разрядки выглядит довольно при¬митивно, но, по утверждению практиков телесной терапии и их клиентов, часто приносит быстрый и необходимый эффект.
Это упражнение, направленное на полное расслабление тазо¬вых мышц, заключается в том, что клиент, лежа на кушетке, неод¬нократно предельно напрягает мышцы таза, а затем резко рас¬слабляет их, яростно лягая ногами и ударяя тазом о кушетку.
«Телесные психотерапевты» и многие их клиенты утверждают, что по мере обретения навыков освобождения от ранее неосозна¬ваемых телесных напряжений, а затем и полного освобождения от мышечной брони у людей не только возникает чувство внутренней раскрепощенности и свободы, но принципиально меняется жизне¬ощущение, а соответственно с этим и весь их жизненный стиль.
Ранее закрепощенная энергия высвобождается для ее полезно¬го или приятного применения, пробуждая дремавшие способно¬сти и расширяя круг жизненных интересов. Люди перестают об¬манывать себя на счет своих истинных чувств и эмоций и начина¬ют жить реальной жизнью с ее глубокими и искренними естест¬венными переживаниями и их проявлениями, что и является при¬знаком их психического оздоровления.
Некоторые другие направления телесной терапии
Идеи и методы Райха, несмотря на их спорность (а во многом и благодаря его трудному скандально-демонстративному харак¬теру), после многочисленных нападок, серьезной и несерьезной критики и осмеяния, породили целый ряд довольно интересных направлений развития. Это развитие продолжается и в настоя¬щее время.
Среди наиболее известных современных (или по крайней мере «послерайховских») направлений телесной психотерапии можно отметить:
- биоэнергетическую телесную терапию Александра Лоуэна;
- метод Фельденкрайса;
- метод Александера;
-рольфинг (или структурную интеграцию);
- первичную терапию Артура Янова;
- терапию, ориентированную на «чувственное осознавание»;
- восточные методы телесной психотерапии.
Почти каждое из этих направлений и техник применяется не только в индивидуальном виде, но и в так называемой групповой телесной психотерапии, получающей все большую популярность.
В определенном смысле к методам телесной психотерапии могут быть отнесены и многие элементы хатха-йоги, тай-цзи-цуань, айкидо и других восточных практически ориентированных учений и школ.
Биоэнергетическая терапия Александра Лоуэна
Основные элементы этого вида терапии:
- различные типы дыхания (в основном - глубокого);
- специальные статические позы с общим и локальным напря¬жением различных мышечных групп тела для определения и осо¬знания мест зажимов энергетических потоков, а так же для после¬дующего ослабления и снятия мышечного панциря;
- специально подобранные словесные формулы, которые после условно-рефлекторного закрепления могут существенно усили¬вать эффект физического воздействия при расслаблении конкрет¬ных мышечных групп и высвобождения энергии.
Метод Фельденкрайса
Сущность этого метода заключается в последовательном осоз¬нании неэффективных физических привычек, определении неадек¬ватно напрягаемых мышечных групп и избыточных статических или динамических усилий при стоянии, бытовых и профессио¬нальных движениях.
Далее следуют упражнения по освобождению этих мышечных групп от статического хронического напряжения (мышечного пан¬циря) и минимизации динамических усилий до уровня, необходи¬мого для эффективной реализации нужных движений. (По существу это близко к идее активной релаксации (АР), хотя АР понимается, разумеется, значительно шире и комплекснее.) Этот метод позволя¬ет модифицировать или сформировать лучшие «телесные привыч¬ки» (позы и навыки), восстановить естественную свободу, коорди¬нацию и красоту движений, расширить самоосознание и развить свои возможности, повысить уверенность в себе и самооценку.
Метод Александера
Этот метод тоже направлен на выявление недостаточно эффек¬тивных привычных поз и их совершенствование, что помогает вос¬становить и усовершенствовать естественную, наиболее экономич¬ную и эффективную по затратам нервно-мышечную энергию.
В результате соответствующих упражнений у клиента появля¬ется ощущение так называемой «кинестетической легкости» -свободы и ненапряженности, которая постепенно (путем упраж¬нений и положительных закреплений каждого успеха) распро¬страняется и на все его другие, бытовые и профессиональные, двигательные действия.
Рольфинг
Этот метод получил свое название от имени его автора - Иды Рольф. Она характеризует ее как структурную интеграцию.
С технической точки зрения основу этого метода составляет глубокий массаж, который осуществляется не только с помощью пальцев, но и суставов пальцев и даже локтей с целью максималь¬но глубокой проработки мышц и суставов, которые, по мнению терапевта, нуждаются в коррекции («выпрямлении» и раскрепо¬щении мышечных зажимов). Но эта часть, несмотря на важность и необходимую квалифицированность ее выполнения, играет, по И.Рольф, подсобную роль.
Через формирование «правильного» тела и осознание этой «правильности» клиентом у него формируется и «правильный» психологический образ себя самого, что помогает освобождению от комплексов, осознанию и раскрытию истинного собственного Я, высвобождению и наиболее эффективному использованию ра¬нее закрепощенной энергии на пути самореализации.
Первичная терапия Артура Янова
Сущность метода состоит в «организации» переживания кли¬ентом так называемой первичной боли, которая, по утверждению А. Янова, заложена в каждом человеке, главным образом, психо¬травмами на этапе раннего детства (здесь он близок к З.Фрейду), но вытеснена настолько глубоко в подсознание, что не осознается «в чистом виде», а проявляет себя в виде различных неврозов, фрустраций и неадекватных поведенческих реакций.
Специалисты считают, что основными авторскими достиже¬ниями А. Янова являются разработанные и усовершенствованные им и его последователями методики, позволяющие достаточно эффективно концентрировать внимание и усилия клиента на вос¬становлении (перевод из подсознания в сознание), а затем и ими¬тационном воспроизведении ранних детских психотравмирующих воспоминаний.
Эти воспоминания часто оказываются чрезвычайно трудны и болезненны для их осознания и воспроизведения, однако, по мне¬нию психотерапевтов этой школы (и вполне в соответствии со взглядами З.Фрейда), являются необходимым условием освобож¬дения от «первичной боли» и порожденных ею неврозов и психо¬логических проблем.
Чтобы дать выход заблокированной энергии скрытого эмо¬ционального напряжения, клиенту помогают преодолеть смуще¬ние и с максимальной интенсивностью осуществлять спонтан¬ную разрядку эмоций в виде криков, ругательств, импульсив¬ных агрессивных (безопасных для других и самого клиента) движений.
Терапия, ориентированная на чувственное осознание
Цель этого вида терапии - помочь клиенту осознать (сначала последовательно, а затем и одновременно комплексно) свои те¬лесные ощущения и чувства (эмоции, потребности, желания, ожи¬дания). Считается, что это поможет восстановить не только в па¬мяти, но и в ощущениях свое истинное Я, свои врожденные задат¬ки и способности, которые оказались нереализованными, так как были подавлены формализованной (недостаточно индивидуали¬зированной) системой воспитания и обучения.
Упражнения данного метода состоят в оказании помощи кли¬енту научиться отличать свои собственные чувства и ощущения от навязанных ему на жизненном пути шаблонов и штампов.
Упражнения широко используют элементы медитации, кото¬рые помогают освободить сознание от суеты и зацикленности, мешающих самоосознанию (и соответственно - самореализации) своего истинного Я.
При правильном систематическом повторении медитативных упражнений возникает и стабилизируется чувство внутреннего покоя, снижается излишняя психо-мышечная напряженность, воз¬никает ощущение единства и гармонии с окружающим миром, лучше осознаются свои истинные (а не «зашлакированные» суе¬той) самоощущения, чувства и желания.
За счет разблокирования одновременно хронически зажатых мышечных сегментов и ненужных барьеров сознания высвобожда¬ется энергия. Эта энергия в дальнейшем может быть направлена на более эффективную самореализацию или на прекращение скрытого разрушительного действия на психику и соматику клиента.
Восточные методы и элементы телесной терапии
Разумеется, речь идет лишь об отдельных элементах техники из восточной телесной терапии, так как углубленное изучение восточных методов психотерапии требует специального рассмотре¬ния в непрерывном единстве с философией Востока.
Некоторые восточные методы и техники психофизического со¬вершенствования имеют двойную связь с телесной психотерапией. С одной стороны, они сами или по крайней мере многие их эле¬менты могут рассматриваться как виды телесной терапии. С дру¬гой стороны, различные западные направления телесной терапии в настоящее время используют различные элементы восточных практических учений, гимнастики и единоборств.
В целом надо сказать, что во взаимосвязи восточных методов и традиционной телесной терапии множество различных комбина¬ций, уже «отлаженных» техник, здесь заложено богатство пер¬спектив использования.
Для тех, кто хотел бы более глубоко вникнуть в эту проблема¬тику, отметим основные, на наш взгляд, направления.
Хатха-йога
Хатха-йога - одно из наиболее распространенных на Западе направлений (а точнее - частей) системы йогов. Это направление акцентирует внимание на очищении путем принятия и удержания специальных поз (асан). Согласно хатхе-йоге это приводит к вы¬свобождению закрепощенных в организме различных видов жиз¬ненной энергии. Основная цель упражнений - очищение и усиле¬ние тела как носителя различных витальных энергий.
Тай-цзи-цуань
Если хатха-йога направлена на высвобождение энергии, то тай-цзи-цуань способствует повышению энергетического потен¬циала (ци). Если в хатхе-йоге преобладают статические позы, то в тай-цзи-цуань используются традиционные медленные движения, напоминающие плавание в воздухе.
Естественно, предполагается комбинация элементов и упраж¬нений этих двух школ, что и делается рядом западных «телесных терапевтов», которые в отличие от восточных учителей обычно являются приверженцами какого-то одного стиля и не обязаны отстаивать преимущество своей школы перед другой.
Айкидо
Это древнее практическое учение стало в настоящее время по¬пулярно не только на Востоке, но и на Западе. Во всем мире рас¬пространены и распространяются многочисленные секции айки-до, главным образом как вида спорта и самообороны.
К сожалению, это поистине глубокое древнее учение (а по мне¬нию многих - и искусство) таким подходом упрощается до набора физических упражнений и приемов (впрочем, так же как хатха-йога, карате и др.), тогда как в истинном айкидо физические упражнения решают вспомогательную задачу духовного совершенствования, гармонизации отношений человека с самим собой (снятие внутрен¬них противоречий), с другими и со всей Вселенной.
Реже в западном обществе (в отличие от Востока) элементы ай¬кидо используются как лечебная и оздоровительная физическая культура, которой могут успешно заниматься лица разного возрас¬та и состояния здоровья, используя оптимальные для каждого виды движений и уровень их интенсивности. Но в таком случае возмож¬ности духовного совершенствования, а значит и психотерапевтиче¬ского воздействия, используются крайне неэффективно.
Чтобы эффективно использовать возможности айкидо, надо осознавать, что это прежде всего духовное направление, предпо¬лагающее гармонию духа и тела. Айкидо - это словосочетание, ставшее единым словом, но сохранившее смысл составляющих его частей: aй, ки, до.
Ай переводится как единство (гармония).
Ки - жизненная энергия.
До - путь достижения этого единства со Вселенной, раскрытия и повышения жизненной энергии.
При телесной терапии здесь так же, как и в тай-цзи-цуань, применяются плавные текучие движения, которые способствуют перетеканию и высвобождению энергии и слиянию с окружаю¬щим миром. Резкие движения рвут эту целостность и гармонию.
Упражнения айкидо проводятся как индивидуально, так и с партнерами. При этом для стиля айкидо (как единоборства) ха¬рактерно не сопротивление, а использование инерции собствен¬ного движения соперника против него же самого (что напоминает большинство приемов дзю-до).
В лечебно-оздоровительной гимнастике айкидо с партнером так¬же используется принцип несопротивления, но уже не для победы над противником, а для гармонизации, слияния усилий партнеров, отчего (по айкидо) возрастает энергетический потенциал каждого.
Вопросы для самопроверки
1. Назовите основные положения телесно ориентированной терапии В. Райха.
2. Что такое мышечный панцирь?
3 Перечислите основные зоны мышечного панциря по В. Райху.
4. С какими подавленными эмоциями связаны мышечные панцири?
5. Какие упражнения предлагает В.Райх для освобождения от мышечного панциря в разных зонах?
6. Какие еще виды телесно ориентированной психотерапии вы знаете?
ГЕШТАЛЬТТЕРАПИЯ
Одним из наиболее популярных направлении современной психотерапии считается гештальттерапия, которая многими авто¬рами включается в гуманистическую психотерапию. Она возникла из гештальтпсихологии. Слово гештальт может быть переведено с немецкого языка и как целостный образ, и как конструкция, в та¬ком широком смысле оно и понимается.
Гештальтпсихология, как и гештальттерапия, исходят из утвер¬ждения, что психология (и тем более психотерапия) должна зани¬маться не отдельными элементами личности, изолированными пси¬хическими процессами, факторами психологического воздействия, а рассматривать их в едином комплексе и взаимосвязи.
В гештальттерапии нашли свое отражение многие теоретиче¬ские подходы и практические приемы не только из гештальтпси¬хологии, но и из психоанализа, телесной терапии, экзистенциаль¬ной терапии (о ней будет сказано позже). Однако это не просто механическое соединение различных идей и технических приемов, а достаточно стройная и обоснованная система, которая по праву считается самостоятельным направлением психотерапии.
На Западе гештальттерапия оказалась наиболее распростра¬ненной среди непрофессиональных психотерапевтов. Ею в доста¬точно короткие сроки овладевают психологи, социальные работ¬ники, педагоги. Там она имеет, пожалуй, наиболее тесные связи с системой социальной работы.
Автором гештальттерапии по праву считается Федерик (Фриц) Пёрлз (1893-1970). Вначале он увлекся психоанализом, но, рабо¬тая в госпитале с пациентами, перенесшими черепно-мозговые травмы и шоковые состояния, ощутил потребность в более дейст¬венной помощи им.
Пёрлз отверг классический психоанализ (хотя оставил многие его рабочие элементы), считая ошибочными и неэффективными фрейдовские «копания» в ранних детских воспоминаниях. Пёрлз считал, что на человека и его психологические проблемы не столько влияют прошлые (и тем более ранние детские воспомина¬ния), сколько в первую очередь сегодняшние и в определенной мере ожидаемые события. Этот принцип работы с настоящим, а не с прошлым Пёрлз назвал «здесь и теперь». (Надо сказать, что этот принцип так или иначе присутствует и в бихевиоризме и даже в некоторых постфрейдистских школах психоанализа.)
Здесь и теперь
При проведении работы с клиентом принцип «здесь и теперь» напоминает психотерапевту о важности постоянно возвращать внимание клиента к актуально переживаемой им ситуации, на¬страиваясь на предстоящую работу вместе с психотерапевтом на решение этой ситуации, а не на уход от нее в размышления о про¬шлом и будущем. Наряду с этим принципом гештальт отличает еще ряд принципиальных положений.
Фигура и фон
Это уже упомянутый принцип целостности и фигуративности. Подчеркивая необходимости целостного восприятия, учет взаимо¬воздействия всех внутренних и внешних факторов, воздействующих на клиента, Пёрлз выделял в этой целостной картине фигуру и фон. Такой комплексный подход помогает объективнее оценить и каж¬дый из элементов гештальта, ибо то, что в отдельности выглядит недостатком, в комплексе может оказаться важным фактором пси¬хической адаптации и взаимодействия других элементов.
Гештальттерапия видит свою задачу в том, чтобы разрушить у клиента порочный гештальт (неправильное, психотравмирующее восприятие себя и ситуации), а затем помочь самому сконструи¬ровать новый положительный гештальт. Фактически только сам клиент может выстроить новый, более позитивный с его точки зрения гештальт своей жизни.
Часто в качестве наглядного примера различного гештальта восприятия одной и той же ситуации приводятся различные кар¬тинки, перевернув которые мы получаем совершенно противопо¬ложное выражение эмоций. Эти приемы подчеркивают, что наше восприятие весьма субъективно и часто зависит не от объекта, а от того, как мы на него смотрим.
Другой важнейший принцип гештальттерапии - это принцип расширения сознания.
Расширение сознания
Этот термин, так же как «здесь и теперь», получил распростране¬ние и в других видах психотерапии и даже в философии и педагогике. Сущность его состоит в том, чтобы позволить клиенту увидеть, казалось бы, неразрешимую ситуацию с другой стороны (или с разных сторон), и тем самым выход из нее. В более широком смысле расширение сознания позволяет человеку в целом взгля¬нуть по-другому на всю свою жизнь и на себя в этой жизни, увидеть не только пути преодоления препятствий, но и возможности более полной самореализации.
Часто приемы расширения сознания целенаправленно исполь¬зуются, чтобы поменять местами фигуру и фон, то есть фон (или его фрагменты) сделать фигурой (вывести на первый план, в центр внимания), а фигуру (неоправданно занимавшую центральное ме¬сто в сознании и мешавшую правильному видению ситуации) пе¬ревести в фон.
Работа с противоположностями
Следующий принцип - работа с противоположностями. Наше восприятие «зашлаковано» штампами. Мы вольно или невольно относим людей и их поступки (включая наши собствен¬ные) к различным оценочным категориям типа «добрый - злой», «хороший - плохой», «полезный - вредный», «защищающийся -нападающий», «мы - они» и т.д.
В гештальттерапию включены упражнения, которые позволя¬ют нам убедиться в необъективности наших оценок, а нередко и в их двойственности. Такая двойственность эмоционального вос¬приятия одного и того же человека, поступка, события в психоло¬гии называется амбивалентностью чувств.
Амбивалентность чувств
Амбивалетность (двойственность) чувств - совсем не обяза¬тельно признак каких-либо психических отклонений. Это совер¬шенно нормальное свойство любого психически здорового чело¬века: так, при ревности мы можем одновременно любить и нена¬видеть. То же самое периодически может встречаться в отноше¬нии детей к родителям и родителей в отношении к детям, в отно¬шениях братьев и сестер и др. Или, например, человек, получив¬ший помощь, может испытывать одновременно чувство благо¬дарности и чувство унижения.
Возвращаясь в любимый дом из отпуска, мы можем в одно и то же время одновременно чувствовать и радость и грусть, что от¬пуск кончился.
У любого выдающегося писателя, музыканта, художника, спорт¬смена, у любого профессионала, фанатично любящего свое дело, бывают моменты или даже полосы неудач или перенапряжения, когда он буквально с отвращением заставляет себя продолжать ра¬боту, но если его лишить этой работы, он станет еще несчастнее.
А разве не бывает так, что мы радуемся чьему-то успеху, гор¬димся за этого человека (особенно если это наш близкий) и одно¬временно завидуем ему?
Повторяю, все это нормальные для каждого человека периоди¬чески возникающие настроения, которые, как правило не создают нам серьезных проблем, по крайней мере таких, с которыми мы не можем справиться сами.
Работа психотерапевта начинается там, где эта двойствен¬ность чувств становится «неотвязной», они вступают в мучаю¬щее человека противоречие, которое он самостоятельно разре¬шить не может. Пёрлз считает, что главная задача на этом этапе -помочь клиенту найти что-то «третье», лежащее где-то между этими мучительными для него эмоционально противоположными отношениями и примиряющее их.
В идеальном случае может быть сформировано «третье отно¬шение», которое вообще «из другого измерения» и устраняет из сознания оба предыдущих крайних чувств (одновременной любви и ненависти, благодарности и униженности и т.п.).
Последовательные фрейдисты видят в таком вытеснении из сознания травмирующих чувств причины усугубления невроза, но Пёрлз так не считает и приводит тому достаточно примеров из своей терапевтической практики. (Справедливости ради надо отметить, что выводы Фрейда также базируются на большом практическом опыте.) Пёрлз согласен с Фрейдом в том, что соз¬нание индивида имеет определенные механизмы защиты от стресса и других психологических проблем в виде различных форм ухода от них, необъективного восприятия, притупления чувствительности к ним и т.п. Однако он подчеркивает не толь¬ко негативную, но и активную приспособительную роль таких уходов, даже в бред и галлюцинации. Индивид неосознанно прекращает контакт с реальной, травмирующей его действи¬тельностью.
Негативным, по мнению Пёрлза, может считаться лишь такой «уход» (такая защита), который вместо того, чтобы охранять пси¬хику, лишь усугубляет проблему, уклоняясь от ее решения в само¬обман. Поэтому психотерапевт должен отличить нормальную за¬щиту (даже в виде самообмана) от негативной, усугубляющей невроз, и помогать клиенту освобождаться не от любой, а только от такой негативной защиты, которая мешает лучше понять себя и проблему. И лишь после этого начинается работа по решению проблемы, ставшей причиной невроза.
Как известно, понятие психического здоровья весьма условно и имеет различные определения.
В гештальттерапии состояние психического здоровья характе¬ризуется так называемой зрелостью. Можно сказать, что речь идет о социальной зрелости, которая далеко не всегда коррелиру¬ет с биологической и даже с тем, что в быту называют зрелым возрастом. Социальная зрелость характеризуется в первую оче¬редь реализмом отношения к себе, к другим, к окружающей действительности, способностью и готовностью нести ответствен¬ность за свои поступки.
Именно этого не хватает многим невротическим личностям, для которых типичен независимо от возраста «детский» уход от проблем, перекладывание ответственности за них и за выход из них на других людей и обстоятельства. А это, разумеется, не толь¬ко не решает проблемы, но и усугубляет ее.
Важное условие обретения социальной зрелости - обретение индивидом с помощью психотерапевта поддержки в окружающем мире и нахождение такой поддержки в себе самом.
Одним из признаков пробуждающейся зрелости можно считать готовность принять на самого себя определенный риск предпри¬нятая активных попыток самостоятельного (хотя и при консуль¬тативном руководстве психотерапевта) выхода из фрустрационного тупика. Мы помним, что фрустрационный тупик отличается от реального тупика тем, что данное положение не является объек¬тивно безвыходным, а лишь так воспринимается данным челове¬ком. Поэтому психотерапевт должен довести до сознания клиен¬та, что его тупик - фрустрационный, а не реальный, и что из него есть выходы, но они возможны только при решительности и ак¬тивности его самого. Это выходы к реальности восприятия себя и проблемы из того надуманного состояния, которое оправдывало уход от принятия собственных решений и действий. При этом те¬рапевт сводит свою поддержку к необходимому минимуму, посте¬пенно передавая все больше ответственности самому клиенту.
Поддержка заключается главным образом в создании для клиен¬та (как в группе, так и в индивидуальной терапии) атмосферы ком¬форта, безопасности и в то же время благожелательной критично¬сти, не позволяющей уходить в самообман безвыходности от ре¬альной ответственности за самого себя и решения своих проблем.
Терапевтическое взаимодействие создает безопасную критиче¬скую ситуацию благодаря тому, что ситуация одновременно и ре¬альная, и модельная, а также благодаря формируемой в индиви¬дуальной терапии или в группе атмосфере безопасности, позво¬ляющей принимать рискованные решения.
Вопросы для самопроверки
1. Как можно перевести на русский язык слово «гештальт»?
2. Кто автор гештальттерапии?
3. Что значит принцип «здесь и теперь»?
4. Что такое фигура и фон?
5. Что такое «расширение сознания»?
6. Что такое амбивалентность чувств?
ПРАКТИКУМ
В настоящее время гештальттерапия чаще всего практикуется в групповом варианте. Технически это выглядит следующим образом
Горячий стул
Члены терапевтической группы рассаживаются на стульях в кругу. Один из членов по собственному желанию, которое в тактичной мере «провоцируется» терапевтом, садится посередине круга на так назы¬ваемый «горячий стул», и начинает откровенно говорить о своих про¬блемах и отвечать на вопросы других участников группы.
Терапевт начинает работу с этим человеком, а группа создает благожелательную атмосферу поддержки этой работы и активизации данного индивида. Такая поддержка не только помогает обрести сме¬лость и самостоятельность данному индивиду, но и позволяет другим членам группы вникнуть в собственную проблему и начать искать аналогичные пути ее решения, через собственную активизацию.
Здесь и теперь
Мы уже говорили об этом важнейшем принципе гештальттера¬пии. О нем надо помнить постоянно.
Психотерапевт, а вместе с ним и группа стараются удерживать или возвращать в случае необходимости сознание к сегодняшним проблемам, не отвлекаясь без объективной необходимости (например, чтобы кратко сообщить важную для данного момента информацию) в прошлое.
Как только индивид обращается к прошлому для объяснения сво¬их теперешних психологических проблем, психотерапевт или кто-то из членов группы тактично прерывают его и просят вновь «проиграть» эти прошлые моменты как сегодняшние, находя при этом то завер¬шение этих ситуаций, которое ему не удалось в прошлом.
Исходя из того, что психотравмирующим фактором для клиента оказался какой-то внутренний или внешний конфликт, гештальтте¬рапия помогает клиенту воссоздать конфликтную ситуацию в на¬стоящем и взглянуть на нее со стороны позиции обеих конфлик¬тующих сторон или факторов.
Типичным упражнением в решении этой задачи является сле¬дующее.
Две роли
Напротив клиента, сидящего на «горячем стуле», ставится пус¬той стул; на нем якобы располагается воображаемый человек, с которым у клиента возник открытый или скрытый, но фрустрирующий и неразрешенный конфликт.
Клиент начинает играть две роли. Со своего стула он обраща¬ется от своего имени к воображаемому партнеру, а пересаживаясь на его стул старается максимально понять состояние другого и отвечать за него самому себе.
Иногда напротив клиента может расположиться выбранный самим клиентом один из членов группы, которому он объясняет роль того человека. В процессе такого объяснения он невольно начинает смот¬реть на конфликт глазами другой стороны -лучше понимать другого.
По такому же принципу строится диалог с самим собой в слу¬чае непреодолимого внутреннего противоречия. Тогда вообра¬жаемым партнером становится другое Я человека, то есть начи¬наются попытки наладить диалог между конфликтующими сторо¬нами одной и той же личности.
Повторяю, важнейшее условие гештальттерапии - рассматри¬вать все психотравмирующие события и факторы не в прошлом, а активно переживать их в настоящий момент, как будто все это происходит здесь и теперь. При этом клиент должен стараться как можно ярче прочувствовать не только душевные, но и телес¬ные ощущения, сопровождающие данное переживание.
Считается, что таким путем (хотя и не только таким) достигает¬ся расширение сознания, позволяющее выйти из «шор» прежнего восприятия ситуации как неразрешимой.
Психотерапевт вмешивается только в крайнем случае явно неправильного или слишком болезненного развития ситуации.
В большинстве случаев клиенту достаточно лишь ощущать присутствие психотерапевта. Тогда у него возникает чувство за¬щищенности сродни тому, которое испытывает начинающий пло¬вец, зная, что в случае опасности его всегда подхватит рука опыт¬ного инструктора.
Следующим важнейшим условием успешной гештальттерапии является так называемая обратная связь.
Обратная связь
Это постоянная психологическая связь клиента с психотера¬певтом, который становится для клиента как бы зеркалом, в кото¬ром он начинает лучше видеть самого себя, свою ситуацию (проблему), объективнее оценивать свои состояния и их поведен¬ческое проявление.
Действие
Третьим важным условием гештальттерапии является дейст¬вие, т.е. активная деятельность со стороны клиента. Терапевт вся¬чески «провоцирует» самостоятельность, активность и инициатив¬ность клиента в процессах самоосознания и поведения, помогающего такому самоосознанию и решению своей проблемы.
Начинается пробуждение самостоятельности и решительности в выборе одного из двух стульев, каждый из которых условно со¬ответствует одному из альтернативных решений. То есть внут¬реннее решение тут же подкрепляется конкретным физическим действием.
Четвертым условием успешной деятельности гештальттерапевта является его умение организовать и провести так называе¬мый гештальтэксперимент.
Гештальтэксперимент
Суть гештальтэксперимента заключается в следующем.
Терапевт действует по методу проб и ошибок, то есть он меня¬ет различные модельные ситуации и предлагает клиенту разные модели поведения. Такие творческие поиски при постоянном провоцировании активности самого клиента продолжаются до тех пор, пока психотерапевт вместе с клиентом не находят то, что по¬могает разрешению проблемы или хотя бы движению в этом на¬правлении.
Например, клиент жалуется, что никак не может преодолеть барьер отчужденности во взаимоотношениях с каким-то близким ему человеком (обычно это бывает между супругами, родителями и детьми, братьями и сестрами).
Терапевт предлагает клиенту внушить себе, что он успешно преодолел этот барьер. Это самовнушение он закрепляет реаль¬ным действием. То есть клиент встает со своего стула, пересту¬пает через мысленный барьер (или проведенную мелом черту, натянутую веревочку) и переходит на стул того, кто (воображаемо) был по ту сторону барьера.
Теперь клиент должен внимательно прислушаться к себе и проанализировать, что он почувствовал, преодолев этот барьер и перейдя на сторону другого. Он должен постараться вжиться в это состояние преодоленного барьера и прочувствовать, как строятся взаимоотношения и взаимодействия между ним и этим близким человеком без барьера.
Иногда в такой игре могут участвовать оба реальных участника данной ситуации, если они оба (например, супруги, уважающие друг друга и желающие сохранить семью) равно озабочены этой никак не преодолеваемой отчужденностью и вместе обратились к психотерапевту за помощью.
К сожалению, в результате такого гештальтэксперимента клиент обнаруживает, что этот барьер создавался им (или тем человеком, или ими обоюдно) подсознательно как некая буферная система, без которой их несовместимость станет еще более оче¬видной и мешающей.
Разумеется, психотерапевт, должен путем нескольких экспе¬риментов и тщательного анализа реальных и воображаемых со¬стояний клиента (или клиентов) убедиться, что это действительно так, а не ошибка эмоционального прогнозирования. Однако даже при установлении того факта, что данный барьер непреодолим или что попытка его разрушения лишь усугубит ситуацию, не мо¬жет быть однозначных решений. Нужен всесторонний анализ про¬блемы и возможных последствий тех или иных действий.
Легче всего посоветовать несовместимым людям разойтись. И если с объективной точки зрения так для всех будет лучше, то следует готовить людей к такому решению, особенно если их воз¬раст и другие индивидуальные особенности позволяют им наде¬яться еще встретить более совместимых партнеров.
Однако в реальной жизни это не всегда возможно. И к тому же от этого могут пострадать и они сами, и их близкие и общее дело и т.п. В таком случае надо помочь клиенту осознать, что этот барьер неко¬торой отчужденности надо принять не как несчастье, порожденное тобой или другим, а как наиболее оптимальную форму сосущество¬вания с этим человеком и смириться, не мучая ни себя, ни его.
Очень часто после такой психотерапевтической работы отно¬шения этих людей переходят в другое качество, взаимные упреки и самообвинения заменяются спокойной взаимоуважительностью и готовностью к взаимодействию и взаимопомощи.
Разумеется, это происходит не сразу и лишь при готовности клиентов к активному сотрудничеству с психотерапевтом, а глав¬ное друг с другом.
Эффективная работа с группой предусматривает определен¬ную психологическую подготовку ее членов к работе на «горячем стуле» и вообще к активному сотрудничеству друг с другом и с психотерапевтом.
Для этого существует множество упражнений, способствую¬щих, говоря терминами гештальттерапии, расширению сознания. Приведем наиболее популярное из них.
Сейчас я осознаю...
Сущность этого упражнения - тренировка активности и усилий клиента, направленных на анализ содержания своего сознания в данный конкретный момент в соответствии с уже упоминавшейся главной установкой гештальттерапии: здесь и теперь.
Упражнение состоит из периодически повторяющихся усилий такой концентрации внимания, начинающихся после произнесения клиентом «пусковой» фразы; «Сейчас я осознаю...» Клиент повто¬ряет периодически эту фразу в течение нескольких минут, добав¬ляя к ней описание содержания своего сознания в данный кон¬кретный момент.
Это и другие аналогичные упражнения гештальттерапии, направ¬ленные на концентрацию сознания на самом себе (здесь и теперь) и способствующие расширению сознания, освобождая его от оков прошлого и штампов, широко используют элементы техники медита¬ции (см. медитативную психотерапию), дзен-буддизма, йоги и других восточных систем психофизического совершенствования.
Не подражая полностью психоаналитическим приемам З.Фрейда, гештальттерапия все же уделяет значительное внимание работе со сновидениями. Несмотря на большое количество различных технических подходов к этой работе, суть их состоит чаще всего в том, что клиент выступает в роли одного из персонажей своего сновидения, говорит от его имени, пытается осознать и передать его чувства, объяснить поступки.
Считается, что в каждой из разыгрываемых ролей клиент так или иначе выдает самого себя, хотя иногда это происходит крайне завуалированно и требует большого искусства правильной интер¬претации со стороны психотерапевта. Тем более что практика применения этих упражнений показала, что клиент чаще «выдает» свою сущность не в главном, а в одном из второстепенных персо¬нажей сновидения, который может не привлечь внимания самого клиента и членов группы (если это проводится в группе, а не ин¬дивидуально).
Интерпретируя вместе с активно сотрудничающим клиентом его сновидения, психотерапевт помогает ему лучше осознать себя самого, свои проблемы и взаимоотношения с другими.
ТРАНСАКЦИОННЫЙ АНАЛИЗ
Американский психолог Эрик Бёрн создал самостоятельное психотерапевтическое направление, которое получило широкое распространение во всем мире под названием трансакционный анализ. Слово трансакция переводится как взаимодействие и, со¬ответственно, понятие трансакционный анализ подразумевает анализ взаимодействия, а проще - общения людей.
Трансакционный анализ строится на том, что в основе любых форм неадаптивного (несоответствующего, неудовлетворительно¬го) поведения человека лежат определенные запрограммирован¬ные на уровне подсознания схемы взаимоотношений и взаимодей¬ствия. Эрик Бёрн называет эти схемы взаимоотношений играми, в которые мы, сами того не сознавая, играем всю нашу жизнь.
Трансакционный анализ предусматривает разделение моделей взаимоотношений (игр) на разыгрывание трех основных ролей на¬шего Я. Оно (наше Я) может выступать в роли Родителя, Взросло¬го и Ребенка. Эти роли непостоянны и периодически меняются у одного и того же человека в зависимости от ситуации и от вос¬приятия им образа и поведения того, с кем он общается.
Вот традиционная схема объяснения этого исходного положе¬ния трансакционного анализа Эрика Бёрна.
Родитель. Каждый человек сохраняет в себе образ своих роди¬телей и невольно (а иногда и с долей сознательного намерения) подражает в определенных ситуациях моделям их поведения (или одного из них), то есть ведет себя как Родитель.
Взрослый. Каждый человек способен чаще или реже восприни¬мать ситуацию и себя вполне объективно, зрело. Состояние тако¬го зрелого объективного восприятия реальности и называется со¬стоянием Взрослый.
Ребенок. Каждый человек сохранил в себе восприятие себя как ребенка, то есть в определенных ситуациях независимо от возрас¬та ощущает себя мальчиком или девочкой из своего прошлого.
В трансакционном анализе процесс общения подразделяется на условные единицы общения, которые называются трансакциями. Трансакции подразделяются на трансакционные стимулы и трансакционные реакции. Все виды обращения к другому человеку относятся к категории трасакционных стимулов. А все виды отве¬тов на эти или другие обращения считаются трансакционными реакциями.
Трансакционный анализ и заключается в анализе всех основ¬ных трансакций с помощью разработанных Э.Бёрном специаль¬ных диаграмм (см.: Бёрн Э. Игры, в которые играют люди. -СПб., 1992).
Согласно концепции трансакционного анализа большинство людей уже с детства начинает неосознанно заменять естественное общение определенными играми в общение Это происходит в тех случаях, когда у ребенка возникает потребность уйти от реальной ситуации, от личной ответственности, что-то выгадать в мораль¬ном смысле (самоутверждение, спасение самолюбия и т.п.) или в материальном (какой-нибудь подарок).
Ребенок начинает неосознанно изображать себя не тем, кем он является: более маленьким, слабым, несчастным или, напротив, более взрослым, родительски-начальственно относящимся к свер¬стникам и т.п. Эти защитные психологические механизмы, кото¬рые сначала, казалось бы, позволяют что-то выгадать, в конечном итоге входят в привычку и закрепляют выбранный (неосознанно) тип поведения.
Нередко такая игра в того, кем ты на самом деле не являешься, продолжается всю жизнь и уже приносит не выгоду, а фрустрацию и даже страдания, так как не позволяет выйти на естественные от¬ношения с другими, выразить свои истинные чувства. Вся загвоздка состоит в том, что индивид не только сам включился в эту игру, но и включил в нее других, которые также неосознанно подыгрывают той роли, которую он отвел себе и им. Поэтому отказаться от игры чрезвычайно сложно, так как она уже стала стереотипом не только твоего отношения к другим, но и их отношения к тебе.
Чаще всего индивид даже не сознает свою игру, то есть неесте¬ственную для его натуры и для решения его проблем манеру пове¬дения, но природу не обманешь, и эта неестественность начинает мучить его.
Сергей Есенин писал:
Но вам не понять, как много мук
Приносят изломанные, лживые жесты
В отличие от Есенина большинство обращающихся к психоте¬рапевту людей не осознают «лживости жестов», то есть выбран¬ной ими игры в общение вместо нормального общения, и находят своим проблемам и страданиям опять же ложные объяснения, а значит, не могут решить эти проблемы.
Эрик Бёрн указывает, что возможен и так называемый патоло¬гический выбор игры, когда удовлетворение приносит именно не¬удовлетворение желаний, позволяющее чувствовать себя малень¬ким, несчастным, а главное уходящим от личной ответственности (не только перед другими, но и перед самим собой) за решение своих проблем.
В качестве иллюстрации патологического выбора игры Э.Бёрн приводит пример, когда мужчина, привыкший в детстве получать внимание от собственной матери в форме критики и наказаний, продолжает во взрослом возрасте «как бы нечаянно» совершать поступки, вызывающие на себя гнев со стороны женщины (это может быть жена, начальница на работе и т.д.), что будет прино¬сить ему неосознаваемое удовлетворение от переживания своего детского состояния, оказанного ему пусть негативного внимания и испытываемого при этом чувства вины.
Эрик Бёрн составил целую картотеку подобных игр, которые часто повторяются в психотерапевтической практике. В качестве примера можно привести описание игры «Если бы не ты», до¬вольно типичной для супружеских отношений (из книги Э. Бёрна «Игры, в которые играют люди»).
«...Миссис Уайт жаловалась на то, что ее муж всегда очень строго ограничивал ее светскую жизнь, поэтому она так и не нау¬чилась танцевать. После того как она прошла курс лечения у пси¬хотерапевта, что повлияло на ее установку, ее муж стал чувство¬вать себя менее уверенно и стал больше ей разрешать. Миссис Уайт могла теперь расширить поле своей деятельности и записа¬лась на уроки танцев. И вдруг она обнаружила, к своему ужасу, что смертельно боится танцевать на глазах у людей, и ей при¬шлось отказаться от своей затеи.
Это неприятное происшествие, так же как и целый ряд ему по¬добных, пролило свет на некоторые особенности брака миссис Уайт. Из всех своих поклонников она выбрала в мужья самого деспотичного претендента. Это в дальнейшем дало ей возмож¬ность сетовать на то, что она могла бы заниматься различными делами, «если бы не он». У многих ее подруг мужья тоже были деспотичными, так что, собираясь за чашечкой кофе, они подолгу играли в «Если бы не он».
Однако вопреки ее жалобам выяснилось, что на самом деле муж оказывал ей большую услугу, запрещая делать то, чего она сама очень боялась. Более того, он фактически даже не давал ей возмож¬ности догадаться о своем страхе. Это, наверное, и была одна из при¬чин, по которой ее Ребенок весьма прозорливо выбрал такого мужа...
Таким образом, миссис Уайт занимается игрой, подлинные причины которой (избегание пугающих ее ситуаций) не осознают¬ся. Игра предполагает наличие двух ролей: мужа-тирана и подав¬ляемой им жены».
В соответствии с практикой трансакционного анализа первым шагом к решению проблемы клиента является его признание того, что он до этого вел себя неестественно, то есть играл.
Следующий шаг - убедить его в необходимости отказаться от игры, иначе проблема так и не будет решена. Однако здесь одна, но очень существенная сложность.
Дело в том (и мы уже неоднократно повторяли это), что в большинстве случаев эта игра уже настолько автоматизирована, что по пословице «привычка - вторая натура» стала неотъемле¬мой частью состояния и поведения клиента, от которой ему очень трудно избавиться, даже признав, что это необходимо. Поэтому на данном этапе от психотерапевта требуется не только умение убеждать, но и решительно действовать.
Что же это за действия? В первую очередь это отказ играть в игру клиента. Ведь для игры в определенный стиль общения тре¬буется, чтобы ваш партнер принял отведенную ему вами роль.
Например, клиент может играть выбранную им роль «Ребенок» (то есть несамостоятельный, уходящий от ответственности за са¬мого себя) лишь если ваш стиль общения с ним именно как с большим ребенком.
В большинстве случаев мы так и делаем, то есть начинаем общаться с клиентом так, как он себя поставит. Это естествен¬ная потребность нормального человека в поддержании общения, так как у нормального человека существует целая гамма оттен¬ков неосознанной межличностной адаптации к разным людям и ситуациям.
У невротика такая адаптация нарушена, и ему трудно пере¬ключиться на разные стили, он неосознанно держится как за спа¬сительную соломинку за выбранный им стиль и требует соответ¬ствующего ответа на него. Так вот, поведенческой задачей психо¬терапевта является категорический отказ от подыгрывания клиен¬ту в выбранной им игре.
Например, клиент или клиентка обращается к вам в привыч¬ном для нее стиле взрослого ребенка (капризного и несамостоя¬тельного), а Вы, как психотерапевт, в упор этого не замечаете и отвечаете как взрослый взрослому.
Э.Бёрн называет это проявлением необходимой жестокости. Это не преувеличение. Действительно, клиенту, который пришел как жалобный ребенок, ищущий помощи, становится «холодно» от такого неприятия его игры, за которым ему видится и непони¬мание его проблем. Словно вы бросаете его маленького и безза¬щитного, заняв черствую позицию формального общения.
В какой-то мере вы действительно его «бросаете», но лишь так, как отпускают в воде учащегося плавать при готовности подхва¬тить его, если он начнет тонуть. То есть эта «жестокость» непри¬ятия игры должна сопровождаться тонким чутьем психотерапев¬та, который должен постоянно следить, чтобы у клиента не воз¬никло ощущения полного разрыва с психотерапевтом и невоз¬можности получить от него помощь.
Для этого занятая терапевтом поведенческая позиция должна предваряться и периодически подкрепляться разъяснением ее пра¬вильности и необходимости. Ведь при правильном воспитании (цель которого всегда - подготовка ребенка к самостоятельной жизни) взрослые должны общаться с ребенком так, чтобы он на¬чинал себя чувствовать все более взрослым, самостоятельным и ответственным за свои поступки.
А с невротической личностью чаще всего дело обстоит совсем наоборот: взрослая девушка, женщина или мужчина занимают по¬зицию ребенка, уходя от ответственности и необходимости решать собственные проблемы. Значит, задача психотерапевта помочь по¬взрослеть этому большому ребенку в его возрасте, раз уж это не получилось в детстве, когда у него и сформировался этот стиль игры.
И начинается это с того, что психотерапевт отказывается иг¬рать в эту игру и постоянно, несмотря ни на какие старания кли¬ента, обращается с ним как взрослый со взрослым. Через некото¬рое время клиент начинает чувствовать фальшивость своей роли, которую разоблачает терапевт тем, что не замечает игры и не от¬вечает на нее.
В этой ситуации многие клиенты после нескольких безуспеш¬ных попыток переключить терапевта на привычный им стиль об¬щения теряются, некоторые даже сникают и впадают в отчаяние, будучи не в силах перейти на нормальные отношения по схеме Взрослый - Взрослый.
В этот трудный момент психотерапевт должен уметь приме¬нить наиболее подходящие приемы из своего арсенала. Так, кроме разъяснения необходимости своей манеры поведения и отказа клиента от игры, он может использовать юмор, доброжелательно и тактично приглашая клиента увидеть смешные стороны в своей роли ребенка и вместе посмеяться над ними.
Этот прием может быть очень эффективен, но требует большо¬го такта и наличия чувства юмора у клиента, иначе это может вы¬звать обиду и вместо налаживания терапевтического контакта спровоцирует уход клиента в себя и потерю веры в свои возмож¬ности или в данного психотерапевта.
Важным средством разрушения игры является так называемый антитезис игры, когда терапевт отвечает клиенту на его игру, по¬ведение противоположным тому, на которое рассчитывает кли¬ент. Так, например, антитезисом вышеприведенной игры «Если бы не ты» будет неожиданное снятие запретов. Когда жена в оче¬редной раз начнет причитать: «Если бы не ты, то я бы пошла учиться, работать или ходила бы чаще в музеи и на концерты», муж, вместо привычного терпеливого молчания, говорит: «Слушай, замечательная мысль. Я считаю, что тебе обязательно надо это сделать и не откладывая. Я буду только рад этому».
Не почувствовав внешнего сопротивления, на которое можно было бы свалить свою пассивность и неудовлетворенность, кли¬ент как бы теряет самозащиту и либо вынужден искать другие причины, либо согласиться с терапевтом, что решение проблемы не в других, а в нем самом и в занятой им жизненной позиции (то есть в выбранной игре). Если муж вместо запрета скажет: «Ради Бога», то замаскированные страхи выйдут наружу и с ними мож¬но будет работать.
Практика трансакционного анализа показывает, что нередко «одно лишь осознание своей игры, происходящее при ее разруше¬нии (или при последовательном разъяснении психотерапевта) мо¬жет привести к исцелению» (Н.Линде).
Вопросы для самопроверки
1. Кто автор трансакционного анализа?
2. В чем сущность трансакционного анализа?
3. Какие роли существуют в трансакционном анализе?
4. Кратко охарактеризуйте роль родителя.
5. Кратко охарактеризуйте роль взрослого.
6. Кратко охарактеризуйте роль ребенка.
7. Приведите примеры действий психотерапевта по разрушению ролей ро¬дителя и ребенка (если это необходимо).
ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Уже само название гуманистическая, то есть человеческая, как бы подчеркивает противопоставление этого направления психо¬терапии другим психотерапевтическим направлениям А разве другие психотерапевтические направления «не человеческие», не направлены на то, чтобы помочь человеку справиться со своими психологическими проблемами?
Дело в том, что, признавая достижения других направлений психотерапии, представители гуманистического направления справедливо считают, что и психоаналитические, и бихевиористические и другие подходы недостаточно доверяют самому чело¬веку, навязывая ему определенные формы анализа и воздействия. В отличие от них представители гуманистической терапии видят главные резервы в личности самого человека, в изначально зало¬женных в ней силах добра, психического здоровья и стремления к совершенствованию.
Поэтому свою главную задачу терапевты-«гуманисты» видят в создании условий для раскрытия собственных резервов человече¬ской личности. При этом они не считают, что личность и общест¬во находятся в конфликте. Напротив, по мнению «гуманистов», в личности заложено стремление к объединению с себе подобными, потребность в любви, дружбе, сотрудничестве. Важно только рас¬крепостить эти тенденции и создать атмосферу защищенности и безопасности их естественного проявления.
ТЕРАПИЯ, ЦЕНТРИРОВАННАЯ НА КЛИЕНТЕ
Первым из гуманистических направлений принято называть психотерапию Карла Роджерса, или терапию, центрированную на клиенте. Хотя многие с достаточным основанием включают в гу¬манистическую психотерапию и гештальттерапию Ф. Пёрлза.
Идеи и практические подходы Карла Роджерса к максималь¬ной реализации внутренних возможностей человека нашли рас¬пространение не только в психологии и психотерапии, но и в пе¬дагогике, социальной работе, юриспруденции Они были взяты на вооружение в политике, в промышленности, в армии, широко применяются в религиозной работе, оказали влияние на развитие современной философии и теологии.
Как уже говорилось, Карл Роджерс и его последователи исхо¬дят из утверждения, что в организм и личность любого нормаль¬ного человека от природы заложены позитивные силы, способст¬вующие здоровью, развитию и совершенствованию. Роджерс счи¬тает, что стремление к достижению своего уровня компетентности и саморазвития не всегда осознанное, а сам этот уровень может существенно индивидуально различаться биологически заложен¬ными задатками.
Именно достижение своего уровня компетентности или хотя бы движение в этом направлении создают у индивида ощущение целостности личности, определенной степени самодостаточности и избавляют его от многих психологических проблем, состояния тревожности, неудовлетворенности, неврозов.
Решающую роль в жизни и развитии человека Роджерс придает Я-концепции, то есть его представлению о самом себе.
Именно эта Я-концепция (представление о самом себе) и опре¬деляет поведение и поступки человека в тех или иных ситуациях.
Каждый человек считает или чувствует, что он такой в такой-то ситуации и должен поступить так-то. При этом его мнение о себе чаще всего бывает недостаточно объективным, а иногда и существенно не соответствующим действительности.
В сознание человека изначально не заложена объективная оценка собственного Я. Однако такая необъективность в значи¬тельной мере компенсируется жизненным опытом, который по¬стоянно вносит коррекцию в самооценку индивида, позволяя лучше почувствовать свои возможности, а также восприятие себя другими людьми.
Важным ведущим механизмом в объективизации самооценки и своего поведения является чувство разрешения (или ослабле¬ния) внутреннего конфликта, сменяющееся внутренним удовле¬творением, которое наступает (или повышается) по мере само¬реализации.
Роджерс считает, что предпосылкой к более подлинному и бо¬лее легкому принятию других является принятие личностной само¬сти, то есть объективизация самооценки. В свою очередь приня¬тие индивида другими способствует процессу принятия им самого себя в этом же виде.
Можно сказать, что суть процесса личностного роста (по Роджерсу) и состоит в постоянно совершенствующейся обратной связи, которая осуществляется как одновременный процесс кор¬ректировки своих отношений с другими и своей Я-концепции, уточняющейся в процессе этих взаимоотношений и принятия других.
В терапии по Роджерсу, как и в других видах гуманистической терапии, основная роль переносится с терапевта на клиента. Род¬жерс считает, что именно у самого клиента находятся ключи от решения его проблем. Терапевт может лишь помочь ему найти эти ключи и показать, как лучше ими пользоваться.
При этом главная задача терапевта - установление дружеского творческого сотрудничества с клиентом и создание такой атмо¬сферы психологического комфорта и защищенности, в которой клиент сам начнет «высвобождать» и реализовывать потенциаль¬ные возможности своего истинного Я. Именно такая атмосфера ускорит процесс объективизации и принятия реального образа самого себя и других.
При этом от самого терапевта требуется полностью отрешить¬ся от роли психотерапевта и перейти от профессиональной мане¬ры общения и терминов к выражению своих простых и естествен¬ных чувств и мыслей. Иначе клиент невольно будет подыгрывать психотерапевту, оставаясь в роли пассивного клиента, ожидаю¬щего именно от психотерапевта, а не от себя самого решения сво¬их проблем. Очень важно, чтобы клиент почувствовал не только простое товарищеское общение, но и полную свободу терапевта от моральных оценок высказываний и поведения клиента, то есть принятие собеседника таким, какой он есть.
Необходимым качеством терапевта должно стать умение по¬стоянно удерживать положительное отношение к клиенту, а точнее - веру в позитивные начала его сущности, которые долж¬ны быть высвобождены из-под жизненных завалов и ложных защит личности. Только в этом случае он сможет сохранять од¬новременно открытость естественного общения и в то же время не реагировать отрицательными эмоциями на негативные про¬явления личности клиента.
Э.Бёрн сравнивает такую позицию психотерапевта с позици¬ей духовных учителей Востока (гуру), которые относятся к лю¬бому человеку независимо от его поведения как к божественно¬му созданию. Такое общение позволяет клиенту постепенно уй¬ти от защитной конфронтации и становиться все более конгру¬энтным (соответствующим) психотерапевту как равному парт¬неру по общению.
Вот основные последовательные шаги психотерапевтической помощи по Карлу Роджерсу:
1. Клиент обращается к психотерапевту за помощью.
2. Психотерапевт уточняет причину обращения, то есть «опре¬деляет ситуацию».
3. Психотерапевт создает атмосферу, располагающую к сво¬бодному самовыражению клиента.
4. Психотерапевт принимает клиента таким, какой он есть, и помогает лучше понять самого себя.
5. Постепенно выражение позитивных чувств становится все более частым и стабильным.
6. Психотерапевт выявляет движущие силы (истинные причи¬ны, импульсы) положительных реакций клиента.
7. Клиент ненасильственно (а за счет создания благоприятной атмосферы искреннего общения) подводится к инсайту (озаре¬нию, догадке об истинных причинах своей проблемы).
8. Клиент сознательно приходит к выбору правильной страте¬гии поведения (психотерапевт лишь помогает точнее осознать этот выбор).
9. Клиент начинает совершать реальные действия, направлен¬ные на осуществление выбранной стратегии.
10. По мере убеждения клиента в успешности предпринимае¬мых действий у него возрастает способность инсайта (озарений, открытий своих резервных возможностей и путей их реализации).
11. Это (п.10) способствует обретению уверенности в себе и чувству независимости (способности к самостоятельному реше¬нию своих проблем); растет независимость.
12. А это (п.11), в свою очередь, постепенно снижает потреб¬ность в посторонней помощи и подкрепляет возрастающее чувст¬во независимости конкретными самостоятельными решениями и действиями.
То есть мы видим последовательную практическую реализа¬цию психотерапевтической концепции Карла Роджерса, заклю¬чающуюся в последовательной передаче ответственности за ре¬шение проблем клиента самому клиенту. Психотерапевт лишь создает для этого необходимую атмосферу и ненавязчиво способ¬ствует этому процессу как консультант, поощряя шаги в правиль¬ном направлении и устраняя сомнения.
Работа энкаунтер-групп
В нашей психологической и психотерапевтической литерату¬ре термин энкаунтер-группы переводится как группы встреч. Это не совсем правильно, вернее - недостаточно полно передает тот смысл, который вкладывал в этот термин основатель этого те¬рапевтического приема Карл Роджерс. Дело в том, что англий¬ское слово энкаунтер имеет несколько значений и первое из них переводится на русский язык как столкновение. В дальнейшем мы увидим, что это толкование очень существенно дополняет принятый у нас термин группы встреч, который является слишком общим и нуждается в обязательном уточнении, какие груп¬пы, каких встреч, для чего и т.п. Поэтому мы считаем, что хотя и менее складно, но более точно было бы говорить группы встреч-столкновений.
Кратко охарактеризуем сущность работы таких групп.
Здесь, так же как и в индивидуальной работе психотерапевта с клиентом, важнейшим условием является создание атмосферы за¬щищенности, ощущения того, что тебя принимают таким, как ты есть (без моральных оценок), и ты принимаешь так же других членов группы.
Групповая работа, как и индивидуальная, проходит несколько этапов, но имеет свою более сложную специфику. Такая работа по сравнению с индивидуальной имеет как плюсы, так и минусы. Плюсы ее заключаются в том, что, по мнению Карла Роджерса и его последователей, группа своей атмосферой и поддержкой уси¬ливает (или по крайней мере может усилить) все процессы реше¬ния личностных проблем. А минусы в том, что на первом этапе многих членов группы постигает разочарование, что с ними ни¬кто целенаправленно не занимается и они на первый взгляд пре¬доставлены сами себе, обычным бытовым разговорам, не имею¬щим прямого отношения к решению тех проблем, с которыми они обратились к терапевту.
Можно сказать, что это первый критический период в работе группы, так как некоторые участники, настроившиеся на бы¬строе и эффективное решение своих проблем не своими силами, а психотерапевтом, на этом этапе прекращают занятия и поки¬дают группу. Однако те, кто решает остаться, в дальнейшем по¬степенно начинают видеть в такой работе все меньше минусов и все больше плюсов.
Дело в том, что такое неорганизованное начало группового общения как раз и входит в программу Карла Роджерса. Он счи¬тает, что именно такая неопределенность людей, вынужденных находить какие-то формы общения (раз уж их собрали в группу), и позволит сложиться наиболее естественным для каждого спосо¬бам общения. Психотерапевт лишь предлагает им начать общать¬ся друг с другом на произвольные темы, постепенно раскрывать себя и изучать других, а затем самим определить, чем они будут заниматься в группе. Разумеется, некоторую информацию о том, чем занимаются в подобных группах, они уже имеют или могут выяснить у психотерапевта, но окончательный выбор должны по¬стараться сделать сами.
Это, как правило, вызывает у многих членов группы разочаро¬вание, так как они хотели бы, чтобы с ними сразу же стали целе¬направленно работать по решению их проблемы. Однако психо¬терапевт старается убедить их, что если уж они включились в сис¬тему энкаунтер-группы, то должны пройти все строго определен¬ные этапы, первым из которых и является такая спонтанная само¬организация, которая у всех начинается с подобных трудностей и разочарований. Поэтому надо проявить определенные самостоя¬тельные усилия для налаживания внутригруппового общения и взаимодействия.
Обычно такое общение начинается нерешительно, с ничего не значащих фраз, но постепенно темы разговоров так или иначе на¬чинают замыкаться на тех проблемах, для решения которых каж¬дый и оказался здесь.
Большинство впервые встретившихся в такой группе психоло¬гически защищают свои проблемы и склонны говорить о них в общих чертах, а не конкретно. Затем они постепенно конкретизи¬руют свои проблемы, но представляя их не объективно, а в вы¬годном для себя ракурсе. Причем такая защита (в виде некоторого искажения действительности) может быть как сознательная, так и неосознанная (самообман).
Одновременно на первом этапе функционирования таких групп возникает первоначальное сопротивление личному выра¬жению самого себя или изучению других. Руководитель группы (психотерапевт) на этом этапе лишь удерживает деятельность чле¬нов группы в русле самоизучения и изучения друг друга. При этом он старается ненавязчиво подправлять ход обсуждения проблем на сегодняшние актуальные переживания и события по принципу «здесь и сейчас».
Дело в том, что у большинства членов группы, особенно на первом этапе, обнаруживается тенденция к обсуждению именно прошлых событий, проблем и людей, не присутствующих в дан¬ной группе. Этим они как бы защищают свое настоящее, то, что болит и беспокоит именно сейчас. Им трудно дается переход с рассказов о прошлом на обсуждение сегодняшних проблем. По¬этому не надо ждать сразу же гладкого и спокойного их обсужде¬ния. Первые попытки анализа настоящего чаще всего поверхно¬стны, непоследовательны и находятся в русле негативных эмо¬циональных оценок, жалоб и обвинений.
Вот здесь и важно вспомнить, что термин энкаунтер перево¬дится и как столкновение. Тонко провоцируемые психотерапев¬том члены группы начинают сталкиваться при различных эмо¬циональных оценках переживаний, высказываний и поведения друг друга. Здесь от психотерапевта требуются одновременно творческая смелость и обостренное чувство меры.
Дело в том, что его задача - соединение двух противоречий. С одной стороны, он должен создать (а иногда и спровоцировать) атмосферу максимальной раскрепощенности, раскрытия своего истинного Я и спонтанного выражения своих эмоций, в том числе и отрицательных реакций на высказывания и поведение других членов группы. (Исходя из концепции Роджерса, без такого ярко¬го эмоционального столкновения не получится самораскрытия членов группы, обнажения истинных причин их проблем и обре¬тения свободы самовыражения, освобождения от самообмана, принятия себя и других в истинном виде.)
Психотерапевт должен постараться не доводить эмоциональ¬ные столкновения до той границы, когда это приводит к активно¬му неприятию другого и к распаду группы. Однако такое сохра¬нение группы не должно идти за счет недостаточного саморас¬крытия ее членов - пусть лучше группа людей, оказавшихся несо¬вместимыми, распадется, чем будет работать по устранению про¬блем, причины которых недостаточно раскрыты, а люди не гото¬вы к дальнейшей работе, необходимым условием которой являет¬ся полное самораскрытие и принятие себя и других несмотря на эмоциональные столкновения.
Можно сказать, что это второй критический период, во время которого некоторые группы нередко распадаются полностью, а из других уходят отдельные члены группы.
Те группы, которые, пройдя испытания столкновением, не рас¬падаются, обретают определенное единство, у них образуется единый личностно значимый (для каждого члена группы) матери¬ал, устанавливается так называемый климат доверия.
Роджерс и его последователи считают, что только после всех этих испытаний, после раскрытия своих истинных чувств и мыс¬лей у группы появляется самоисцеляющая способность, то есть уже одно присутствие в группе, ее атмосфера начинают оказывать исцеляющее воздействие.
Глядя на себя глазами других, индивид начинает объективизи¬ровать свое собственное самовосприятие и самопринятие. Этот механизм называется обратной связью, позволяющей как созна¬тельно, так и неосознанно корректировать самооценку, фактиче¬ски этот процесс можно назвать путь к себе через других.
Сторонники этого вида психотерапии считают, что даже обна¬ружение у себя существенных недостатков и ошибок является средством самораскрытия, необходимым для положительных из¬менений личности и ее проявлений в виде внутренних психических состояний и внешних поведенческих реакций.
Неоднократное преодоление самого себя, обмана себя и дру¬гих, прямые и честные оценки себя и других через некоторое вре¬мя становятся потребностью, а защитные самообманы начинают вызывать все более активное неприятие.
Замечая малейшую неискренность какого-то из членов группы, другие участники требуют перестать лгать и стать естественным и правдивым.
Интересно, что большинство индивидов, отказываясь под воздействием группы от таких самообманов и самооправданий, начинают себя чувствовать более уверенными и защищенными. Они видят, что группа принимает их такими, какие они есть, не отторгает и не вынуждает изображать из себя не то, чем они ре¬ально являются.
Неоднократное повторение такого опыта все более закрепляет чувство защищенности, безопасности, уверенности в себе и ведет к снижению уровня тревожности, вселяет веру в собственные воз¬можности преодолевать жизненные проблемы.
ПСИХОТЕРАПИЯ А. МАСЛОУ
Другой крупный представитель гуманистической терапии -американский психолог и психотерапевт Абрахам Маслоу. В ос¬нову своего подхода Маслоу положил такие понятия, как лично¬стный рост и развитие. Он в определенной мере противопоставил свои взгляды на активную творческую роль человека положениям психоаналитических и бихевиористских школ, фактически отри¬цавших силы духовного саморазвития человека.
Маслоу утверждает, что в человеке изначально заложены не только животные инстинкты, но и потребность в духовном само¬совершенствовании, творчестве, бескорыстной любви и дружбе, стремление к альтруизму вплоть до самопожертвования и т.п.
Основу учения А. Маслоу составляет теория самоактуализации. Признавая авторитет З.Фрейда и многих его теоретических и практических достижений, он считал, что психоанализ Фрейда более ориентирован на работу с невротическими личностями. Маслоу предлагал дополнить данные Фрейда результатами рабо¬ты с практически здоровыми людьми.
Можно сказать, что основную работу над теорией самоак¬туализации А. Маслоу начал с изучения выдающихся людей, ко¬торые, по всеобщему мнению, являлись вполне душевно здоро¬выми личностями. Среди таких знаменитых людей оказались Авраам Линкольн, Томас Джефферсон, Альберт Эйнштейн, Франклин Рузвельт, Альберт Швейцер и другие, чьи биографии, труды и воспоминая современников о них были им тщательно проанализированы.
В результате такого анализа А. Маслоу выделил следующие характеристики людей, которых он назвал самоактуализирующимися. Несмотря на многие индивидуальные различия, всем им оказалось свойственно:
- более эффективное (действенное) восприятие реальности и более комфортное отношение к ней, чем у большинства людей;
- принятие себя,других, природы реально и позитивно;
- спонтанность, простота, естественность;
- центрированность на задаче, деятельности, внешнем объекте (в отличие от центрированности на себе);
- некоторая отдельность от других (при готовности к коопера¬ции), самодостаточность, здоровая потребность в периодическом уединении;
- автономия, независимость основных черт характера и пове¬дения от влияния культуры и среды;
- постоянная свежесть (не стереотипность) оценки людей и собы¬тий, готовность к объективной коррекции своих взглядов, мнений;
- мистичность (как неосознанная вера в предопределенность некоторых событий) и опыт высших состояний, интуитивных озарений;
- чувство сопричастности, единства с другими (при сохранении индивидуальной «отдельности»);
- более глубокие межличностные отношения, чем у большин¬ства людей;
-демократическая структура характера (здесь надо отметить, что Маслоу исследовал в основном политических деятелей США, воспитанных в демократических традициях. -А. Р.);
-разъединение средств и целей, добра и зла (здесь тоже важно отметить пропагандируемую политическими деятелями США систему ценностей, тогда как мы знаем из истории, что многие выдающиеся политики своими поступками не соответствовали провозглашаемым ими ценностям);
- неагрессивное чувство юмора;
- самоактуализирующееся творчество;
- сопротивление аккультурации: трансцендирование любой частной культуры (то есть умение достойно оценить различные аспекты различных культур без предвзятости, вкусовщины и стремления подогнать их под общий знаменатель).
При этом А. Маслоу не утверждал, что самоактуализирующие¬ся личности совершенны. У них, как и у других людей, могут про¬являться эгоцентризм, неадекватная агрессивность, вздорность, они могут периодически испытывать чувство депрессии. Однако эти негативные чувства у них не превалируют над выше отмечен¬ными положительными особенностями и не играют решающей роли в их образе мышления и деятельности, не мешают им отде¬лить реальные проблемы от проблем настроения.
Говоря словами А. Маслоу, «самоактуализация - это не отсут¬ствие проблем, а движение от проблем кажущихся и простых к проблемам реальным и сложным» (цит. по Н.Линде).
А. Маслоу приводит восемь определений самоактуализации с позиции путей ее достижения:
1. Самоактуализация - это полное мысленное и эмоциональное включение в реальную проблему, задачу, деятельность.
2. Самоактуализация - это движение при каждом жизненном выборе в сторону личностного роста, прогресса, даже если это связано с риском, прежде всего с риском столкнуться с новыми, еще неизвестными проблемами.
3. Самоактуализация - это значит реализация своих потенци¬альных творческих возможностей в практической деятельности, а не только в мечтах и планах.
4. Самоактуализация - это честность перед собой и другими и принятие ответственности за свои решения и действия, а не пере¬кладывание ее на других людей и обстоятельства.
5. Самоактуализация - это развитие в себе стратегии «лучшего жизненного выбора», укрепление веры в своих способностях при¬нимать правильное решение как на основании объективного ана¬лиза, так и с помощью интуиции.
6. Самоактуализация — это не только процесс реализации сво¬их имеющихся в данный момент личностных ресурсов, но и даль¬нейшее постоянное развитие потенциальных возможностей для их последующей практической реализации.
7. Самоактуализация - это прогрессирующая способность ис¬пытывать периодически «пик переживания», как состояние наи¬высшей интеграции личностных ресурсов, в котором наступают прорывы лучшего осознания себя и окружающей действительно¬сти, принятия ясных и точных решений и их эффективная практи¬ческая реализация.
8. Самоактуализация - это способность честно, критически взглянуть на себя и свои проблемы, разоблачить психологические защиты, самообманы и начать решительно устранять их.
Абрахамом Маслоу была также разработана концепция иерархии фундаментальных потребностей. В соответствии с этой концепцией наши потребности последовательно развиваются от низших, физиологических потребностей организма (в еде, сне и др.) до высших.
К высшим потребностям А. Маслоу в первую очередь относит потребность человека чувствовать безопасность, любовь, сопринадлежность к какой-то группе, уважение и, наконец, потребность в самоактуализации, куда входят практически все духовные по¬требности.
Согласно А.Маслоу высшие потребности могут успешно реали¬зовываться лишь после удовлетворения низших, то есть после соз¬дания удовлетворительных первоочередных жизненных условий.
Это очень важный вывод с социальной точки зрения для обще¬ства в целом. Нельзя надеяться на повышение культурного уровня и раскрытия творческого потенциала людей, не обеспеченных удовлетворением первоочередных потребностей.
Важен этот вывод и для психотерапевта, который, прежде чем начать работать с конкретным клиентом над проблемой его твор¬ческой самоактуализации, должен знать, насколько удовлетворе¬ны его низшие первоочередные потребности.
Однако при этом не следует забывать, что высшие потребности (в безопасности, любви, уважении и др.) тоже относятся не к «архитектурным излишествам», а к важнейшим фундаментальным потребностям, без удовлетворения которых личность не может получить нормального развития и самореализации.
Сам А.Маслоу не считал себя психотерапевтом-практиком, однако его влияние на практику психотерапии не подвергается сомнению. Важнейшем условием эффективной психотерапии А. Маслоу считал установление доверительных отношений между клиентом и терапевтом. При этом терапевт выступает в роли рав¬ного партнера, мудрого друга, а не руководителя. В творческом общении с клиентом, он должен максимально придерживаться так называемой модели помощи даоса, то есть помощи без вмешатель¬ства, постепенно передавая все больше инициативы и ответствен¬ности самому клиенту.
Главной задачей психотерапевта здесь является создание оп¬тимальной доброжелательной и защищенной атмосферы для са¬мораскрытия и самоактуализации клиента.
Как мы уже говорили, психотерапевт должен знать об удовле¬творенности низших потребностей клиента, но работает он в на¬правлении удовлетворения его высших потребностей.
А.Маслоу подчеркивает, что большинство людей, обращаю¬щихся за помощью к психотерапевту, страдают (испытывают фрустрацию) из-за неудовлетворения потребности в любви, уважении и реальном (а не показном) самоуважении.
Выход из невротического состояния клиента Маслоу видит в пробуждении сил его самоактуализации. Психотерапевт помогает клиенту осознать свои истинные потенциальные способности, по¬верить в возможность их успешной практической реализации, создать атмосферу, способствующую началу этого процесса, пси¬хологически поддержать при трудностях и поощрить первые ус¬пехи на этом пути.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Одним из распространенных (особенно среди творческой ин¬теллигенции) видов гуманистической психотерапии является экзи¬стенциальная психотерапия. Как следует из названия, данная те¬рапия возникла на базе идей куда более известного соответст¬вующего философского направления - экзистенциализма.
Экзистенциализм возник из творческого соединения идей мно¬гих выдающихся деятелей науки и культуры (Кьёркегора, Гуссер¬ля, Сартра, Камю, Ясперса, Хайдеггера и др.). Название этого на¬правления возникло из термина экзистенция (то есть сущность, существование), постоянно употребляемого в трудах Кьёркегора, которые и послужили первым толчком к оформлению экзистен¬циализма как самостоятельного философского направления.
Другим источником развития экзистенциализма считается фе¬номенология Гуссерля.
Так как центральное место в философии экзистенциализма за¬нимает изучение человека как субъекта и его субъективных пере¬живаний своего существования, то это не могло не привлечь к данному учению внимание психологов, которые в дальнейшем и сами внесли значительный психологический вклад в экзистенци¬альную философию, а также применили и развили идеи экзистен¬циализма в психологии и психотерапии.
В оформлении экзистенциальной психологии как самостоя¬тельного психологического направления в первую очередь следу¬ет отметить роль таких психологов и философов, как В.Дильтей, Э.Фромм, В.Франкл, Ф.Пёрлз и др. Так, Ф.Пёрлз всегда считал, что разработанное им направление гештальттерапии является од¬ним из видов (направлений) экзистенциальной психотерапии.
В настоящее время экзистенциальная психотерапия имеет мно¬го подвидов, школ и модификаций, которые невозможно рас¬смотреть в одной работе. Поэтому ограничимся знакомством с теоретическими и практическими подходами одного из наиболее типичных представителей и основателей экзистенциальной психо¬терапии - Виктора Франкла.
По мнению В. Франкла, главное стремление человека - найти или понять смысл своего существования. Если это сделать не удается, то человек ощущает фрустрацию или экзистенциальный ваку¬ум (пустоту, бессмысленность существования). В.Франкл считает, что не человек ставит вопрос о смысле жизни, а жизнь ставит этот вопрос перед человеком, и ему приходится постоянно отвечать на него не словами, а делами.
Сторонники экзистенциальной терапии утверждают, что обре¬тение смысла существования доступно каждому нормальному че¬ловеку, независимо от пола, возраста, интеллекта, характера, ок¬ружающей среды, религиозных и идеологических убеждений. При этом экзистенциалисты подчеркивают, что научить этому нельзя, так как смысл существования всегда индивидуален и каждый че¬ловек должен сам его найти или понять и не уходить от ответст¬венности за осмысление своей жизни перед собой и перед другими в любых жизненных обстоятельствах.
Что же позволяет человеку самостоятельно найти свой жиз¬ненный смысл? Экзистенциалисты считают, что таким путеводи¬телем является совесть, которую В.Франкл называет органом смысла, а способность самостоятельно находить этот смысл - самотрансценденцией человека.
По мнению экзистенциалистов, человек может найти смысл своего существования только выйдя за пределы своего личного Я, переключая внимание с внутренних переживаний собственной персоны на реальную действительность, на активное сотрудниче¬ство, на практическую помощь другим. Чем больше человек вы¬ходит из пассивного переживания своих проблем наружу (на ак¬тивную полезную деятельность, помощь другим), тем более пол¬ноценным и психологически здоровым он становится.
Известно много исторических примеров, когда люди, имеющие высокие жизненные цели, веру, идеологическую убежденность и пр., значительно легче переносили чрезвычайно тяжелые условия и лишения. Это и протопоп Аввакум, и Эрнст Тельман, и много¬численные узники фашистских и сталинских концлагерей. Это и сам В.Франкл, мужественно переживший Освенцим и Дахау. Он считал, что в этих невыносимых для многих людей условиях преимущество получали те, кто концентрировал свои мысли и чувства не на тоске по прошлому и не на сегодняшних личных пе¬реживаниях, а на будущем, на практическом осуществлении смысла своего существования ради более высоких целей, дел и для помощи другим.
Именно экзистенциальный вакуум (ощущение пустоты и бес¬смысленности жизни) не позволяет индивиду достойно выстоять перед жизненными катаклизмами.
Даже в объективно комфортных жизненных условиях люди, не нашедшие смысла своего существования вне самокопаний и гипер¬трофированного восприятия внутриличностных проблем, начина¬ют страдать усугубляющимися неврозами, становятся более подвер¬женными алкогольным и наркотическим зависимостям. В.Франкл утверждает, что 90% алкоголиков и 100% наркоманов стали тако¬выми из-за не найденного ими или утраченного смысла жизни Эти зависимости возникают из-за необходимости заполнить этот ваку¬ум иллюзией удовлетворения и самодостаточности. То есть, не по¬лучив реального удовлетворения, человек заменяет его иллюзор¬ным, за счет химического воздействия на свою нервную систему. А проблемы так и остаются нерешенными и продолжение иллюзии удовлетворения требует продолжения алкогольного или наркоти¬ческого воздействия. Образуется порочный замкнутый круг.
Но даже если человек, не нашедший смысла жизни вне собст¬венной персоны, не становится наркоманом, то он уходит в нев¬розы бездеятельных внутриличностных переживаний и в поиск каких-то временных удовольствий, избавляющих от гнетущего чувства бессмысленности своего существования. При этом проис¬ходит парадоксальный процесс - рефлексия, концентрация внима¬ния на собственной персоне в поисках счастья (или по крайне ме¬ре ухода от несчастья) уводит от возможности обретения этого счастья все дальше и дальше.
Исходя именно из этой гипотезы, Франкл разработал ориги¬нальный вид психотерапии, который он назвал в широком смысле логотерапией, а ее конкретные методы дерефлексией (то есть про¬тиводействием рефлексии, как бесполезному самокопанию), пара¬доксальной интенцией (парадоксальным намерением) и др.
Итак, рассмотрим два вышеупомянутых и, пожалуй, основных метода логотерапии: парадоксальную интенцию и дерефлексию при преодолении неврозов навязчивых состояний и фобий (навязчивых, преувеличенных страхов).
Считается, что классические характеристики механизмов обра¬зования фобий и неврозов навязчивых состояний даны Фрейдом. Подход Франкла не противоречит им, но достаточно наглядно дополняет их.
Механизм образования фобий Франкл описывает по схеме: страх порождает страх. То есть данный индивид, испытавший какой-то страх, начинает бояться и того, что этот страх может повториться. Он уже боится не первопричины страха, а самого страха, вызванного этой причиной. Он боится вновь испытать это состояние, так часто думает об этом, что сама эта боязнь (ненормальность, болезненность которой он сознает) становится причиной его постоянных переживаний.
В тяжелых случаях такой человек может вообще отказаться от вы¬хода из дома, от входа в закрытые помещения, от взгляда с высоты.
Более часты менее опасные и легче преодолимые страхи пуб¬личных выступлений, предстоящих экзаменов, соревнований и другие. Однако и здесь возникают труднопреодолимые барьеры. Так, существует большое количество спортсменов, которые на протяжении многих лет на соревнованиях не могут даже прибли¬зиться к результатам, которые они давно и легко показывают на тренировках. Такие люди на каком-то этапе смиряются с тем, что в определенных условиях у них обязательно возникнет страх, тре¬вога, которые помешают им действовать как надо и они должны потерпеть неудачу. Чтобы избежать этого, они отказываются от соревнований, экзаменов, поиска лучшей работы, жизненного партнера и вообще - лучшей жизни.
В широком смысле (иллюстрируя основную идею Франкла) можно сказать, что человек очень часто становится несчастным, больным, одиноким, безработным, бедным именно от страха стать несчастным, больным, одиноким и т.д. То есть, еще не став тем, кем он боится стать, он уже живет его эмоциями, страхами и страданиями, входит в его образ и в конечном итоге таким и ста¬новится. (На «противоходе» этому процессу строится имаготерапия (от image - образ), когда индивид вживается в образ своего лучшего Я - такого человека (здорового, счастливого, уверенного в себе и т.п.), каким он хотел бы себя видеть.)
Однако здесь происходит парадоксальная реакция - чем силь¬нее индивид подавляет в себе навязчивое состояние, старается от¬торгнуть его, тем сильнее оно оказывает на него давление.
Франкл предлагает использовать этот парадоксальный меха¬низм в противоположном направлении. То есть индивид должен постараться внушить себе, что он очень хочет испытать как мож¬но более ярко то чувство, которое он до этого стремился во что бы то ни стало подавить, забыть, уничтожить.
Другой, не менее популярный метод логотерапии Франкла -дерефлексия, то есть преодоление рефлексии - болезненного са¬мокопания, неврозов навязчивых состояний.
Этот метод часто используется при лечении неврозов, связан¬ных с различными сексуальными расстройствами и проблемами или с боязнью таких расстройств и проблем. Как правило, это проблемы потенции и оргазма (или страхи импотенции, фригид¬ности и пр.).
Франкл утверждает, что большинство неврозов навязчивых со¬стояний сексуальных расстройств связано со стремлением клиента к сексуальному удовольствию и боязнью того, что он его не смо¬жет получить. То есть вновь иллюстрируется основная идея Франкла - именно в погоне за счастьем (наслаждением) человек теряет его. Индивид уходит в рефлексию, и вместо того, чтобы полностью отдаться сексуальному контакту, он постоянно на¬блюдет себя со стороны, анализирует свои ощущения с опасением того, что у него ничего не получится.
Отсюда Франкл делает вывод, что избавление от такого невро¬за лежит через преодоление рефлексии (дерефлексию), полное са¬мозабвение и самоотдачу.
Надо сказать, что причисление различных видов психотерапии к гуманистическому направлению неоднозначно трактуется раз¬ными авторами.
Некоторые из них вполне обоснованно причисляют сюда и гештальттерапию и трансакционный анализ. Не будем спорить. Главное - это сама суть гуманистической психологии и психоте¬рапии, которая в центр внимания ставит целостную уникальную личность каждого конкретного индивида.
Вопросы для самопроверки
1. В чем сущность гуманистической психотерапии?
2. Какие авторы внесли наибольший вклад в развитие этого направления?
3. Что такое терапия, центрированная на клиенте?
4. Перечислите основные взгляды А. Маслоу.
5. Что такое экзистенцильная психотерапия?
НЕЙРОЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ (НЛП)
НЛП - одно из наиболее популярных в настоящее время на¬правлений психотерапии, зародившееся в начале 70-х годов. Его основоположниками считаются Ричард Бэндлер и Джон Гриндер. Они в свою очередь признают, что отправной точкой их работы стало обобщение опыта Федерика Пёрлза, Вирджинии Сатир и Милтона Эриксона.
Однако принципиальная схема терапевтического воздействия НЛП существовала с незапамятных времен, когда жрецы, шама¬ны, целители, а также некоторые властители и полководцы ис¬пользовали «магическую» силу слова, способного в соответст¬вующих условиях и состояниях вызывать изменение сознания и поведения. Этот механизм используется и во внушении (включая гипноз), и в самовнушении (от традиционного аутотренинга до самогипноза).
Теоретическое обоснование такого воздействия прекрасно представлено в трудах И.П.Павлова, В.М.Бехтерева, К. И. Платонова и других выдающихся отечественных и зарубежных физио¬логов, психологов и психотерапевтов. Так, Павлов писал: «Слово, благодаря всей предшествующей жизни взрослого человека, свя¬зано со всеми внешними и внутренними раздражениями, прихо¬дящими в большие полушария, все их сигнализирует, все их заме¬няет и потому может вызвать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражения».
В НЛП механизм воздействия слова сочетается с различными физическими «закрепителями» (якорями), что также соответствует механизмам сочетанного рефлекса по В.М.Бехтереву или условно¬го рефлекса по И.П.Павлову. (Как мы знаем, их труды, особенно условно-рефлекторная теория и исследования И.П.Павлова, очень высоко ценятся и интенсивно используются в США.)
И все же о нейролингвистическом программировании в его со¬временном виде можно говорить как о самостоятельном направ¬лении психотерапии.
Согласно НЛП, у каждого человека есть преобладающий ка¬нал приема информации: модальность. То есть, хотя любой нор¬мальный человек воспринимает мир всем спектром органов чувств: и слухом, и зрением, и обонянием, и мышечно-двигательно (кинестетически) и т.д., однако у одного человека ведущей модальностью является зрительное восприятие, у другого -слуховое (а другие - дополняют их).
Причем внутри этой ведущей модальности специалисты НЛП видят дальнейшую градацию признаков, уточняющих индивиду¬альные особенности приема и переработки информации.
Для уточнения доминирующего канала, направленности и осо¬бенностей приема информации в НЛП большую роль играет ана¬лиз типов сканирующего движения глаз.
Так, сканирующее движение глаз показывает, какой репрезен¬тативной системой получения информации человек пользуется в определенные моменты.
Считается, что движение глаз вверх-налево сигнализирует о процессе извлечения из зрительной памяти эйдетических (нагляд¬ных) образов.
По классификации НЛП выделяют восемь основных типов (паттернов) направлений движений глаз и соответствующих им репрезентативных систем:
1) сканирующее движение глаз вверх-налево - зрительный эй¬детический образ;
2) вверх-направо - зрительный конструируемый образ;
3) прямой расфокусированный (не сосредоточенный внима¬тельно на внешнем объекте) взгляд - представляемый зрительный образ;
4) глаза на среднем уровне направо - слуховое конструирование;
5) глаза на среднем уровне налево - слуховые образы;
6) глаза прикрыты, взгляд обращен в себя - внутренний диалог;
7) глаза вниз и налево - слушание телефонного типа;
8) глаза вниз и направо - кинестетические ощущения, чувства.
Уточнению преобладающей репрезентативной системы спо¬собствует контент-анализ (анализ содержания) употребляемых клиентом сенсорно-специфических терминов. Например, употреб¬ление слов типа глядеть, видеть, рисовать, показывать, яркий, красный (или другой цвет) и т.п. характерно для визуальной репре¬зентативной системы. Для преобладания кинестетической (мышечно-двигательной) репрезентативной системы типичны та¬кие слова: трогать, теплый, мягкий - жесткий, гладкий - шерша¬вый, почувствовать, схватить, погладить, потрогать и т.д. При преобладающем слуховом восприятии преобладают слова: гром¬кий - тихий, шумный, мелодичный, слышать, кричать и т.п.
Доминирование в употреблении соответствующего типа сен¬сорно-специфических слов указывает на основную для данного индивидуума (первичную) репрезентативную систему, то есть сен¬сорную систему восприятия, которая используется данным чело¬веком чаще, чем другие.
Для того чтобы установить наиболее эффективный контакт с клиентом, психотерапевт должен выявить его доминирующую систему восприятия (модальность) и использовать преимущест¬венно вербальное (словесное) или невербальное (язык мимики и жестов) общение. Причем при вербальном общении он должен опираться на термины, наиболее типичные для выявленной пер¬вичной модальности, характерные для нее термины или действия.
Психотерапевт осуществляет подстройку к первичной репре¬зентативной системе клиента и только после этого начинает вне¬дрять в установившийся контакт стратегию необходимых измене¬ний поведения и состояния клиента.
Одну из причин отсутствия между супругами взаимопонима¬ния и сексуальной неудовлетворенности специалисты НЛП видят в том, что супруги имеют различные первичные репрезентативные системы и не умеют осуществлять подстройку друг к другу.
Одним из ключевых рабочих терминов НЛП является понятие «якорь», под которым подразумевается какое-то специфическое ощущение (например, нажатие на плечо, руку, колено), пережива¬ние клиентом соответствующего состояния. Специально вызывая или «подкарауливая» это состояние, психотерапевт каждый раз за¬крепляет его якорем (т.е. мышечным или другим фиксированным ощущением). При таких повторах устанавливается условно-реф¬лекторная связь между якорем и нужным состоянием, и в дальней¬шем уже одно использование якоря будет вызывать это состояние.
Итак, первой задачей психотерапевта НЛП является выявление ведущей у данного клиента репрезентативной системы восприятия и общения. Далее психотерапевт должен подстроиться к выявленной доминирующей системе, то есть заговорить с клиентом на его языке.
Затем надо уточнить, какие нежелательные состояния и их по¬веденческие проявления нуждаются в терапевтической коррекции.
Обычно это делается поэтапно следующим образом.
Первый этап
Выявление характерного признака (внешнего ключа) искомого нежелательного состояния.
Второй этап
Закрепление этого состояния якорем.
Третий этап
Закрепление якоря при регулярных повторениях его одновре¬менно с появлением нежелательного состояния. Для этого клиента просят пуститься в обратный путь по своей памяти, вспоминая как можно ярче ситуации, порождавшие именно эти нежелатель¬ные чувства. Ощутив эти состояния, клиент сигнализирует о них психотерапевту, который закрепляет их якорем.
Четвертый этап
Психотерапевт возвращает клиента в настоящее время, создает чувство безопасности и удовлетворения, просит его изложить свою версию о том, чему его научило это путешествие в прошлое.
Лишь после выяснения и доведения до сознания клиента причин возникновения нежелательных состояний и поведенческих реакций начинается работа по рефреймингу (переформированию).
Рефрейминг распределяется по шести этапам (ступеням).
Первая ступень
Задача первой ступени - убедиться, что вы точно локализо¬вали нежелательное поведение или внешний симптом нежела¬тельного состояния клиента или неконтролируемый им физиоло¬гический симптом.
Вторая ступень
На второй ступени психотерапевт входит в контакт с психоло¬гической частью клиента, порождающей нежелательное поведение или симптомы. Именно с этого начинается наведение моста между сознательной и бессознательной сферами психики клиента.
Клиенту рекомендуется начать сосредоточенное проникнове¬ние в свой внутренний мир с вопросом: «Хочет ли психологическая часть меня, порождающая это поведение, говорить со мной?» При¬слушиваясь к ответу на этот неоднократно обращаемый к себе вопрос, клиент старается чутко улавливать и запоминать любые реакции (ощущения, зрительные образы, чувства, слова, непроиз¬вольные действия), возникающие в его внутреннем мире.
При этом психотерапевт не только анализирует впечатления клиента, но и следит за любыми поведенческими реакциями и симптомами, которые нередко не замечаются или неправильно фиксируются клиентом.
Третья ступень
На третьей ступени необходимо отделить намерения от их по¬веденческого проявления, а затем установить и проанализировать связь между намерением и соответствующей ему или искаженной поведенческой реакцией. Задача состоит в том, чтобы обнаружить намерение, стоящее за поведением.
Предложите клиенту спросить свою психологическую часть, от¬ветственную за это поведение. «Что ты стараешься сделать для меня?» Ответ может прийти не только в словах, но и в зрительных образах, ощущениях, чувствах и пр.
Психотерапевт строит свои вопросы, поэтапно проникая вглубь причин, порождающих нежелательные состояния и модели поведе¬ния. Так, например, если клиент скажет, что какая-то его психоло¬гическая (психическая) часть говорит ему: «Я не позволю тебе всту¬пать в сексуальные отношения», вы просите его задать этой части следующий вопрос: «Почему ты запрещаешь мне это?»
Здесь может быть получен уже более рациональный ответ типа «Потому что, если ты меня не послушаешь и вступишь в сексуальные отношения, тебе будет причинен вред и станет плохо». То есть мы видим, что за первой реакцией запрета стоит реакция защиты.
Четвертая ступень
Психотерапевт помогает клиенту найти три новых способа удовлетворить намерение. Для этого клиент обращается к своей креативной (творческой) части с задачей найти или изобрести три новых, более приемлемых варианта удовлетворения желания.
Если не удается обнаружить творческую часть - психотерапевт должен сформировать ее. Обычно это делается с помощью воспо¬минания ситуаций, в которых клиент проявлял себя творчески-находчиво. Как только такую ситуацию удается возродить в па¬мяти клиента, психотерапевт закрепляет ее якорем (то есть каким-то условным касанием, движением, словом), который будет помо¬гать связываться с творческой частью клиента.
Желательно, чтобы клиент сам нашел свою креативную (творческую) часть, а затем разработал три новых способа удов¬летворения потребности. Психотерапевт должен выполнять здесь лишь роль консультанта, стимулятора. Однако нередки случаи, когда у клиента не хватает самостоятельности для решения этой задачи. В этих случаях (и только в этих случаях) психотерапевт сам предлагает клиенту целесообразные варианты.
Пятая ступень
На пятой ступени психотерапевт предлагает клиенту прочувст¬вовать, что та его часть, которая ведает этим поведением, прини¬мает, осознает найденные новые варианты эффективными и берет на себя ответственность за их применение в нужной ситуации. (Здесь очень важно не путать эту часть, ведающую данным пове¬дением, и найденную или созданную у клиента творческую часть, разрабатывающую и предлагающую ведающей части новые моде¬ли поведения.)
Для этого клиент сначала спрашивает ведающую часть себя, согласна ли она, что новые варианты решения фрустрирующей ситуации (разработанные творческой частью) более эффективны, чем прежние, которые не приносили желаемого результата. Если ведающая часть признает это и ответит согласием, следует спро¬сить ее, согласна ли она принять на себя ответственность за реа¬лизацию новых моделей поведения в прежних ситуациях.
Если эта часть не соглашается, что новые возможности лучше, чем первоначальное поведение, предложите клиенту попросить ведающую часть приблизиться к творческой части и поработать с ней вместе, чтобы лучше понять открывающиеся новые возмож¬ности. То есть клиент играет в игру, в которой он отстраняется от неполучающегося решения проблемы, передавая ее на обсуждение убеждающей и возражающей частям своего Я.
В этом нет ничего странного - ведь фактически мы постоянно спорим сами с собой по разным вопросам, сами себя убеждая и опровергая в поисках удовлетворительного решения. Авторы НЛП считают, что такой внутренний спор будет более конструк¬тивным, если мы устранимся от спорящих частей и сможем менее эмоционально и более трезво рассмотреть со стороны доводы наших внутренних оппонентов.
Если все же ведающая часть так и не примет доводов творче¬ской части и не возьмет на себя ответственности за применение новых моделей поведения, психотерапевт предлагает (и помогает) клиенту найти в себе другую психологическую часть, которая со¬гласится это делать.
Шестая ступень
На шестой ступени проводится так называемая экологическая проверка. Для этого психотерапевт предлагает клиенту спросить себя, не сопротивляется ли какая-нибудь его часть проводившимся рабочим переговорам разных частей. Если согласие частей достигну¬то, считается, что задача данной ступени выполнена и можно идти дальше. Если же какая-то часть не удовлетворена этими перегово¬рами, психотерапевт вместе с клиентом возвращаются по пройден¬ным шагам, для того чтобы отделить намерение клиента к осущест¬влению данного процесса от каких-то частных возражений, опреде¬лить причины этого сопротивления и попытаться устранить их.
Только когда экологическая проверка показывает отсутствие сопротивления всех задействованных (двух и более) частей к их рабочему взаимодействию, процесс считается завершенным.
Приведенная поэтапная схема реализации НЛП наиболее ти¬пичная, однако далеко не единственная.
В настоящее время в практике НЛП применяется большое ко¬личество вариантов в зависимости от конкретно сформулирован¬ных целей. Тем не менее можно сказать, что все они так или иначе укладываются в приведенную схему.
Психотерапевту при семейном консультировании особенно важно уметь выявить у супругов различие модальностей (репре¬зентативных систем) и, приняв на себя роль переводчика, помочь им лучше понять друг друга, а в дальнейшем обрести способность лучше понимать язык другого и заблаговременно учитывать сиг¬налы нарастающего конфликта, чтобы предотвращать его или, если уж он произошел, - легче преодолевать.
Вопросы для самопроверки
1. В чем сущность НЛП?
2. Назовите и кратко охарактеризуйте основные рабочие термины НЛП
3. Что такое ведающая (первичная) модальность?
4. Что такое якорь и как он используется?
5. Что такое рефрейминг и в чем его сущность?
6. Перечислите и кратко охарактеризуйте шесть ступеней рефрейминга.
МЕДИТАТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Медитативная психотерапия обычно не выделяется как само¬стоятельное психотерапевтическое направление. Но в связи с тем, что элементы медитации широко используются или могут быть использованы во многих других психотерапевтических направле¬ниях, мы считаем целесообразным рассмотреть ее отдельно.
Слово медитация, хотя и привнесено в психотерапию с англий¬ского языка, где meditation означает размышление, но смысл его взят из буддизма и отражает состояние отрешения от суеты, пас¬сивного созерцания, течения собственной мысли.
В настоящее время термин медитация применяется настолько широко, что имеет множество оттенков, поэтому ни одно опреде¬ление не устраивает всех специалистов этого метода.
На наш взгляд толкование термина «медитация» наиболее хо¬рошо изложено Н.Линде («Психотерапия в социальной работе», М., 1992). Сравнивая его с другими базовыми понятиями психоте¬рапии - деятельностью и общением, Н.Линде пишет:
«Если деятельность - это всегда взаимодействие субъекта (S) с объектом (О), где всегда вся активность (познающая, использующая, преобразующая и т.д.) принадлежит субъекту, то в случае общения происходит взаимодействие субъекта с равноправным ему субъек¬том и активность в равной мере принадлежит обеим сторонам.
В случае же медитации нет второй стороны, нет деятельности и нет общения, субъект не рефлектирует, беседуя с самим собой, он просто становится собой».
Сторонники медитации утверждают, что она благодаря освобо¬ждению от мешающих суетных мыслей и эмоций приводит к про¬светлению, озарению (чаще всего - к молниеносному интуитивно¬му), так называемому инсайту. Этот процесс они характеризуют как развитие самого человека, как процесс познания себя, других и ок¬ружающей (а иногда и потусторонней) действительности. Происхо¬дит скачкообразный (от озарения к озарению) рост личности, приоб¬ретающей ранее недоступное новое, более совершенное знание.
В некоторых классических направлениях буддизма медитация происходит в процессе концентрации сознания в одной точке. При этом совершенствуется способность к максимальному освобождению сознания от потока образов и мыслей. Одновременно совершенствуется процесс все более полной релаксации (психо¬мышечного расслабления).
Задачей каждого такого сеанса является все более глубокое и длительное (стабильное) обретение внутреннего покоя и гармо¬нии, стабилизация сознания, максимальное освобождение от пси¬хомышечного напряжения, любых (не только негативных) эмоций и мыслей, психического напряжения и достижение предельно уравновешенного состояния.
Постепенно эта сосредоточенность сознания должна уходить от фиксации на конкретном объекте - точке, которая на началь¬ном этапе помогает освободить сознание от посторонних, сует¬ных раздражителей.
Выполнив свою роль «громоотвода», «точка» сама становится ненужной. То есть взгляд медитирующего может оставаться на ней, но уже не замечая ее.
Начинается этап совершенствования способности «отпускать» свое очищенное от суеты и конкретных мыслей сознание в «свободное плавание». При этом сам «корабль нашего сознания», отпущенный в свободное плавание, не аморфный, а достаточно прочный - наше сознание, свободно перемещаясь с объекта на объект, не «цепляется» за эти объекты, как утопающий или как любопытный, а царственно проплывает над ними, спокойно и уверенно защищенное от суеты конкретных образов и мыслей.
Можно сказать, что медитация - концентрация сознания на отрешении от суеты конкретных образов и мыслей с целью обре¬тения и совершенствования состояния внутренней гармонии в единстве с гармонией мира. Природы, Вселенной. Это такое со¬стояние сознания, когда все духовные силы находятся в равнове¬сии, так что ни одна мысль, ни одна склонность не может доми¬нировать над другими.
В этом состоянии человек обретает устойчивое равновесие в противовес состояниям зависимостей от мыслей, чувств, людей и привычек. Крайним (противоположным медитации) проявлением этих зависимостей являются страсти, нервно-психические состоя¬ния и поведенческие реакции, от которых человек страдает, хотел бы освободиться, но не может. К таким зависимостям можно от¬нести и большинство неврозов (или наоборот - неврозы отнести к зависимостям).
А так как главной задачей любого направления классической психотерапии является максимально возможное освобождение че¬ловека от неврозов и других мешающих ему зависимостей, то мы ви¬дим, что медитативная терапия, используя свои средства и методы, направлена на решение этой общей психотерапевтической задачи.
На первых занятиях практически невозможно обрести способ¬ность полного освобождения сознания от конкретных образов и мыслей. Это процесс длительный. Поэтому вначале нужна трени¬ровка концентрации сознания на каком-нибудь удобном для кли¬ента и не раздражающем образе или мысли, используя их «как громоотводы» от других, менее приятных и более суетных объек¬тов внимания. В это же время начинается тренировка сначала ак¬тивного, а потом все более ненасильственного удержания созна¬ния на выбранных объектах, стараясь, чтобы оно все реже пере¬скакивало на «непрошенные» мысли.
Перечислим кратко суть основных этапов медитативной тре¬нировки.
Надо сказать, что последовательность этих этапов не жесткая. Нередко они применяются в различных комбинациях друг с дру¬гом. В этом случае их можно рассматривать не как этапы, а как упражнения или подходы.
Первый этап
На первом этапе освоения техники медитации лучше направ¬лять внимание занимающегося на ощущения, которые он может контролировать и регулировать физически. Они легче, чем мысли, поддаются наблюдению и удержанию на них внимания.
Чаще всего для этого используется направление внимания кли¬ента на процесс своего дыхания: слежение за всеми ощущениями, сопровождающими вдох, выдох, контроль за спокойным ритмом дыхания с одновременным расслаблением мышц.
Второй этап
В классической йоге (а сейчас и почти во всех техниках меди¬тации) к этим дыхательным упражнениям добавляются так назы¬ваемые мантры, простейшими, древнейшими и наиболее эффек¬тивными из которых считаются мысленные произнесения при вы¬дохе слов «ОУМ» (в переводе - абсолют) или «ОЛЕ» (один). Не¬которые терапевты рекомендуют произносить эти мантры (назовем их - камертоны) вслух.
Это простейшие мантры, которые в дальнейшем во многих медитативных техниках существенно усложняются. Однако пси¬хотерапевт должен помнить, что любое усложнение процедуры должно быть оправдано повышением ее эффективности и рас¬сматриваться с учетом конкретной задачи и индивидуальных особенностей клиентов.
Третий этап
В дальнейшем (а некоторые терапевты сразу начинают с это¬го) клиентам предлагают просто спокойно следовать своим мыслям, не прогоняя их и не принимая близко к сердцу, наблю¬дая их как бы со стороны и все более отстраняясь от них эмо¬ционально.
Этот подход учитывает присущий всем нам дух противоречия, когда запрет думать о чем-то нередко еще глубже фиксирует мысль на запрещенном объекте.
Такое упражнение применяется не во всех случаях, а лишь ко¬гда не удается устраниться от мешающих мыслей. Тогда человек делает вид, что умышленно поддается им («ну хорошо, давай по¬думаем об этом»), а сам постепенно тренирует в себе все более монотонное, автоматическое, притупленное (все менее эмоцио¬нальное) следование этой мысли, постепенно отстраняясь от нее как от постороннего объекта.
Четвертый этап
Хотя этот прием давно известен в медитациях, в последнее время он распространился под названием имаготерапии (терапии воображением), когда для уменьшения тревожности и стресса клиенту предлагается представить самого себя в зоне комфорта и полной защищенности. При этом его внимание сосредоточивается на все более отчетливом видении себя самого в образе олицетво¬рения спокойствия и удовлетворения.
В настоящее время имаготерапия часто применяется как само¬стоятельное психотерапевтическое направление или включается как технический прием в гештальттерапию, психосинтез, поведен¬ческую терапию и пр.
В настоящее время широко применяются не только пассивные, но и активные методы медитации. В данном случае определенные движения выполняют или усиливают роль мантр (камертонов) с целью отвлечения от мешающих и суетных образов и мыслей и включения свободного от конкретики сознания в состояние внут¬ренней и внешней гармонии.
Одним из известных активных методов является так называе¬мая мандала-медитация. Она состоит из нескольких ступеней.
(Продолжительность активного освоения каждой ступени -15 минут.)
Первая ступень
Пробуждение энергии
Бег на месте с максимально высоким подниманием колен (глаза открыты). Темп бега и высота подъема колен подбираются исходя из индивидуального состояния здоровья занимающихся.
Инструктор просит сосредоточить внимание на глубоком и ровном дыхании.
Вторая ступень
Чтобы пробужденная энергия попала в нужный центр, следует сесть с закрытыми глазами, полностью расслабиться и мягко по¬качиваться. Обратить особое внимание на полное расслабление мышц лица.
Мышцы челюстей полностью расслаблены, рот свободно по¬луоткрыт (как у спящего), веки не подрагивают, лицо выражает спокойствие и комфорт.
Третья ступень
Направление энергии к «третьему глазу». Для этого рекомен¬дуется лечь на спину и вращать открытыми глазами по часовой стрелке, делая полные обороты глазами, все быстрее и быстрее.
Все тело полностью расслаблено, особенно лицо, рот естест¬венно полуоткрыт (как у спящего), расслаблен, голова совершен¬но неподвижна, дыхание легкое, спокойное.
Четвертая ступень
Прекратите все движения, закройте глаза и прочувствуйте мак¬симально полное расслабление и спокойствие и пребывайте в спокойствии.
Американский психолог Р.Найдиффер предлагает различные варианты активной медитации с элементами спорта, особенно циклических видов.
Монотонный ритм движений и дыхания длительного бега, ходьбы на лыжах, гребков в плавании или в гребле, езды на вело¬сипеде и даже просто ходьбы может выполнять роль мантры-камертона, сосредоточение на которой сначала служит «громо¬отводом» от раздражающих и суетных мыслей, а затем помогает обрести гармонию психофизического состояния.
Разумеется, интенсивность таких нагрузок должна подбираться с учетом психофизического состояния.
В так называемой активной релаксации мы (А.Н.Романин с сотр., 1986) применяем индивидуально подобранные и постоянно совершенствуемые комбинации активной медитации с формулами самовнушения.
Вопросы для самопроверки
1. Что такое медитация?
2. В чем сущность медитативной психотерапии?
3. Опишите отношение медитации к инсайту.
4. Перечислите кратко основные этапы (ступени) медитации.
5. Приведите собственный пример активной медитации.
ГРУППОВАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Несмотря на то, что мы в различных разделах уже затрагивали элементы и упражнения групповой терапии, она настолько попу¬лярна, что заслуживает подробного самостоятельного рассмотре¬ния. Поэтому приносим извинения за некоторые повторы. К тому же читателям полезно ознакомиться с различными определениями и подходами к групповой психотерапии наиболее известных тео¬ретиков и практиков.
Групповая психотерапия в настоящее время очень популярна и имеет множество определений.
Важно отличать групповую психотерапию как форму проведе¬ния учебных и психокоррекционных занятий во многих других направлениях психотерапии (поведенческая терапия, психодрама, гештальт, психосинтез и др.) от групповой психотерапии как са¬мостоятельного психотерапевтического направления, в котором могут применяться элементы других видов психотерапии, но ко¬торое принципиально отличается тем, что в нем основная работа и ответственность за нее переносится с психотерапевта на саму группу и отдельных ее членов.
Эти идеи групповой психотерапии особенно близки подходам гуманистической психологии и психотерапии, хотя начало этих подходов можно увидеть и в идеях Адлера.
Впервые термин «групповая психотерапия» употребил Якоб Морено в 1932 г., обозначив этим просто психотерапию, проводи¬мую не индивидуально, а в группах. В дальнейшем многие пред¬ставители как медицинской, так и не медицинской психотерапии давали свои определения этой форме и методу.
При этом каждый акцентировал внимание на какой-то одной важной стороне этого метода. С.Крахотвил (1978) указывал на то, что при проведении групповой терапии хорошо используется процесс групповой динамики отношений и взаимодействия как по вертикали (клиентов и психотерапевта), так и по горизонтали (клиентов между собой). Хотя надо сказать, что понятия «вертикаль» и «горизонталь» здесь применяются не как в менедж¬менте (начальник - подчиненные), так как большинство подходов к групповой терапии подразумевает создание атмосферы взаимо¬отношений клиентов с психотерапевтом, которую еще Адлер на¬зывал равным партнерством.
Большинство авторов (Н.К.Липгард с сотр., 1978, С.Ледар, 1990 и многие другие) отмечают как главную заслугу этого метода именно создание атмосферы совместной активности и творческо¬го единства как клиентов с психотерапевтом, так и клиентов друг с другом.
Иногда можно встретить употребление терминов групповая психотерапия и коллективная психотерапия. Такие известные спе¬циалисты, как Либих (1974), Вельвовский (1986) и другие, считают эти термины идентичными. Однако есть и другие мнения.
Некоторые авторы считают, что понятие коллективная психо¬терапия подчеркивает лишь коллективную форму занятия, содер¬жание которого не обязательно исповедует принципы усиливаю¬щего (самоисцеляющего) эффекта использования внутренних ре¬зервов группы - «динамики группового процесса» (К.Роджерс), тогда как групповая терапия именно и строится на этом эффекте.
В.Т.Кондрашенко, В.И.Донской (1997) и многие другие ав¬торы считают, что коллективная терапия скорее относится к массовой терапии, которая по многим параметрам далеко не идентична групповой, главным образом именно по недостаточ¬ной активизации и использованию внутригрупповых резервов самопомощи.
Однако еще В.М.Бехтерев считал, что «коллективом не может быть названо случайное скопление лиц в данный период времени в определенном месте». По его мнению, это должна быть группа людей, объединенных какой-то общей целью, настроением, зада¬чей и т.п. Хотя это определение вполне может быть отнесено практически к любой психотерапевтической группе.
К этим спорам следует еще добавить и то обстоятельство, что в нашей политизированной педагогической и психологической лите¬ратуре на протяжении десятилетий коллектив трактовался как группа высшего типа, объединенная ценностно-ориентационным единством и общественно значимой целью. Думается, что такое определение, идущее от трудов А.С.Макаренко и развитое в совет¬ской психологии под руководством А.В.Петровского и др., имеет право на существование и в современной научной литературе.
Однако сегодня, раз мы вышли в открытое общество, то для лучшего взаимопонимания с коллегами очень важно точно знать те различия, которые мы вкладываем в толкование одних и тех же терминов. Мы понимаем коллектив как наиболее высокооргани¬зованную, единую, активную, положительно социально ориенти¬рованную группу, а в западной психологии словом коллектив час¬то называется собрание людей, которым необходимо определенное объединение и включение процессов групповой динамики, что¬бы быть охарактеризованным как группа.
Некоторые оппоненты приводят неопровержимые факты уси¬ления терапевтического воздействия (главным образом, дирек¬тивной терапии, самовнушения, внушения, гипноза) даже среди стихийно собранных или незнакомых (и не стремящихся к этому) лю¬дей. Действительно, у В.М.Бехтерева и других можно найти мно¬го примеров психического заражения при массовом гипнозе или в таких явлениях, как паника и даже массовые эпидемии психических заболеваний. Однако, несмотря на внешнюю общность повышения эффективности взаимовоздействия, у массовой, коллективной и групповой терапии есть и принципиальная разница.
При массовом, коллективном внушении, или психическом за¬ражении, этот процесс происходит стихийно, нередко выходит из-под контроля и приносит не исцеляющие, а, напротив, усугуб¬ляющие последствия. (Это отнюдь не исключает возможности грамотного применения коллективного гипноза и других видов терапевтического внушения.)
Это то, что касается западного употребления (впрочем, весьма редкого) понятия коллективная терапия. Однако, как уже говори¬лось, за годы советской власти мы привыкли к противоположно¬му толкованию термина коллектив, подразумевая под ним как раз не просто группу, а ее высшую форму с точки зрения единства со¬циально значимых ценностей и путей ее достижения.
Разумеется, в этом понимании коллектив приобретает многие черты, отличающие его от обычной психокоррекционной группы, и может оказывать весьма своеобразное (причем не только усили¬вающее, но и сдерживающее индивидуальное развитие личности) воздействие.
В этом социальном смысле употребляемые до сих пор некото¬рыми нашими специалистами понятия коллектив и коллективная терапия имеют определенные достижения, оригинальные теоре¬тические и практические подходы, которые могут претендовать даже на самостоятельное направление. Однако мы считаем, что их следует рассматривать отдельно, так как они не вписываются в традиционное понимание групповой терапии.
Что касается групповой терапии (в строгом научном толкова¬нии этого термина), то здесь процесс организован (хотя и не имеет жесткой регламентации) и направлен на совместное решение со¬вершенно конкретных психологических проблем или их доступ¬ных этапов, о которых мы поговорим подробнее.
Групповая психотерапия - это не стихийный, а достаточно от¬лаженный (хотя не жесткосконструированный) процесс, имеющий много различных видов и форм осуществления и применения в различных комбинациях почти со всеми классическими направле¬ниями современной психотерапии.
Как и у каждого психотерапевтического направления, в группо¬вой терапии имеется набор уже устоявшихся понятий и терминов.
Начнем с такого понятия, как психокоррекционная группа.
Психокоррекционной группой называется малая (до 20 чело¬век) терапевтическая группа, состоящая из людей, добровольно объединившихся для совместного изучения и решения общих психологических проблем как личного, так и межличностного характера.
Группа работает главным образом по принципу «здесь и те¬перь», то есть перенося все свои переживания и попытки их изуче¬ния и решения из прошлого в настоящее.
Наиболее популярны два типа психокоррекционных групп:
- группы тренинга умений;
- encounter-группы (группы встреч - столкновений).
Группы тренинга умений обычно центрированы на психотера¬певте, то есть его руководство ощущается достаточно четко.
Encounter-группы (см. выше) переносят основную работу и от¬ветственность на самих себя, то есть на всех участников группы.
Считается, что первым эффект положительного влияния груп¬пы на процесс оздоровления больных заметил американский врач Дж.Пратт при лечении больных туберкулезом. В процесс лечения он включал разъяснительные беседы о гигиенических правилах поведения, во время которых старался укрепить у больных веру в окончательное выздоровление. Сначала он вел эти беседы инди¬видуально, а затем с целью экономии времени стал проводить их с группой больных.
Через некоторое время такие беседы стали спонтанно допол¬няться беседами больных друг с другом, атмосферой взаимопод¬держки. Такая форма общения понравилась самим больным и на¬чала оказывать значительное психотерапевтическое воздействие, хотя это еще нельзя было назвать групповой психотерапией в со¬временном смысле этого понятия.
Надо сказать, что эффект усиленного взаимовоздействия лю¬дей друг на друга в группах и массах отмечали многие социологи, психологи, психотерапевты и психиатры (Лебон, Фрейд, Бехтерев, Московичи и другие), однако это больше касалось стихийного воз¬действия (заражения) или усиления директивного (прямого) внуше¬ния (включая гипноз). Что касается применения психотерапевтиче¬ского эффекта взаимодействия членов группы в недирективной психотерапии, то можно сказать, что его первыми стали использо¬вать ученики З.Фрейда - А.Адлер, Л.Уэндер и др. Причем сам Фрейд весьма критически относился к возможности проведения психоанализа в группе, считая, что влияние и даже само присутст¬вие группы могут исказить продуцируемую клиентом информацию.
Однако в настоящее время многие психоаналитики применяют групповой метод не только с целью экономии времени, но и счи¬тая его более эффективным (при правильном подборе группы).
И все же автором групповой психотерапии как направления и метода принято считать Якоба Морено, издавшего в 1931 г. жур¬нал, который так и назывался «Групповая психотерапия».
В дальнейшем одним из наиболее видных представителей групповой психотерапии стал Карл Роджерс, внесший в нее много нового. Главной его заслугой считается разработка терапии гу¬манистического, или антиавторитарного, направления, то есть терапии, центрированной на клиенте. Он же ввел уже упоминав¬шееся понятие encounter-групп.
К.Роджерс в свою очередь отмечает значительный вклад Курта Левина (и в первую очередь его теории поля) в развитие теории и групповой психотерапии. Ведь именно Курт Левин задолго до возникновения этого метода групповой психотерапии утверждал, что индивидуумов легче изменять в группе, чем по отдельности. Основные идеи и методы К.Роджерса изложены в книге Л.А.Петровской «Теоретические и методические проблемы соци¬ально-психологического тренинга» (М., 1982), где автор приводит и собственные интересные взгляды на данное направление.
Хорошим пособием для применения групповой психотерапии в медицинской практике стала книга С. Кратохвила «Групповая психотерапия неврозов» (1978), многие положения которой могут быть успешно адаптированы к немедицинской психотерапии.
Значительный интерес в этом направлении представляет труд Б.Д.Карвасарского и С.Ледера «Групповая психотерапия» (1990), а также труды С.С.Либиха, А.Л.Гройсмана, Н.В.Иванова, А.И.Захарова и другие работы.
Чаще всего употребляется следующая классификация психо-коррекционных групп:
- группы для решения проблем;
-группы обучения межличностным взаимоотношениям (обычно это группы деловых людей, политиков, разного рода руководителей);
- группы роста (самосовершенствование);
- терапевтические группы.
Наиболее четко резюмировал основные характеристики психокоррекционных групп Лэкин. В своей работе, опубликованной в 1972 году, он перечисляет следующие особенности атмосферы, в которой проходит процесс групповой психотерапии:
- облегчение выражения эмоций;
- возникновение ощущения принадлежности;
- обязанность самораскрытия;
- апробирование новых навыков поведения;
- санкционированная группой свобода межличностного обще¬ния (межличностные сравнения);
- разделение с формальным лидером ответственности за руко¬водство группой.
В настоящее время многие практики групповой психотерапии пользуются хорошо систематизированным пособием К. Рудестама «Групповая психотерапия» (1990).
Кроме уже отмеченного усиливающего психологического влия¬ния на личность, группа позволяет моделировать (разыгрывать) различные социальные ситуации, с которыми клиент хотел бы научиться справляться. А так как в группу обычно подбираются люди с аналогичными проблемами или особенностями (кроме ге¬терогенных групп), то здесь налицо общая заинтересованность: помогая другому, помочь и себе самому. То есть все члены груп¬пы являются не просто зрителями, а лично заинтересованными участниками.
Мы уже описывали многие аспекты формирования и деятель¬ности психокоррекционных групп в разделе «Бихевиористская (поведенческая) терапия». Поэтому напомним лишь основные моменты.
Итак, группы разделаются по типам: группы формирования уме¬ний и encounter-группы. Группы различаются также по форме и со¬держанию предстоящей терапевтической деятельности. И, нако¬нец, группы могут объединяться для решения какой-либо узкой, но важной для каждого члена этой группы задачи или проблемы: боязнь экзамена, публичного выступления, необоснованная бо¬язнь конкретного человека.
Следует помнить, что групповая терапия благоприятна не для всех людей и не для всех случаев. Вот здесь и требуется опыт пси¬хотерапевта, чтобы определить показания или, напротив, проти¬вопоказания к применению групповой психотерапии.
Надо сказать, что групповая терапия имеет достаточно широ¬кий спектр применения. Однако стиль и методы работы в таких группах могут существенно варьироваться в зависимости от раз¬личия задач и проблем.
Считается, что для преодоления обычных жизненных трудно¬стей во многих случаях достаточно пользоваться так называемой разговорной терапией, давая возможность клиенту в полной мере удовлетворить свою способность поделиться своими проблемами с понимающими собеседниками, быть принятым и с сочувствием и вниманием выслушанным ими.
Несмотря на вполне заслуженную репутацию самостоятельно¬го психотерапевтического направления, групповая терапия ус¬пешно дружит с другими терапевтическими направлениями и ме¬тодами. Так, например, при нарушениях характерологического типа большинство специалистов применяют методы гештальттерапии. а также психодрамы. Бихевиористская психотерапия хо¬рошо применяется в группах тренинга умений и при психокор¬рекции определенных фобий (навязчивых страхов). Недиректив¬ная групповая психотерапия часто используется при профилакти¬ке и лечении алкоголизма и других зависимостей и т.д.
Не рекомендуется принимать в терапевтические группы лиц, страдающих различного рода психозами и отличающихся низким интеллектом. Лица со сниженным интеллектом плохо вписывают¬ся в обсуждение проблем, постоянно уточняют те детали, которые другим ясны.
Они заставляют других членов группы отвлекаться на разъяс¬нение им очевидных для других вещей, то есть мешают образова¬нию группы единомышленников.
Лица, страдающие психозами, склонны периодически вносить диссонанс в групповую атмосферу, которая должна быть как можно более защищенной и комфортной для каждого члена груп¬пы, позволяя ему преодолеть страхи и смущения и вступить в нормальное общение.
Следует хорошенько подумать, прежде чем включать в группы людей с тяжелыми психопатическими отклонениями (особенно эпилептоидов), а также лиц с выраженными физическими недос¬татками, - не будут ли они сильно мешать формированию единст¬ва и однородности группы, отвлекая на себя внимание (пусть даже самое сочувственное) от основного направления работы над объ¬единившей всех проблемой.
Терапевтические группы могут весьма существенно различать¬ся по количеству участников: от 3-5 до 20 человек. Некоторые терапевты работают даже с группами до 30 человек, однако такое количество участников, так же как и слишком малое (3 человека), должно быть оправдано задачей работы и составом группы, ина¬че неизбежны определенные сложности.
В слишком маленьких группах значительно снижается эффект одной из главных идей групповой терапии - межперсональной поддержки. А в слишком больших группах нередко наблюдается тенденция спонтанного внутреннего распада одной большой группы на несколько маленьких, что в значительной мере выклю¬чает их участников из целенаправленной работы всей группы.
Большинство сходятся на том, что оптимальное число участников психокоррекционной группы должно колебаться от 8 до 12 человек.
По каким признакам следует подбирать группу?
Обычно группы комплектуются по одному или нескольким из следующих признаков:
1. Проблемные признаки (общие психологические проблемы и неврозы).
2. Личностные признаки (общие особенности интересов, уров¬ня интеллекта, типа характера).
3. Демографические признаки (национально-этическая общ¬ность, возраст, пол).
Некоторые авторы (Беннис, Шеппард) считают, что полезно комплектовать так называемые гетерогенные (то есть разнород¬ные по составу) группы, так как они ближе к реальной модели общества, для успешного функционирования в котором мы и го¬товим наших клиентов. В таких группах чаще возникают естест¬венные разногласия и даже конфликты, что, с одной стороны, мо¬делирует реальные ситуации в обществе, но, с другой стороны, затягивает налаживание процесса взаимопонимания и создания атмосферы личностной защищенности и комфортности.
Здесь и возникает принципиальный спор: то ли создавать в группах психологический климат более благоприятный, «тепличный», чем реальные условия, то ли работать в более ти¬пичных для нормального общества условиях, но в ущерб ком¬фортности и чувству защищенности членов группы.
Каждый из подходов имеет свои плюсы и свои минусы.
В гетерогенные (различные по составу) группы иногда специ¬ально (но, разумеется, при внимательном контроле терапевта) включают конфликтных, раздражительных людей для проверки устойчивости отрабатываемых моделей поведения и способности к контролю как своих эмоций, так и эмоций членов группы, вос¬принимающих их. К сожалению, такие группы не всегда способ¬ствуют раскрытию людей, принятию других и себя. Нередко они распадаются уже на первых этапах, несмотря на опыт психотера¬певта и его периодические разъяснительные беседы в пользу групп именно такого типа.
Гомогенные (однородно подобранные) группы быстрее создают благоприятную атмосферу и начинают совместно решать общие психологические проблемы. Однако, как показывает многолетняя практика, очень часто успешные модели общения, уверенности в себе, публичного выступления и т.п. в таких группах так и оста¬ются лабораторными моделями, и клиенты плохо переносят отра¬ботанные приемы в реальную жизнь.
Но здесь, на мой взгляд, часто упускается еще один важный фактор гомогенных групп - они становятся терапевтичными са¬мой своей атмосферой, в которой люди находят так нехватающее им в жизни общение и понимание. Недаром многие подобные группы существуют (в первую очередь в США, да и в других странах) годами и превратились в необходимые для этих людей (как правило, одиноких или непонимаемых близкими) чуть ли не во вторые семьи.
При этом первая задача - избавится от какой-то привычки или состояния - уже давно отошла на второй план, главным стал сам процесс общения.
Перед началом занятий психотерапевт проводит с участниками только что сформированной группы установочную беседу. В за¬висимости от типа групп он излагает основные условия и правила групповой работы.
Основными правилами (требованиями к участникам) практи¬чески для всех типов психокоррекционных групп являются:
- искренность и открытость в общении участников;
- преобладание эмоциональной спонтанности (первичного есте¬ственного реагирования) над рациональностью (размышлениями);
- принцип «здесь и теперь».
Обычно занятия групповой терапией проводятся 3-4 раза в неделю. Каждый сеанс длится по 1-1,5 часа. Однако это лишь ориентиры, которые могут в определенной мере меняться психо¬терапевтом в зависимости от условий и задач работы.
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ ГРУППОВОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
Групповая психотерапия как вполне самостоятельное направ¬ление имеет и свой понятийный аппарат. В него входят в первую очередь такие понятия, как: роли, нормы, типы поведения, лидерст¬во, групповой процесс.
Роль
Каждый человек в жизни невольно играет определенную роль, а точнее, даже несколько ролей: он и начальник и подчиненный, и муж и отец и т.п. Так как в психокоррекционную группу он при¬ходит к еще незнакомым людям, то, как правило, из него «проглядывает» одна из его официальных ролей, например роль служащего того или иного общественного статуса. Однако в психокоррекционной группе ему придется «примерить» на себя дру¬гую роль, что далеко не всегда и не всем легко удается.
Например, человеку, не привыкшему руководить, группа (именно сама группа!) может поручить роль лидера, а сложивше¬муся начальнику, напротив, роль подчиненного. При этом нельзя сказать, что группа предлагает вам роль наобум - значит, что-то проглядывает в вас от того персонажа, который ей нужен в опре¬деленном качестве: Вожака, Скептика, Нытика и др.
Чаще всего в группе выделяются роли-антиподы. Одни специа¬листы (Лири, 1957) выделяют полярные профили соответственно противоположным чувствам, в некоторых случаях это делается исходя из противоположных эмоций: любовь - ненависть, сила -слабость, мягкость - жесткость и т.п. Другие рекомендуют боль¬шее количество действующих лиц. Так, Келлерман (1979) выделя¬ет четыре пары противоположностей: Романтик - Скептик («Фома неверующий»), Невиновный (никогда, ни в чем) - Козел отпущения; Философ (умудренный жизнью) - Наивный ребенок; Пуританин (подчеркнуто сдержанный в контактах и эмоциях) -Кооператор (объединяющий).
Считается, что психокоррекционная группа может нормально функционировать, лишь опираясь на противоположности. Слиш¬ком мягкая, дружеская группа, в которой никто честно не скажет другому не всегда приятную правду, окажется искусственно изо¬лированным коллективом с мнимым благополучием, через приз¬му которого нельзя будет увидеть и тем более преодолеть реаль¬ные проблемы. Напротив, слишком критичная группа, не соз¬дающая атмосферу психологической защищенности, не позволит раскрыться ее членам и, значит, также не даст увидеть истинные причины внутренних и внешних конфликтов.
Необходимо, чтобы в группе сложилось оптимальное сочета¬ние доброжелательности и критичности, то есть, с одной стороны, участники группы могут чувствовать рядом плечо товарища, но, с другой стороны, не должны рассчитывать, что их любое поведе¬ние или высказывание получит поддержку, а не критику.
Норма
Понятие нормы в психокоррекционной группе не имеет прин¬ципиального отличия от понятия любой групповой или общест¬венной нормы. Каждое общество, сообщество и даже отдельная устоявшаяся группа имеет свои официально или неформально принятые нормы поведения, нарушение которых не одобряется группой, а к нарушителям применяются различного вида санкции. В свою очередь поведение в соответствии с групповыми нормами получает официальную или неформальную поддержку группы, а данный участник группы в различной мере закрепляет или повы¬шает свой статус. То же самое относится и к психокоррекционным группам, в которых устанавливаются определенные нормы пове¬дения с целью максимально эффективного выполнения данной группой стоящих перед ней задач.
Несмотря на отсутствие жесткой регламентации норм психо¬коррекционных групп, они в большинстве своем имеют много общего и направлены главным образом на эффективное функцио¬нирование группы в плане решения индивидуальных проблем вступивших в нее членов. Достаточно четко эти нормы изложены Б.Д.Карвасарским (1985).
«Каждый член психокоррекционной группы обязан:
- выполнять распорядок групповых занятий;
- говорить в группе обо всем открыто и искренне;
- не выносить за пределы группы того, что происходит во вре¬мя групповых занятий;
- помогать товарищам по группе осознавать и изменять свой способ поведения, если он противоречит общепринятым нормам;
- отказаться от общих фраз, говорить о конкретных проблемах и переживаниях, как своих собственных, так и товарищей по группе, конкретно и по принципу «здесь и теперь».
-выслушивать мнения и советы членов группы, обдумывать их, но принимать решение самостоятельно». (Цит. по: Кондрашенко В.Т., Донской Д.И. - 1997. - С. 321-322).
Руководство группой
Как известно, в социологии и в психологии управления обычно выделяют три стиля руководства: авторитарный (или директив¬ный), демократический (коллегиальный) и либеральный (его еще на¬зывают попустительский, антиавторитарный, консультативный).
К сожалению, большинство авторов забывают напомнить читате¬лю, что в чистом виде руководители - представители этих стилей -не встречаются. (Так же как не встречаются «чистые» сангвиники, холерики, меланхолики и флегматики; экстраверты и интроверты, «левополушарные» и «правополушарные» и т.п. - речь может идти лишь о высокой степени преобладания того или иного типа.)
Поэтому, когда мы говорим о каком-то руководителе или его стиле - авторитарный или демократический, мы имеем в виду преобладание того или иного стиля.
Эта же терминология устоялась и по отношению к стилям ру¬ководства при групповой терапии (Левин, Липпит, Уайт, 1939): авторитарный, демократический, попустительский.
Следует отметить, что каждый из названных стилей имеет свои преимущества и недостатки. Одной из наиболее частых ошибок молодых психотерапевтов является выбор стиля руководства без учета собственных индивидуально-психологических особенностей.
Помните, что один и тот же стиль может быть органичным для одного и неестественным для другого (а значит, и для всей группы).
Авторитарный стиль руководства группой
Как следует из названия, психотерапевт такого стиля является лидером группы, ее управляющим. Нельзя сказать, что в такой группе полностью исчезает демократизм (иначе это уже была бы не групповая психотерапия).
Однако деятельность группы, дискуссии, выступления ини¬циируются и направляются психотерапевтом в том русле, кото¬рое он с позиции своего профессионального опыта считает наи¬более правильным для решения данной конкретной задачи (или задач).
Применяя этот стиль, обязательно следует помнить, что авто¬ритарный лидер в групповой терапии все равно остается одним из членов группы и не «заглушает» ее активность своей руководящей ролью, а, напротив, всячески инспирирует ее и поощряет.
Демократический стиль
За период перестройки слово «демократия» у нас оказалось дискредитированным. А зря. Слово не виновато. Демократия -это не расхлябанность и вседозволенность. И даже не просто власть народа. Без законов, обязательных для всех, такая власть народа называется «охлократией», на поводу у которой идут не¬уверенные в себе политики, которым лишь бы сегодня у власти удержаться, а завтра будь что будет.
Еще древние говорили: демократия - власть закона (принятого в интересах большинства, с одобрения большинства и одинаково обязательного для всех). Таким образом, обвиняя во всех наших бедах демократию, мы ругаем то, чего у нас нет.
А в групповой психотерапии демократический стиль руково¬дства - это именно стиль опоры на коллективный разум в рамках четкого соблюдения всеми членами группы добровольно приня¬тых, но обязательных для всех групповых норм.
Именно эти две задачи и являются главными для психотера¬певта демократического стиля: максимальное стимулирование участия всех членов группы в дискуссиях и поиске решения про¬блем при четком соблюдении групповых норм поведения. При этом сам он (как и любой групповой психотерапевт) ведет себя не как руководитель, а как активный член группы.
Попустительский (антиавторитарный) стиль
Этот стиль на первый взгляд даже трудно назвать стилем руко¬водства. Можно сказать, что это стиль отстранения от руково¬дства группой. Однако все не так просто. Этот стиль может быть исключительно эффективен, но лишь для психотерапевта, хорошо чувствующего не только актуальную ситуацию в группе, но и предчувствующего ее дальнейшее развитие.
В таких группах также могут быть случаи вмешательства пси¬хотерапевта, но лишь тогда, когда он уверен, что это необходимо (ситуация начинает развиваться в ненужном направлении). В групповой терапии не только предусмотрены, но и желательны опре¬деленные споры и конфликты, помогающие лучше открыться уча¬стникам и их проблемам.
Вообще вопрос оптимальной дозировки периодической меж¬личностной напряженности и даже конфликтов является едва ли не самым тонким и важным в мастерстве группового психотера¬певта любого стиля руководства. Бесконфликтная ситуация ос¬тавляет нарывы не вскрытыми, а излишне конфликтная приводит к распаду групп. Стимулировать групповую дискуссию, споры, полную открытость высказываний о себе и других, с одной сторо¬ны, и удерживать ситуацию от необратимого нарушения отноше¬ний, серьезных обид и даже ухода отдельных участников из груп¬пы - задача крайне трудная.
Недонапряжение групповой атмосферы (недостаточная эмо¬циональная вовлеченность членов группы) не приведет к нужному терапевтическому эффекту. Перенапряжение, переход от эмоцио¬нального обсуждения к враждебности и устойчивой неприязни -могут погубить результаты всех этапов кропотливой предвари¬тельной работы и просто «развалить» группу, нанеся к тому же дополнительные психические травмы тем, кто пришел к вам, что¬бы от них избавиться.
Опытные терапевты, несмотря на естественную индивидуаль¬но-типическую предрасположенность к одному из стилей руково¬дства, имеют в своем арсенале прием всех трех стилей и даже их комбинации, оперативно переключаясь в зависимости от требо¬ваний ситуации.
Разумеется, авторитарным стилем легче и быстрее остановить конфликт, выходящий за целесообразные нормы. Однако этот прием, помогая сохранить порядок в группе, а то и саму группу (что, безусловно, важно) затягивает решение конфликта, загоняя его внутрь и тем усугубляя проблему или невроз. Видимо, именно поэтому, большинство психотерапевтов предпочитает демокра¬тический стиль руководства, позволяющий достаточно оператив¬но и в то же время не слишком резко делать шаги и в ту и в дру¬гую сторону - в авторитарность (для пресечения опасных тенден¬ций) и в фактическое самоустранение, попустительство (при до¬пустимом развитии событий).
Требования к личности руководителя группы. Все те требова¬ния, которые относятся к любому психотерапевту и психологу-консультанту, относятся и к представителю групповой психотера¬пии. Это — спокойствие и уравновешенность, обеспокоенный свои¬ми проблемами клиент должен по одному виду психотерапевта почувствовать, что здесь ему будет спокойнее, психологически защищенное, комфортнее.
Это - понимание и эмпатия (эмоциональное сопереживание) при одновременном дистанцировании: клиент должен чувствовать, что психотерапевт не просто понимает, а сердцем чувствует его про¬блему, но в то же время не сливается с ней (как простой сострадалец), а остается на философской высоте своей крупной личности и профессионального мастерства, то есть способен не только пони¬мать и сострадать, но и помочь решить проблемы, казавшиеся кли¬енту неразрешимыми.
Это - умение слушать и говорить, тонко и своевременно пере¬ключаясь с одного (понимания клиента) на другое (воздействие на клиента, умение убеждать).
Это - философская терпимость не только к трудностям харак¬тера клиента, но и вообще к жизненным трудностям и несчастьям (кстати, не только к чужим, но и к собственным).
В групповой психотерапии к этим и многим другим важным ка¬чествам и умениям добавляется талант режиссера - психотерапевт должен уметь ненавязчиво помочь участникам группы наиболее органично выбрать роли и вести работу группы при минимальном собственном вмешательстве по принципу: не поучай, а вдохновляй.
Считается, что психотерапевт в группе играет одну или не¬сколько функциональных ролей. Большинство авторов моногра¬фий и руководств по групповой терапии выделяют роли: дириже¬ра, эксперта, идеального (активного) партнера, катализатора.
В.Т.Кондрашенко и Д.И.Донской (1997), как и ряд других отечественных специалистов, считают, что в отечественной и за¬падной групповой психотерапии психотерапевту отводятся раз¬ные роли: у нас чаще преобладает роль дирижера, а в странах За¬падной Европы и Северной Америки - эксперта.
Какова между ними принципиальная разница? Коротко разни¬цу можно изложить так: дирижер более активно вмешивается в работу группы, а эксперт занимает позицию стороннего консуль¬танта-комментатора.
Каждая из этих функциональных ролей имеет свои «за» и «против».
Дирижер руководит формированием группы, чаще подправля¬ет дискуссию в нужном направлении, корректирует поведение участников (особенно в начальной стадии работы), когда они за¬ходят в тупик. Как показывает опыт, наиболее терапевтическим является определенный уровень тревожности, сопровождающий групповую дискуссию. Слишком спокойное ее течение не вовлека¬ет необходимых эмоциональных и волевых ресурсов для решения проблем. А слишком высокий уровень тревожности блокирует своим избытком способность к решению проблемы и усугубляет тупиковое состояние беспомощности.
Таким образом дирижер выводит группу из тупика. Это с благодарностью воспринимается группой. Однако этим самым он за¬тягивает процесс научения группы самой находить такие выходы.
Преобладание функциональной роли дирижера в отечественной практике групповой психотерапии имеет и свои социально-психологические предпосылки.
В силу преимущественно авторитарных традиции руководства в России и особенно в десятилетия тоталитаризма, у большей части населения сложилась привычка действовать под чьим-либо ру¬ководством, избегая личной ответственности за принятие решении даже собственных проблем («инициатива наказуема»). Именно это – едва ли не главная причина трудного реформирования нашего государства в сторону открытого общества, с личной инициативой и ответственностью. Эта же причина – уход от личной от¬ветственности за собственные проблемы - является главным при¬знаком (и усугубляющей причиной) невротической личности.
Поэтому, особенно на начальном этапе и в тупиковых состояниях, группа, как правило, ждет указании сверху, не воспринимая несмотря на постоянные разъяснения, психотерапевта как одного из равных (хотя и наиболее опытного и активного) члена группы.
Эксперт не вытягивает группу из тупика и тем, казалось бы, способствует более интенсивному развитию ее поисковой актив¬ности, однако нередко эксперты-комментаторы грешат излишним «лекторством», и участники больше слушают их, действуя с постоянной оглядкой на эксперта («а правильно ли я действую?»), чем ищут собственные решения, более напоминая пассивную учебную аудиторию, чем активную терапевтическую группу.
Очень эффективной для группового психотерапевта может быть функциональная роль так называемого катализатора. Од¬нако эта роль требует особого искусства - легче поучать, чем вдохновлять, но вдохновлять, несомненно, важнее для более ак¬тивного и быстрого формирования собственной творческой ак¬тивности занимающихся Да и эмоционально-психологическая атмосфера в таких группах более творчески-активная, а значит и более терапевтическая.
Психотерапевта-катализатора обычно сравнивают с зеркалом, в котором участники видят самих себя. Но это не просто зеркало, а живое и благожелательно утрированное (для наглядности) от¬ражение происходящих в группе событий. Такое зеркало позволяет лучше замечать свои ошибки и не смущаться от них, а вдохновляться на их исправление, на поиск наилучшего решения.
Разумеется выполняющий роль такого зеркала психотерапевт должен обладать и опытом и артистизмом, и эмпатией и интуи¬цией, внушать участникам веру в свой высокий профессионализм и человеческую порядочность и искренность. А главное – должен уметь создавать атмосферу творческой увлеченности, что само по себе – талант, отсутствие которого трудно компенсировать даже глубокими профессиональными знаниями. Так что, прежде чем выбрать стиль катализатора, нужно убедиться в наличии такого таланта.
Хотя групповая психотерапия (как психотерапевтическое на¬правление, а не как групповая форма любой психотерапии) по самой своей сути относится к недирективным видам терапии, можно сказать, что наиболее недирективной (антиавторитарной) функциональной ролью группового психотерапевта является роль активного (идеального) партнера.
Такой психотерапевт не поучает не комментирует и даже не катализирует группу - он просто становится ее рядовым членом, но таким, каким в идеале должен быть член терапевтической группы. Он если и учит, то лишь своим примером, демонстрируя полную откровенность и открытость в обсуждении своих и чужих проблем, готовность моментально отреагировать на обращение к нему или ко всей группе.
Единственная опасность, которая подстерегает терапевта такого плана, - это оказаться настолько образцовым участником группы, что остальные участники, не дотягиваясь до его уровня открытости и коммуникабельности, начинают не столько раскрывать себя, сколько следить за профессиональным искусством психотерапевта, пытаясь копировать его манеры и уделять неоправданно много внимания обсуждению его проблем в ущерб собственным.
Здесь от терапевта требуется тонкое чувство меры, чтобы, ак¬тивизируя других членов группы, в то же время не перехваты¬вать у них инициативу (некоторые из них с облегчением отдадут эту инициативу ему и тем самым снизят эффективность своей собственной работы, цель которой пробуждение собственной инициативы).
Учет типов поведения членов группы. Психотерапевт должен знать и уметь учитывать типы поведения каждого участника группы.
Чаще всего выделяются такие поведенческие типы, как: лиди¬рующий, ведомый, сотрудничающий, обособляющийся. Эти названия красноречиво говорят сами за себя и нуждаются не в комментари¬ях, а в учете.
Так, например, участник с тенденциями лидерства, с одной стороны, может помочь более быстрому и четкому налаживанию групповой работы, но, с другой стороны, он может своей инициа¬тивой снизить инициативность и эффективность самораскрытия других членов группы. Если же врожденному лидеру вовсе не давать проявлять своих качеств, отводя ему подчиненную роль, это также может помешать не только самореализации этого члена группы, но и всей групповой деятельности.
Ведомый тип быстрее войдет в работу группы под чьим-то ру¬ководством, но терапевт должен проследить, чтобы он не стал слишком долго отсиживаться за спиной лидера и постепенно на¬ращивал собственную активность.
Разумеется, наиболее удобен для взаимодействия сотрудни¬чающий тип, постоянно готовый к кооперации и совместному ре¬шению проблем. Однако его слишком активное стремление к со¬трудничеству может помешать самораскрытию обособляющегося типа, который лучше осваивается в группе, когда на нем не акцен¬тируется внимание.
Групповая динамика (или групповой процесс)
Курт Левин ввел в психологию и психотерапию понятие груп¬повая динамика (1936), подразумевая под этим процесс взаимодей¬ствия социальных и психологических детерминант (причин), воз¬действующих на поведение индивидов в группе. И хотя он прак¬тически не занимался терапевтической практикой, этот термин - групповая динамика - постоянно употребляется в смысле групповой процесс в групповой психотерапии такими ее выдающимися пред¬ставителями, как Карл Роджерс, Шутц, Кельман, Кратохвил и другими.
С этим нельзя не согласиться, так как сама идея и цель груп¬повой психотерапии не просто в налаживании определенного группового взаимодействия, а именно в движении (динамике), развитии группы и каждого индивида в терапевтическом, пози¬тивно развивающем направлении. Групповая динамика, являясь неразрывным процессом развития группы и индивидов, может быть условно разделена на определенные этапы. Кельман выде¬ляет три таких основных этапа: податливость, идентификацию, присвоение.
На первом этапе (этап податливости) члены группы начи¬нают поддаваться влиянию друг друга, терапевта и всей группы. Точнее, они сдвигаются с мертвой точки бессознательной само¬защиты своего внутреннего мира, включая сложившееся в нем от¬ношение к своему неврозу или другой психологической проблеме, которая привела их в группу. Однако это еще не приятие других мнений и влияний, а только снятие защиты к их неприятию. Это, главным образом, лишь принятие изложенных терапевтом норм и правил работы группы и начало участия в этой работе. Устанав¬ливается добровольная, но еще в значительной степени формаль¬ная общность группы. (Здесь и далее следует помнить об индиви¬дуальных различиях членов группы и соответственно о разной скорости и эффективности прохождения ими этих процессов.)
На втором этапе (этап идентификации) происходит внешнее принятие группы и ее участников - готовность не формально, а с пониманием выслушивать их мнения, подключаться к дискуссиям. Можно сказать, что на этом этапе устанавливается неформальная общность группы, ощущение определенного «мы», даже при раз¬ногласиях по отдельным вопросам и некотором неприятии от¬дельными участниками друг друга.
На третьем этапе (этап присвоения) происходит принятие от¬дельными участниками уже сложившихся групповых ценностей и мнений как своих собственных, готовность оперировать ими от своего имени вне группы, в своей личной жизни.
Другие представители групповой психотерапии (Шутц, Такман, Кратохвил и другие) по-своему описывают эти же этапы, но суть остается одна: последовательная групповая динамика от формального объединения до обретения значительной психоте¬рапевтической силы взаимоподдержки, взаимовлияния, взаимо¬коррекции при одновременном самораскрытии и позитивном раз¬витии группы в целом и каждого ее участника.
Ялома выделяет такие лечебные факторы психотерапевтиче¬ской группы, как сплоченность, внушение надежды, обобщение, альтруизм, предоставление информации, множественный перенос, межличностное обучение, развитие межличностных умений, ими¬тирующее поведение. Эта классификация мало отличается от большинства других, терапевтическая ценность упомянутых фак¬торов очевидна. Однако целесообразно сделать некоторые ком¬ментарии.
Сплоченность
К общеизвестному мнению о важности сплоченности группы следует добавить, что, как показала практика, большинство участ¬ников в значительной мере страдают от физического или психоло¬гического одиночества, что обычно коррелирует с высокой тре¬вожностью, чувством незащищенности и ненужности. В удачно сложившихся группах все участники удовлетворяют естественную человеческую потребность в аффилиации (чувстве принадлежности к какому-либо сообществу), у них снижается чувство тревожности, повышается ощущение психологической защищенности.
Надо сказать, что чувство сплоченности, сопринадлежности к группе людей, понимающих тебя, принимающих таким, какой ты есть, и к тому же переживающих аналогичные проблемы, нередко оказывается настолько важным для членов группы (особенно тех, кому не хватает такого общения в повседневной жизни), что у них меняется иерархия мотивов занятия групповой психотерапией: само общение в данных группах становится для них большей по¬требностью, чем решение тех проблем, с которыми они сюда пришли. (Хотя, разумеется, одно не только не исключает другого, а лишь взаимно способствует).
Внушение надежды
Здесь хотелось бы предупредить, что воздействие отдельных членов группы на других может быть как положительным (повышающим уверенность в успехе), так и отрицательным (снижающим эту уверенность скептицизмом).
Еще Э. Куэ доказал, что помогают те лекарства, в которые паци¬енты верят, и не помогают те, в которые не верят. Естественно, что к психотерапии это относится еще больше. Это очень важно учиты¬вать психотерапевту при подборе группы и при работе с ней.
Обобщение
Эффект обобщения близок к эффекту сплоченности. Так как группы комплектуются по определенной общности проблем, то у их участников снижается чувство тревожности и одиночества в борьбе со своими неприятностями: они видят, что и у других людей схожие ситуации, и обретают надежду, что вместе и под руково¬дством квалифицированного психотерапевта смогут их преодолеть.
У участников терапевтических групп, сформированных из лю¬дей, страдающих общими проблемами, снимается чувство ущерб¬ности, которое они могут испытывать в обычном обществе и ко¬торое усугубляет их комплексы и мешает самораскрытию.
Здесь многое зависит от психотерапевта, который должен по¬стоянно поддерживать у участников группы чувство собственного достоинства, уважительного отношения к группе и к тому, чем она занимается. Иначе у них может возникнуть чувство принад¬лежности к группе ущербных в чем-то людей, что лишь усугубит личные комплексы.
Также внимательно нужно следить за возможностью негатив¬ного обобщения, когда кто-либо из участников группы, исходя из собственного неудачного опыта или повышенной мнительности, начнет заражать своим пессимизмом (иногда даже лишь выраже¬нием лица) других. Таким людям надо уделять особое внимание, нейтрализуя их отрицательное влияние на группу, вселяя в них веру в успех. В некоторых случаях их вообще не надо принимать в группу, а предложить индивидуальную психотерапию.
Альтруизм
Еще Альфред Адлер подчеркивал, что самое лучшее и бы¬строе средство излечения от неврозов - это переключение вни¬мания на бескорыстную помощь другим. И хотя при правильной организации групповой психотерапии этот процесс спонтанно усиливает эффект работы группы и индивидуальное позитивное развитие, не мешает периодически напоминать о важном тера¬певтическом воздействии альтруизма: лучшая помощь себе - че¬рез помощь другим.
Предоставление информации
Этот пункт реализуется вместе со всеми предыдущими, в свою очередь усиливая их. Участники группы, обмениваясь информа¬цией по общим проблемам, решают и такие терапевтические фак¬торы, как: обобщение, внушение надежды, сплоченность и альтру¬изм. К тому же нередко члены группы получают друг от друга действительно ценную практическую информацию из практиче¬ского опыта решения общих проблем, знакомства с соответст¬вующей литературой и т.п.
Однако и здесь важно следить, чтобы не пошло распростране¬ние неквалифицированных, научно необоснованных советов, а также информации, подрывающей веру в успешность всего про¬цесса групповой работы. К сожалению, именно в сфере психоте¬рапии нередко встречаются такие «советчики», а учитывая повы¬шенную тревожность и внушаемость большинства членов психо¬терапевтических групп, такое информационное воздействие мо¬жет быть далеко не безвредно (см. негативное обобщение).
Множественный перенос
Это определенное развитие идеи З.Фрейда о переносе, то есть о том, что клиент неосознанно переносит на психотерапевта раз¬личные особенности своих отношений к другим людям, значимым для него в прошлом и настоящем.
Ялома и ряд других специалистов предлагают применять оп¬ределенные механизмы такого анализа личности клиента, изучая его отношения не только к психотерапевту, но и к другим членам группы (с учетом их особенностей, которые могут оказаться более значимыми для одного и менее для другого и тем самым дадут определенную информацию о них самих и их проблемах).
Естественно, что анализ переноса наиболее эффективно приме¬няется психотерапевтами с психоаналитической подготовкой.
Межличностное обучение
В группе, в лабораторных или модельных условиях, отрабаты¬ваются те навыки общения, которые члены группы хотели бы бо¬лее успешно применять в реальной жизни. Здесь они легче пре¬одолевают робость при обращении к другим и предложении соб¬ственной помощи, видят, как реагируют на это окружающие, и либо обретают уверенность, что все делают правильно, либо са¬мостоятельно или с помощью психотерапевта и группы вносят определенные коррективы, добиваясь в конечном итоге нужного результата (своего поведения с желательной реакцией на него со стороны других).
Однако именно здесь необходимо сказать об одной существен¬ной проблеме, на которую указывают практика и специалисты групповой психотерапии: даже при идеальной отработке нужных навыков общения в терапевтической группе перенос этих же навы¬ков в реальную жизнь далеко не всем дается легко и быстро. По¬мочь этому может параллельное занятиям в группе выполнение домашних заданий, то есть закрепление тех же навыков дома, на работе, в любых удобных для этого условиях.
На следующем занятии желательно разбирать и совместно ана¬лизировать успехи и неудачи выполнения домашних заданий.
Развитие межличностных умений
Собственно, это и является задачей большинства психокоррекционных групп - развитие межличностных умений, которых не хватает участникам группы для самореализации и оптимизации своего бытового или делового общения.
Уже само присутствие и работа в таких группах развивает уме¬ния, однако и здесь психотерапевту нужно внимательно следить, чтобы закреплялись именно те навыки, которые нужны, так как неправильное общение (а точнее, неправильно занятая в группе позиция) будет лишь закреплять ошибки.
Здесь важно учитывать все предупреждения, которые мы отно¬сили к предыдущим пунктам, а также к особенностям типов пове¬дения отдельных членов группы.
Имитирующее поведение
Имитирующее поведение я бы отнес не столько к лечебным факторам, сколько к факторам, облегчающим вхождение инди¬видов в работу группы. Они начинают строить свое поведение по механизму простого подражания психотерапевту, а потом тем членам группы, у которых нужные модели поведения быст¬рее возникнут. Реальная, простая, почти механическая деятель¬ность, обязательная для всех, снижает индивидуальную скован¬ность и нерешительность каждого в отдельности. Затем, по мере эмоционального вовлечения в этот процесс, члены группы неза¬метно начинают все больше проявлять собственную инициативу, осваиваясь в группе.
Здесь очень важно следить за формированием и сохранением атмосферы психологической защищенности, доброжелательно¬сти, взаимной поддержки. Каждое правильно выполненное дейст¬вие должно быть поощрительно отмечено психотерапевтом и оценено группой, а неправильное действие благожелательно скорректировано.
Катарсис
Катарсис - слово, которым в греческой трагедии обозначалось финальное очищение через страдание, как мы помним, в психоте¬рапию было введено З.Фрейдом.
В групповой психотерапии этап катарсиса очень важен и тре¬бует как высокого мастерства психотерапевта, так и соответст¬вующей готовности группы. Психотерапевт, как хороший режис¬сер, подводит группу или создает соответствующую групповую атмосферу (в зависимости от стиля руководства группой) к пуб¬личному «вскрытию нарывов»: неприемлемых для сознания чувств и мыслей, тщательно скрываемой от самого себя вины, стыда, ненависти; к совместному их обсуждению, признанию и «покаянию» и через это - к очищению, облегчению.
Процесс организации катарсиса в группе требует исключитель¬ного мастерства, такта и интуиции, учета индивидуально-психо¬логических особенностей членов группы. В любом случае необхо¬димо руководствоваться главной заповедью врача: не навреди!
При недостаточной уверенности в адекватной психической ре¬акции отдельных членов группы или в собственном психотерапев¬тическом мастерстве от этого этапа лучше воздержаться или про¬вести его в более мягкой форме, тонко предупреждая возможно¬сти нежелательных (как для отдельного индивида, так и для всей группы) эмоциональных реакций.
Можно просто подвести группу к обсуждению наболевших скры¬тых проблем, постепенно (а не взрывом) раскрывая и обсуждая их, вовремя наступая на проблему и своевременно отступая от болевой точки при опасности потери контроля над ситуацией и усугубления психической травмы или распада группы (что нередко случается).
Требования к групповому психотерапевту. Даже кратко пере¬численные нами особенности групповой терапии показывают, что специалист этого профиля должен обладать целым рядом специ¬фических умений и навыков.
Подготовка такого специалиста, как правило, проходит те же стадии, что и подготовка большинства психотерапевтов различ¬ных направлений: обучение, стажировка под руководством спе¬циалиста, самостоятельная деятельность.
На первой стадии он постигает теоретические основы и практические приемы психотерапии; на второй стадии - про¬ходит стажировку в группе под руководством квалифицированно¬го психотерапевта; на третьей стадии - принимает активное участие в работе группы.
Здесь могут быть и определенные переходные этапы внутри стадий, точнее, разные стадии накладываются друг на друга: одна еще не завершилась, а другая уже началась. Так, первая стадия (обучение практическим приемам) продолжается и совершенству¬ется и на второй, и на третьей стадиях (стажировка и личное уча¬стие). В процессе второй стадии (стажировки) стажер не остается пассивным, а постепенно все более активно участвует в работе группы как ее член (то есть уже входит в третью стадию). А в третьей стадии он тоже проходит определенные этапы от участия в работе как рядового члена группы до освоения и применения различных стилей руководства группы (в том числе и с позиции ее активного участника - идеального партнера).
Считается, что наилучшие условия для практического становле¬ния специалиста групповой психотерапии создаются в группах тре¬нинга, так называемых Т-группах. Так как по условиям этих групп в них руководство периодически переходит от одного участника к другому, то каждый может достаточно быстро (по горячим следам) оценить, какой эффект та или иная манера руководства группой оказывает на ее непосредственных участников, и внести необходи¬мые коррективы в свой стиль руководства.
Кроме знания ранее упомянутых ролей и норм групповой те¬рапии, важно знание и соблюдение (не только психотерапевтом, но и всеми участниками) требований внутригрупповой этики. Эти нормы и требования имеют некоторые различия у разных авторов и даже в отдельных группах. Однако главное требование для всех -уважение личной свободы выбора каждого на участие в групповом процессе и его отдельных фрагментах.
Другим важным требованием является обязательное соблюде¬ние не только психотерапевтом, но и каждым членом группы кон¬фиденциальности, то есть то, что произносится или делается в группе, не выносится за пределы группы. Без уверенности в такой конфиденциальности ни о каком полном самораскрытии членов группы не может идти речи, а значит, не может быть решена глав¬ная задача групповой психотерапии.
Группы тренинга
Несмотря на многочисленные классификации групп, в которых проводится групповая психотерапия, можно сказать, что речь идет главным образом о двух типах:
1. Психокоррекционные группы.
2. Группы тренинга умений.
Все, что мы говорили до этого, относилось в большей мере к психокоррекционным группам (несмотря на многие общие законо¬мерности и требования функционирования групп обоих видов).
Группы тренинга делятся на группы тренинга профессиональ¬ных умений, группы тренинга межличностных отношений, груп¬пы сензитивности.
Группы тренинга профессиональных умений в основном зани¬маются подготовкой руководителей разного уровня, бизнесменов, менеджеров и всех, кому особенно важно профессиональное об¬щение и взаимодействие
В группах тренинга межличностных отношений рассматрива¬ются и отрабатываются модели решения практических трудностей взаимоотношений различных членов семьи, проблем секса.
Группы сензитивности (чувствительности) решают задачи пре¬одоления личностных качеств (тревожности, застенчивости, замк¬нутости и т.п.), мешающих чувству самостоятельности, уверенно¬сти, личностному росту, самоактуализации индивида.
Так как группы тренинга возникли (в 50-х годах в США) с це¬лью выработки навыков делового общения и взаимодействия, то на протяжении длительного времени это и было их главным заня¬тием. Надо сказать, что они довольно быстро приобрели попу¬лярность и не утратили ее в настоящее время. В этих группах формируются и доводятся до автоматизма навыки оптимального взаимоотношения и взаимодействия начальства с подчиненным и подчиненных с начальством, сотрудников между собой, отраба¬тываются умения совместно решать проблемные ситуации, со¬вершенствовать организацию работы и т.п.
В последние десятилетия у нас тоже стали появляться такие формы обучения, но в большинстве своем они значительно менее эффективны, чем за рубежом, в первую очередь потому, что про¬водятся либо не психологами, либо психологами, не получивши¬ми хорошей подготовки в направлении групповой поведенческой терапии (которой у нас их не учили).
Многие психотерапевты считают, что главная задача групп тренинга (Т-групп) - научить самостоятельно учиться жить и ра¬ботать, то есть самокорректироваться и самосовершенствоваться, находя оптимальное решение проблемных ситуаций.
Этот процесс обычно разделяют на три ступени:
- научиться самопрезентации (оптимальному представлению самого себя);
- научиться установлению и максимальному использованию об¬ратной связи (biofeedback);
- научиться экспериментировать.
Рассмотрим работу на этих ступенях по порядку.
Самопрезентация
Удобным пособием для реализации этого процесса и контроля за ним является методика, получившая широкое распространение под названием «Окно Джогари» (по именам его создателей Джозефа Лафта и Гарри Инграмма).
Это «окно» представляет собой круг, разделенный на четыре сектора. Каждый сектор имеет свое символическое название:
- первый (левый верхний) называется «Арена»,
- второй (правый верхний) - «Видимое»;
- третий (левый нижний) - «Слепое пятно»;
- четвертый (правый нижний) - «Неизвестное».
Охарактеризуем кратко каждый из секторов.
Арена
Этот сектор представляет ту часть личности индивида, которая открыта и ему самому, и его окружающим. Можно сказать, что таким он представляется себе и другим.
Обычно этот образ Я в какой-то мере соответствует истине, а в какой-то мере является искренним, неосознанным заблуждением (можно сказать, субъективным искажением реальности).
Видимое
Этот термин в дословном переводе не совсем точно передает вложенный в него авторами смысл. Это то, что «видимо», извест¬но о себе только самому индивиду, но скрыто от окружающих.
В этот сектор входят как положительные, так и негативные тайные увлечения и переживания, страхи и фантазии, которые данный индивид так или иначе идентифицирует с собствен¬ным Я.
Слепое пятно
«Слепое пятно» противоположно «видимому» - в этом секторе находится то, что знают о данном человеке другие, но чего не зна¬ет или, точнее, не замечает за собой сам индивид.
Чаще это вытесненные из сознания отрицательные черты (эгоизм, нескромность, бестактность, невнимательность к другим и т.п.), но могут быть и недооцененные в самом себе (альтруизм, добросовестность, обязательность, обаяние и т.п.).
Неизвестное
В этом секторе то, что скрыто и от себя, и от других. Это также могут быть как положительные качества (нераскрытые таланты, готовность к самопожертвованию и т.п.), так и отрицательные, которые до сих пор не обнаружились лишь потому, что не были спровоцированы жизненными ситуациями, страхом, личной вы¬годой и т.п.
Авторы «Окна Джогари» ассоциируют сектор «Неизвестное» с зоной бессознательного (но ближе к ее трактовке подходит в «Психосинтезе» Р.Ассаджиоли).
Каждый из секторов может как расширяться, так и сужаться.
По мере работы группы сектор «Арена» все более расширяет¬ся - человек раскрывается не только для других членов группы, но и для себя. Это и есть одна из главных целей групповой пси¬хотерапии. Однако степень такого раскрытия будет во многом зависеть от того, образуется ли в группе соответствующая пси¬хологическая атмосфера взаимосотрудничества и доброжела¬тельности. Таким образом, динамика расширения сектора «Арена» будет в определенной мере информировать и о состоя¬нии внутригрупповой атмосферы, то есть об эффективности сформированной группы в целом.
В помощь данной методике можно использовать «Обратную связь» и «Экспериментирование».
Обратная связь
Величина сектора «Обратная связь» будет информировать об успешности корректирующего воздействия группы на поведения каждого из ее членов. Обратная связь обеспечивает и развитие всех остальных секторов, помогая расширять «Арену», уменьшать зону «Слепого пятна», воспринимая и учитывая замечания и по¬желания других членов группы.
Ясно, что степень такого восприятия и учета обратной связи зависит от трех взаимовлияющих факторов: личностных особен¬ностей членов группы; групповой атмосферы (включая влияние отдельных участников); от мастерства психотерапевта.
Надо помнить, что когда говорят о благоприятной внутригрупповой атмосфере, то имеют ввиду только степень ее нужного воздействия на членов группы, что может никак не зависеть от совместимости на уровне взаимных симпатий или вежливой ус¬тупчивости.
Напротив, наиболее эффективным является уровень опреде¬ленной взаимокритичности и даже конфликтности, не переходя¬щей во враждебность, но позволяющей участникам наладить бо¬лее реальную обратную связь, не стесняясь указывать друг другу на недостатки.
Экспериментирование
Экспериментирование, то есть поиск наилучших моделей по¬ведения для решения проблемных ситуаций, также связано с предыдущими разделами («Самопрезентация» и «Обратная связь») и во многом зависит от них. Это естественно. Чем шире сектор «Арена», тем увереннее чувствует себя член группы, тем смелее экспериментирует и тем более точные замечания и под¬сказки получает от других членов группы по механизму обрат¬ной связи
На ступени экспериментирования очень важно постоянно сле¬дить за соблюдением известного принципа «здесь и теперь», то есть при малейшей попытке кого-либо из участников уйти в прошлое или в абстрактные рассуждения четко возвращать его на грешную землю, к решению данной ситуации именно в данной группе и в данный момент.
Это требование относится и к группам тренинга умений и психокоррекционным группам. Дело в том, что такие уходы от решения «здесь и теперь» далеко не безобидны - это уходы от решения реальных проблем, которые от этого еще более усугуб¬ляются. Можно сказать, что тенденция к таким уходам в обсуж¬дение прошлого или в строительство планов на будущее вместо конкретных немедленных решений и действий (которым вроде бы ничто не мешает, но они откладываются и откладываются, подменяясь бесконечными разговорами и размышлениями), и делает данных людей аутсайдерами («неудачниками» и «невро¬тиками»).
Именно эта невротическая (то есть логически необъяснимая) неспособность перейти от пагубного бездействия к вполне дос¬тупным реальным действиям по решению собственных быто¬вых и деловых проблем и приводит этих лиц в группы тренинга и психокоррекции. Поэтому развитие в них способности дейст¬вовать «здесь и теперь» с дальнейшим переносом ее в реальную жизнь и является одной из главных задач групповой психоте¬рапии.
Роль руководителя группы в определенной мере зависит от ти¬па группы. Особенно это относится к группам тренинга (Т-группам). В частности, это зависит от срока, на который заплани¬рована деятельность группы.
В «краткосрочной» группе психотерапевт вынужден больше брать на себя функции управления, так как у него нет времени для нормального процесса образования в группе определенных меха¬низмов самоуправления. Он должен быть особенно активен на этапе формирования группы, распределения ролей и налаживания обратной связи, в которой он берет на себя главную роль коррек¬тора поведения отдельных участников. Он дает или подсказывает конкретные задания, моделирует проблемные ситуации, например типичных конфликтов и их типового решения.
Группы такого типа очень популярны в США и называются структурированными.
В отличие от «структурированных» групп, доводящих до авто¬матизма распределение ролей и функций для коллективного реше¬ния конфликтных проблем, существуют группы, нацеленные на максимальное выявление и развитие индивидуальности каждого участника. Эти группы получили название тэвистокские, так как их модель была разработана в Тэвистокском институте человеческих отношений У. Байоном в 1959 г. В этих группах руководитель по возможности устраняется от процесса индивидуального совершен¬ствования каждого участника под воздействием обратной связи с группой, которая выполняет роль активного зеркала.
В настоящее время существует множество типов групп, но ос¬новные идеи и функции групповой психотерапии остаются по су¬ществу теми же.
Типичной ошибкой многих руководителей групп является из¬лишнее вмешательство в групповой процесс. Хороший руково¬дитель руководит группой по принципу «Не надо дуть в надутые паруса», то есть вмешивается в групповой процесс лишь в случае крайней необходимости. Особенно не надо спешить подсказы¬вать группе выход из тупиковых ситуаций, пока не использова¬ны все возможности. Иначе так и не будет решена главная зада¬ча любой психотерапии - перевод клиента из объектного (пассивного) в субъектное (активное) состояние - обретение способности реально воспринимать и действенно решать собст¬венные проблемы.
Это как при обучении плаванию - вы сколько угодно можете учить плавать ребенка, поддерживая под животик, но пока не от¬пустите его, он так и не поплывет.
Руководителю группы следует вмешиваться (как можно менее заметно, но своевременно) только в тех случаях когда:
-в процессе эмоциональной дискуссии нарушается внутри-групповая этика и вообще этические нормы поведения в обществе (некоторые психотерапевты сознательно допускают такие ситуа¬ции для лучшего самораскрытия, но это значительно реже прино¬сит нужный эффект, а чаще психотравмирующие последствия и распад групп);
- групповая дискуссия принимает такой острый характер, что между членами группы возможно возникновение устойчивой враждебности;
-групповая дискуссия или отдельные члены уклоняются от принципа «здесь и теперь» и вообще уводят группу слишком далеко от решения тех проблем, ради которых она и формировалась;
- когда формируются и закрепляются явно неправильные мо¬дели поведения, не способствующие решению проблем, а лишь усугубляющие их.
Все это относится как к группам тренинга профессиональных и межличностных умений, так и к психокоррекционным группам.
Группы тренинга межличностного общения
Как уже упоминалось, в эти группы чаще всего собираются люди, желающие научиться лучше строить семейные отношения, однако, разумеется, эти навыки полезны и для делового общения. Эти группы часто называют группами коммуникативных умений, подразумевая под этим совершенствование не только взаимоот¬ношений, но и взаимодействия.
Группы этого типа, несмотря на соответствие общим требова¬ниям, предъявляемым ко всем Т-группам, имеют и специфику. Она заключается в том, что в работе таких групп одновременно (комплексно) решаются две задачи: личностный рост и самосовер¬шенствование каждого участника; совершенствование навыков об¬щения и взаимодействия.
Тренировка в этих группах включает следующие разделы:
- описание поведения;
- коммуникацию чувств;
- активное слушание;
- конфронтацию.
Описание поведения
Дословный перевод не совсем точно передает задачу работы на этом этапе. Это не просто описание поведения себя и других, а обучение умению словесно характеризовать свое и чужое поведе¬ние в наиболее приемлемом описательном, а не в критически-оценочном стиле.
Пример описательного стиля:
- Ты неправильно это делаешь. (За этим может последовать благожелательный совет.)
Пример критически оценочного стиля:
- Разве так делают! Какой же ты непонятливый (бестолковый, неряха, растяпа и т.п.).
Первый вариант - шаг к совершенствованию действий отдель¬ного участника и налаживанию взаимодействия с ним. Второй вариант - путь к обиде, обособлению, ухудшению взаимоотноше¬ний и взаимодействия.
Коммуникация чувств
В этом разделе отрабатывается способность как можно точнее осознавать и как можно понятнее передавать другим свои чувства в словах, мимике и жестах. При благожелательной корректировке со стороны руководителя и друг друга участники учатся как мож¬но более точно употреблять слова, избегая лишних, запутываю¬щих основную мысль слов и выражений.
При этом важно добиваться того, чтобы три основных комму¬никативных компонента (слова, мимика и жесты) усиливали, а не опровергали друг друга.
Активное слушание
Большинству людей не столь важно услышать, что мы гово¬рим, как найти в нас понимающего участливого слушателя. Умение участливо (внимательно и активно) слушать является важнейшим условием налаживания взаимопонимания и взаимо¬действия.
Наш опыт и различные тесты показывают, что большинство из нас переоценивают свое умение слушать собеседника, что затруд¬няет межличностные коммуникации и мешает собственному са¬мораскрытию.
Для совершенствования этой способности используются спе¬циальные упражнения, формирующие активное слушание и эмпатическое (эмоционально-сопереживающее) понимание.
Конфронтация
Это решающий и наиболее трудный этап групповой работы. Здесь тоже имеется некоторое смысловое несовпадение самого термина конфронтация, как он понимается в данном случае и в нашей повседневной лексике.
Под конфронтацией в данном случае подразумевается не про¬тивоборство или противостояние, что недопустимо в групповой психотерапии и тем более в группах тренинга коммуникативных умений, а повышение эффективности сотрудничества, но все же с некоторым привкусом здорового противоборства. Именно здоро¬вого, так как в нормальной группе, семье, деловом коллективе обязательно периодически возникают противоречивые мнения, а также различные подходы к решению ситуаций и манеры поведе¬ния, которые далеко не всех устраивают.
Именно поэтому в разделе «Конфронтация» участники груп¬пы должны приобрести навыки не просто налаживать отноше¬ния и взаимодействия, но и убеждать другого изменить некото¬рые свои взгляды и модели поведения. При этом важно не толь¬ко не ухудшить, но и - желательно - улучшить взаимопонимание и отношения.
Ясно, что для успешной, полезной для всех участников груп¬пы, реализации задач конфронтации необходима тщательная проработка предыдущих разделов: «Самопрезентации» (одина¬кового понимания каждого члена группы как самим собой, так и другими участниками) и «Обратной связи» (умения адекватно реагировать на поведение других и учитывать их реакцию для коррекции своего поведения).
Существуют следующие параметры, соответствие которым по¬зволяет считать, что данный участник правильно освоил этап конфронтации. Для этого он должен продемонстрировать в груп¬пе во время решения конфликтной ситуации:
- умение налаживать взаимоотношения и эмпатическое (не только умом, но и сердцем) взаимопонимание;
- выражать конфронтацию (несогласие желание внести изменение) в тоне благожелательного предложения, совета или вопро¬са а не категорического требования;
- обсуждая поведение или мнение собеседника, не переходить с сути дела на личность;
- не просто критиковать и отвергать чужие предложения а спокойно приводить логические аргументы обосновывающие свою точку зрения, и другое решение проблемы;
- вести конфронтацию честно, не искажая фактов и мнении в свою пользу или в ущерб оппоненту.
Надо сказать что между Т-группами (группами тренинга различных умений) и психокоррекционными группами много общего. В частности, работа в Т-группах, кроме совершенствования от¬дельных профессиональных и межличностных навыков, в значи¬тельной мере выполняет и роль духовного оздоровления и совершенствования. Ведь одной из задач психокоррекционных групп по отношению к каждому отдельному участнику является высвобож¬дение его личности от зажатости, помощь в максимальном само¬раскрытии самого себя в социуме (для других и для себя), что, по мнению большинства групповых психотерапевтов, начиная с Ф. Пёрлза, считается главным условием оздоровления личности.
Это дает полное основание считать (и это подтверждается мнением психотерапевтов и участников Т-групп), что данные группы, кроме совершенствования конкретных навыков, решают и функ¬цию общего психологического оздоровления и совершенствова¬ния каждого участника, повышение его уверенности в себе в про¬цессе общения и взаимодействия с другими и т.п.
Вопросы для самопроверки
1. Чем отличается групповая психотерапия как форма любой психотерапии от групповой психотерапии как самостоятельного метода?
2. Перечислите основных авторов дающих свою трактовку групповой психотерапии.
3. Что такое психокоррекционная группа?
4. Назовите два наиболее популярных типа групп групповой психотерапии.
5. Приведите примеры работы групп тренинга умений.
6. Охарактеризуйте сущность encounter-групп.
7. Перечислите типы психокоррекционных групп и особенности их деятельности.
8. Опишите групповую поведенческую терапию.
9. Перечистите основные права которыми учат пользоваться в группах тренинга социальных умений.
10. Перечислите основные требования к групповому психотерапевту.
ПРАКТИКУМ
Проработайте типичные упражнения в Т-группах
Какой я?
Каждый участник получает ручку и лист бумаги. Пишет слева вертикальном столбиком цифры от 1 до 10. Затем, не слишком долго задумываясь, пишет десять определений самого себя, стараясь как можно честнее указать первые пришедшие в голову не только положительные, но и отрицательные качества.
Например:
1. Не глупый.
2. Застенчивый.
3. Не всегда правдивый и т.п.
Затем заполненный листок каждый участник прикалывает на грудь и разгуливает с ним по комнате тренинга, давая возможность каждому желающему внимательно прочесть этот список и сам читая списки других.
По ходу занятий участники могут обмениваться какими-то во¬просами, репликами, но стараются не обособляться парами, а по¬знакомиться со всеми. Это важный этап преодоления смущения и начала общения и самораскрытия.
Руководитель группы должен поощрять (но не принуждать) же¬лающих прочесть перечень своих качеств вслух для всей группы говоря, что это усиливает полезность занятия для каждого. Ос¬тальные участники группы могут задать отдельные вопросы или сделать краткие высказывания.
Дискуссию по обсуждению отдельных участников на этом этапе завязывать еще рано, однако если она возникнет спонтанно и бу¬дет способствовать групповому процессу, прерывать ее не следу¬ет (хотя это уже частичный переход к другому упражнению -«Дискуссия»).
Это упражнение может повторяться на нескольких занятиях, позволяя участникам лучше продумывать и уточнять самооценку, преодолевать смущение при раскрытии себя перед другими, уча¬стии в публичных обсуждениях.
Дискуссия
Это упражнение обычно проводится одним из первых в группах тренинга профессионального общения и взаимодействия. Здесь вы¬деляются типичные для данных участников профессиональные роли.
Чаще всего это роли начальника (властного), подчиненного (зависимого, «соглашателя»), человека-компьютера (невозму¬тимо-рационального), чудака (с неожиданными, хотя и неглупыми суждениями, «себе на уме» и т.п.) Типы обозначаются условно, и в зависимости от мнения участников и их индивидуальных осо¬бенностей могут быть скорректированы с учетом значимости и важности для отработки оптимальных моделей своего поведения.
Считается, что предметом дискуссии для отработки таких по¬веденческих реакций может быть любая тема. Однако большинст¬во руководителей групп стараются брать темы, достаточно значи¬мые для каждой конкретной группы, или рекомендовать группе наращивать эту значимость с каждой последующей дискуссией, все более приближая проблемы и роли к тем ситуациям, для ре¬шения которых они и собрались в группу.
Каждая дискуссия завершается совместным благожелательно-критическим анализом эффективности деятельности участников и группы в целом. По результатам анализа вносится необходимая коррекция для совершенствования и повышения практической значимости (для конкретных участников) следующей дискуссии.
Группы встреч
Эти группы в отличие от Т-групп (групп тренинга умений) счи¬таются психокоррекционными. Можно сказать, что это группы разнонаправленного действия: одни направлены «вовне», другие -«внутрь». Если первые (Т-группы) отрабатывают внешние (поведенческие) реакции, то вторые (психокоррекционные) кор¬ректируют внутренние (психические) состояния.
Это различие весьма условно, на уровне акцентов - в каких группах что (коррекция поведения или состояния) преобладает на уровне практических упражнений. Ясно, что отделить поведение человека от его психических состояний можно лишь условно. Од¬нако чисто технически (на уровне применяемых психотерапевти¬ческих техник) такое условное деление весьма важно.
Так, один из основоположников групповой психотерапии Карл Роджерс, а также автор гештальттерапии Федерик Пёрлз и другие делают акцент на раскрытии самоисцеляющих сил самой группы, доверяют спонтанности (естественности) ее саморазвития и бла¬готворному влиянию на самораскрытие и оздоровление каждого члена такой группы. При этом, как уже говорилось, психотерапевт максимально устраняется от руководства группы, следя главным образом за необходимой внутригрупповой психологической атмо¬сферой (психологической защищенности и одновременно опти¬мальной критичности и самокритичности).
Говоря о Т-группах, мы уже отмечали, что они невольно оказыва¬ют и положительное психокоррекционное действие. Это положение взято на вооружение представителями другого подхода к психокоррекционным группам (Бредфорд, Гибб, Беннис и др.). Здесь, как и в Т-группах, руководитель играет весьма активную роль, помогая отра¬батывать и корректировать определенные поведенческие реакции в типовых ситуациях, исходя из того, что корректировка (исправление) невротического поведения приведет (по механизму обратной связи) и к снижению частоты и интенсивности невротических состояний вплоть до их ликвидации.
В настоящее время многие психотерапевты (в частности, в на¬шем Центре) используют комплексные подходы, чередуя те и дру¬гие методы (саморегуляции группы и отработки конкретных пове¬денческих реакций), закрепляя и стимулируя одно другим.
Методы работы Т-групп мы уже достаточно подробно рассмот¬рели в предыдущем разделе. Помня о том, что они находят опре¬деленное применение и в психокоррекционных группах, остано¬вимся подробнее на группах встреч (по Роджерсу).
Считается, что группы встреч впервые как официальная форма психотерапии возникли в 1962 г. в США под руководством Карла Роджерса. Он признан одним из основоположников гуманистического направления психотерапии - «терапии, центрированной на клиенте».
Сторонники гуманистической психотерапии возлагают основ¬ные надежды на указанную еще А.Адлером врожденную способ¬ность человека к самореализации и самосовершенствованию. По их мнению, большинство неврозов и комплексов происходит именно из-за нереализации индивидуальных потенциальных воз¬можностей, и поэтому при групповой терапии важно создать атмо¬сферу, благоприятствующую самораскрытию и самореализации, а не учить клиента конкретным моделям поведения (так как это мо¬жет увести человека от пути к своему истинному Я). Психотера¬певт здесь присутствует лишь как консультант или равный (но бо¬лее опытный) член группы.
Один из соратников Роджерса, Уильям Шутц, определил глав¬ные требования к группам встреч, которые можно назвать и эти¬ческими нормами и характеристиками, соответствие которым по¬зволяет относить группы к данному типу (здесь они даются в бо¬лее подробном, чем у автора, развернутом виде, учитывая, что данная книга рассчитана не только на профессионалов):
- искренность и открытость в общении между всеми участниками;
- постоянное уточнение (объективизация) каждым участником осознания своего Я (физического и психологического образа);
- принятие каждым участником ответственности за эффектив¬ность группового процесса не только для себя, но и для каждого члена группы;
- постоянное внимание к чувствам (своим и чужим), а не только к словам и действиям;
- соблюдение принципа «здесь и теперь» (не уходить самому и не уводить группу в рассуждения о прошлом или будущем от обсуждения и решения конкретных актуальных проблем или перено¬са нерешенных в прошлом проблем в данную ситуацию).
Искренность и открытость
Приход в такую группу для большинства членов психокоррекционных групп (особенно учитывая их индивидуально-психологи¬ческие особенности) - далеко не легкий шаг. Точнее, это комплекс¬ный процесс преодоления смущения, неуверенности в себе, труд¬ностей в общении, нежелания признаваться в чем-то даже самому себе и уж тем более посторонним. Поэтому очень важно еще до принятия человека в группу правильно настроить его на необхо¬димость такого шага, без которого все другие усилия бесполезны и прохождение дальнейших этапов групповой терапии просто не¬возможно.
При правильно сформировавшейся групповой атмосфере (благо¬желательности, готовности к совместному преодолению общих про¬блем, групповой поддержке) такой процесс самораскрытия в конеч¬ном итоге приносит участнику удовлетворение от собственной сме¬лости, от того, что он смог преодолеть трудный для себя психологи¬ческий барьер и получил одобрение группы и терапевта.
Мы называем этот процесс мини-катарсисом, так как облегче¬ние происходит если не через страдание, то по крайней мере че¬рез весьма трудное и болезненное для самолюбия, застенчиво¬сти, психологической самозащиты и т.п. усилие.
Естественно, что наиболее полное самораскрытие возможно только в группе с атмосферой эмпатического взаимопонимания. Важно помнить, что самораскрытие, не встретившее должного по¬нимания и поддержки, не только не эффективно, но нередко усу¬губляет психическое состояние данного участника и даже приво¬дит его к уходу из группы. Однако даже в благоприятной группо¬вой атмосфере процесс самораскрытия не надо форсировать -каждый участник должен индивидуально созреть для этого, про¬двигаясь иногда маленькими шажками, постепенно все более смелея и обретая уверенность в себе и в правильном понимании со стороны группы.
Идеальным завершением такого процесса является формиро¬вание так называемой аутентичной (естественно саморегули¬рующейся) личности, которая легко и свободно выражает себя, но в строгом соответствии с требованиями ситуации. Такую свободу здорового самовыражения не надо путать с болезненным психо¬логическим эксгибиционизмом (этот термин пришел в психологию из сексологии, где он обозначает половое извращение, выражаю¬щееся в непреодолимом желании обнажаться при посторонних). Психологический эксгибиционизм проявляется в том, что участник не только не испытывает трудностей самораскрытия, но рвется как можно более «обнажиться» перед еще практически незнако¬мыми членами группы.
Естественно, что такое самораскрытие должно не поощряться, а тактично сдерживаться. Если же это не удается, надо тактично освободиться от участника, как и от любого другого человека с выраженной психопатологией. (Иногда такие люди тоже включа¬ются в определенные лечебные группы, но это уже из области психиатрии, что не входит в нашу компетенцию.)
Осознание своего Я
В процессе самораскрытия каждый участник не только знако¬мит с собой других членов группы, но и уточняет, объективизирует собственную самооценку. Не секрет, что наше представление о себе весьма субъективно и вольно или невольно уточняется нами с учетом мнений, поощрений, замечаний и поведенческих реакций других людей. В группе такое уточнение с помощью вышеупомя¬нутой обратной связи проводится постоянно и целенаправленно. Наилучшие условия для этого создает конфронтация, но она, как мы уже говорили, может быть успешной лишь при установлении в группе атмосферы благожелательности и доверительности.
Ответственность
Это очень важный компонент социально-психологического здо¬ровья, аутентичности. И напротив, именно отсутствие чувства от¬ветственности за решение собственных жизненных проблем, по¬пытка уйти от них, найти самооправдание их нерешенности явля¬ется одной из наиболее типичных характеристик невротической личности.
Можно сказать, что несмотря на различие подходов и методов одной из главных задач практически любой психотерапии счита¬ется формирование и усиление личной ответственности человека за решение собственных жизненных проблем. Поэтому руководи¬тель группы должен предупреждать, а если надо, то и сдерживать участников группы в их желании помочь товарищу преодолеть трудную ситуацию. Разумеется, он при этом не должен усомниться в благожелательности отношения к нему. Участники группы должны знать, что такая помощь лишь задерживает рост индивидуальной ответственности данного участника, а значит и социально-психо¬логического оздоровления.
Разумеется, речь не идет о крайних случаях, когда в неожи¬данно возникшей чрезвычайной ситуации, при наложении ее на тяжелое эмоциональное состояние участника, психотерапевт должен вмешаться, чтобы оказать поддержку. Но это целесооб¬разно именно в чрезвычайных случаях, и все участники группы должны знать, что хотя их не бросят в беде, но они должны сде¬лать все от них зависящее, чтобы самостоятельно решить ситуа¬цию, иначе процесс оздоровления не будет эффективным.
Внимание к чувствам
Многие психотерапевты считают одним из важнейших разделов самопознания осознание своих чувств. Это важно подчеркивать при ознакомлении участников группы с задачами их работы, так как многие сводят самопознание к рациональному самоанализу своего образа и поведения. Чувствам при этом либо уделяется недостаточное внимание, либо они трактуются по первому поры¬ву, без серьезного уточняющего анализа.
Поэтому надо делать специальный упор на самоанализ своих чувств и ощущений по отношению к каждому члену группы, его поведению, высказываниям.
Не менее важно попытаться объективно оценить и учесть мне¬ние других на выражение ваших чувств, на словесное или пове¬денческое проявление их чувств к вам.
Здесь и теперь
Вы наверняка уже обратили внимание на то, что этот принцип постоянно упоминается в различных видах групповой психотера¬пии. Это не случайно. Дело в том, что, как мы уже говорили, у большинства участников психокоррекционных групп постоянно проявляется тенденция уйти от реального решения проблем (от ответственности за такое решение) в обсуждение их в прошлом времени или в виде будущих планов и тревог. В этом случае про¬исходит дистанцирование от проблем, что мешает их осознать и прочувствовать актуально.
Принцип «здесь и теперь» обязателен для эффективного ос¬воения предыдущих разделов (особенно «Ответственности» и «Внимания к чувствам». Постоянное напоминание «здесь и теперь» тренирует способность жить реальной жизнью, оттесняя невротиче¬ские переживания, то есть ведет к оздоровлению, обретению и ощу¬щению своей социальной и психологической полноценности.
Методика работы групп встреч
Основными этапами (и задачами) практической работы групп встреч являются:
- знакомство (налаживание первичных контактов);
- углубление доверительности взаимоотношений;
- анализ сопротивления;
- соучастие и поддержка.
Коротко охарактеризуем особенности каждого этапа.
Знакомство
Этот процесс мало чем отличается от любого знакомства. Од¬нако здесь он приобретает характер выполнения участниками не¬обходимой для дальнейшей работы задачи. Понимая это, даже наиболее застенчивые и неконтактные члены группы не сторонят¬ся и не обособляются от других.
Можно предложить участникам группироваться по двое, по трое, но ненадолго, а затем переходить к другим участникам групп, чтобы уже на первом занятии познакомиться со всеми. В некоторых группах знакомство происходит в основном на словесном уровне, в других поощряется подкрепление слов физическими контактами - рукопожа¬тием (у американцев даже похлопыванием по плечу, что для нас не¬привычно при первом знакомстве).
Руководитель группы предупреждает, что участники по желанию могут представляться не своими истинными именами, а какими хотят. Никто не имеет права настаивать на раскрытии их инкогнито.
Так нередко происходит в группах анонимных алкоголиков или группах с другими семейными и личными проблемами, в общем в группах, участие в которых некоторым хотелось бы скрыть. Это их право. Тем более что под чужим именем некоторые члены группы быстрее обретают смелость и раскованность для искреннего са¬мораскрытия, включая признания в том, что вызывает у них чувст¬во стыда или смущения.
Доверительные отношения
В отличие от предыдущего этапа - «Знакомство» - этот этап проходит у разных участников далеко не одинаково быстро и ус¬пешно. Ведь многие из них обратились к психотерапевту именно по причине непреодолимой самостоятельно трудности в общении с другими и тем более в доверительном общении.
Для преодоления этих трудностей используются различные уп¬ражнения. Приведем два наиболее типичных.
Страховка
Участники группы делятся по парам. В каждой паре один уча¬стник встает за спиной другого. Впереди стоящий, не сходя с мес¬та и не сгибаясь, начинает падать назад. Это требует преодоле¬ния определенной естественной робости. Стоящий за ним участ¬ник подхватывает его.
После нескольких попыток впереди стоящий участник убежда¬ется в надежности своего партнера и все спокойней и уверенней выполняет это упражнение. Затем партнеры меняются местами и упражнение повторяется.
Иногда кажется - чего тут бояться? Ясно, что партнер не даст тебе упасть. Однако некоторый естественный страх прямого падения назад все равно остается и невольно сменяется разрядкой - положительной эмоцией после «приземления» на руки партнеру.
Положительные эмоции, одновременно и взаимно испытывае¬мые партнерами, объединенными общим упражнением, в котором все решает взаимоподдержка, помогают легче преодолевать трудность вступления в более доверительные отношения.
Прорвись в круг
Члены группы берутся за руки, образуя круг. Поочередно один из участников старается прорваться в центр круга, а другие не пускают его. Наконец ему удается (или ему дают возможность) прорваться в круг.
Со стороны это выглядит обычной детской игрой, не имеющей ни¬какого отношения к психотерапии. Однако это не так. Здесь очень важен правильный психологический настрой всех участников.
Психотерапевт перед началом упражнения объясняет его симво¬лическое значение, на которое и просит максимально настроиться.
Пытающийся прорваться к круг участник должен сначала как можно четче почувствовать страдание от одиночества и нестер¬пимое желание прорваться в круг общения, взаимопонимания и психологической защищенности, ощутить свою принадлежность к группе. Другие участники противодействуют этому, сначала изо¬бражая полное безразличие к страданиям «одиночки» и нежела¬ние впускать его в свой круг, то есть принимать в свою компанию.
Мы иногда рекомендуем участникам круга встать лицом к цен¬тру, а спиной к «одиночке» для усиления у него чувства отчужден¬ности, никому ненужности.
После того как «одиночке» удается прорваться в круг, настрое¬ние всех участников должно резко смениться по отношению к не¬му, они искренне и радостно принимают его как своего. А он, в свою очередь, тоже должен настроиться соответственно как мож¬но четче ощутить резкую смену своего настроения от нестерпимо¬го одиночества, потом стремления прорвать его и до радости и облегчения от победно завершившихся усилий и от принятия его другими в свою компанию.
Идея упражнения - дать наглядно почувствовать, что прорыв одиночества не произойдет сам по себе. Для этого необходимо проявить усилия.
Помните, что без четких психологических установок и разъясне¬ний, вживания в роли участников группы большинство групповых уп¬ражнений теряют свой главный (психотерапевтический) смысл.
Изучение конфликтов
Как мы уже говорили, принятый перевод с английского термина encounter group как группы встреч не совсем точен. Слово encount переводится в первую очередь как столкновение. Это и есть ис¬тинный смысл таких групп: не просто группы встреч, а группы встреч-столкновений, конфронтации, конфликтов, позволяющие каждому полнее раскрыть сущность себя и своих проблем.
Не побоимся повториться, так как это очень важно для понима¬ния сущности таких групп.
Идеальная атмосфера таких групп - периодическая оптималь¬ная напряженность, когда, с одной стороны, эмоции столкновения настолько сильны, чтобы привести к спонтанному неконтролируе¬мому (а значит - истинному) выражению чувств и к самораскры¬тию участников в группе. С другой стороны, эта атмосфера кон¬фронтации не должна нарушить с трудом налаженного механизма группового процесса, взаимопонимания и взаимоподдержки, ощу¬щения психологической защищенности каждого участника.
Разумеется, создание и поддержание такой атмосферы опти¬мальной напряженности достигается в первую очередь мастерством, опытом и интуицией психотерапевта, однако он может сделать и всех членов группы участниками такого контроля, помогающего предотвра¬тить выход конфликта на уровень разрушения группового процесса.
Одним из упражнений в самоконтроле и взаимоконтроле явля¬ется сочетание эмоционального противостояния (конфронтации) с физическими контактами.
Например, конфронтирующие участники держат друг друга за руки и степенью сжатия рук друг друга характеризуют уровень эмоционального накала конфликта, а расслаблением реагируют на его спад, примиряющее решение проблемы. Это помогает каж¬дому участнику лучше осознавать и чужие чувства, контролиро¬вать свои реакции на них.
Разумеется, это упражнение, как и предыдущие (и последующие), эффективно лишь при четком разъяснении его психотерапевтиче¬ской цели всем участникам группы.
Фантазирование
Руководитель группы предлагает каждому участнику пофанта¬зировать на заданную тему (обычно имеющую определенное от¬ношение к проблемам данного участника).
Группа создает положительный эмоциональный фон активного слушания. В какой-то момент выступающий сам (или при незамет¬ном «подправлении» со стороны психотерапевта) сталкивается с определенной трудностью изложения.
Руководитель или кто-то из членов группы благожелательно «подталкивает» его к анализу причин этого сопротивления, помо¬гает преодолеть его (или по крайне мере начать «созревать» для такого преодоления на следующих занятиях).
Анализ сопротивления
В этом упражнении участники должны приблизиться к более конкретным, трудным для раскрытия личным проблемам.
Каждому участнику группы дается задание сесть в позу «мыслитель», закрыть глаза и внимательно представить себе проблему, которую ему было бы трудно искренне изложить перед другими участниками группы. Затем проанализировать хорошенько причины, по которым он испытывает это внутреннее сопротивление. После этого он, не раскрывая самой проблемы, описывает перед группой причины, по которым затрудняется ее изложить, и старается представить и описать реакцию участников группы, их отношение к его проблеме (если бы он ее сейчас изложил).
После нескольких таких упражнений человеку легче перейти к постепенному раскрытию и обсуждению наболевшей проблемы.
На первый взгляд многие психотерапевтические упражнения кажутся слишком примитивными или малополезными «детскими иг¬рами взрослых людей». Однако при правильном подходе именно в этих детских играх и состоит помощь в трудном процессе саморас¬крытия людей, пришедших в группы с непростыми личностными про¬блемами, отсутствием взаимопонимания и нереализованной (или даже «выдавленной» из сознания) потребностью в общении.
Поэтому опытные психотерапевты используют большинство упражнений, главным образом, именно для эмоционального во¬влечения участников, создания благоприятной групповой психоло¬гической атмосферы, отвлечения их от «заклинившихся» проблем и неверия в возможность их преодоления.
Психологический настрой всей группы перед упражнением и поддержание этой атмосферы на протяжении всего упражнения и совместного обсуждения его результатов являются более важны¬ми, чем точное соблюдение его технических элементов.
Соучастие и поддержка
Атмосфера эмпатийного взаимопонимания и групповой под¬держки - важнейшее условие самораскрытия каждого участника, и к тому же она психотерапевтична сама по себе, так как обычно те, кто приходят за помощью в такие группы, лишены удовлетворения именно этой важнейшей человеческой потребности - в понимании и поддержке. Поэтому созданию и поддержанию такой атмосферы необходимо уделять главное внимание, тогда многие остальные проблемы групповой работы будут сняты или облегчены уже са¬мой этой атмосферой.
При настрое участников группы на такую атмосферу важно по¬стоянно напоминать им, что такая поддержка психотерапевтична и важна не только для того, кого поддерживают, но и для того, кто поддерживает. Вспомните А.Адлера, который не уставал повто¬рять, что лучшее лекарство от переживания своих проблем - это переключение на помощь другим.
В настоящее время популярными стали группы встреч типа «марафон». Марафонскими они названы потому, что работа в них идет практически беспрерывно (с утра до позднего вечера) -12-48 часов.
Группы марафона были введены впервые Дж. Бахом (1966) и Ф. Столлером (1972) и вначале предназначались только для груп¬повой формы психоанализа.
Руководство такими группами требует от психотерапевта большого опыта и умения вовремя вносить коррекцию в группо¬вую атмосферу и в состояние и поведение отдельных участников.
К сожалению, именно эта форма групповой психотерапии ста¬ла наиболее популярной среди неспециалистов и откровенных шарлатанов, наживающихся на доверчивых (и психически неус¬тойчивых) людях, и не только не приносит пользы для них, но и нередко наносит вред их психическому здоровью.
Несмотря на то, что по самой идее групповой психотерапии главная роль и ответственность за ее работу переносится на саму группу, психотерапевт должен внимательно следить за этой рабо¬той с самого начала. Особенно важно не допустить грубых оши¬бок в комплектовании группы. Участники групповой терапии должны быть способны к групповой дискуссии (включая кон¬фронтацию) без эмоциональных срывов, терпимости к чужим мнениям, к перенесению опыта полученного в группе в реальную социальную среду.
Большинство людей, не страдающих выраженной психопато¬логией, могут с различной степенью плодотворности участвовать в групповой психотерапии с пользой для себя и других. Однако бывают и случаи противопоказания. Иногда встречаются люди, которые не только не получают пользы от таких занятий, но и яв¬но мешают другим и себе (а иногда даже наносят вред своему пси¬хическому состоянию).
Считается, что это люди, которые слишком отличаются от других членов группы и вообще от большинства нормальных лю¬дей такими характеристиками, как слишком заниженная само¬оценка и значительно более сильная, чем у других участников, тревожность, постоянная нескрываемая раздражительность.
Нежелательны крайности отношения к предстоящей групповой терапии - от глубокой пессимистичности (неверия в успех, чем они заражают и других) до излишних надежд на чудо положи¬тельного изменения, причем быстрого и полного.
ПРАКТИКУМ
Образцы некоторых типичных для групповой терапии упражнений.
Встреча
Первое знакомство.
Группа садится на стулья, поставленные в виде круга. Психо¬терапевт также занимает место в круге как рядовой участник и объясняет первое задание.
Каждый участник должен представиться группе (кратко или полно, как он хочет, причем не обязательно своим настоящим именем).
Участникам рекомендуется (но только по желанию) в общей форме коснуться своей проблемы или актуальных переживаний, старясь главным образом говорить и чувствовать себя «здесь и теперь», а не в прошлом.
Мы рекомендуем строить это упраженение из нескольких «кругов» знакомства.
Сначала все кратко представляются (как хотят).
По второму кругу каждый добавляет о себе что-то еще, позво¬ляющее больше узнать о нем.
По третьему кругу каждый говорит о том, что привело его в группу и чего он ждет от своего участия в ней.
По четвертому кругу каждый участник старается осознать и выразить то, что он чувствует именно в данный момент.
Другие участники группы могут (но не обязаны) вступать в раз¬говор.
Психотерапевт с самого начала просит помнить о важности создания благожелательной и спокойной психологической атмо¬сферы, которая необходима для успеха всей предстоящей рабо¬ты, а в случае нужды просит поддержать такую атмосферу или помочь преодолеть смущение кому-то из выступающих (на первых занятиях такая помощь не помешает).
Обычно примерно через 15 минут психотерапевт прекращает это первое упражнение, благодарит участников за проявленную активность и организует краткое обсуждение результатов встречи, подсказывая, что желательно учесть в дальнейшем.
Если есть возможность к такому занятию (как, впрочем, и к большинству других), желательно добавить видеосъемку. Сразу же после занятия без комментариев дать просмотреть ее всем участникам, а уже после этого перейти к обсуждениям, стараясь тактично вовлекать в него участников группы.
Обычно сначала акцент делается на обсуждении собственного поведения и на положительных репликах по поводу кого-то из дру¬гих участников.
На первом занятии от критики в адрес других следует воздер¬жаться.
Впечатление
Это упражнение проводится только после того как руководи¬тель группы останется удовлетворен освоением предыдущего уп¬ражнения («Встреча»). Оно требует от психотерапевта бдитель¬ности и интуиции, то есть готовности корректно проконтролиро¬вать ситуацию при выходе ее из под контроля.
В центр круга выставляются два стула, на которые поочередно садятся по два участника. Каждый из них старается как можно точнее и искреннее сказать другому, какое впечатление тот про¬извел на него. (Мы рекомендуем для начала повторить имя и дру¬гие ранее сообщенные участником данные, чтобы показать, что ты запомнил его самопрезентацию при знакомстве.)
Очень важно при этом глядеть в глаза собеседнику и говорить не безлично, а почаще повторяя имя своего визави или то имя, которым он представился в группе. Говорить нужно так, чтобы группа хорошо все слышала.
Психотерапевт просит акцентировать внимание каждого собе¬седника не на возражениях, а на том, что полезного он может взять из наблюдений за ним со стороны, и рассказать об этом всей группе на общем обсуждении результатов упражнения.
Помните, что такими обсуждениями-анализами с практически¬ми выводами должны заканчиваться все упражнения.
Психотерапевт перед обсуждением и в ходе его (в случае не¬обходимости) объясняет, для чего проводилось данное упражне¬ние и на что в первую очередь должно быть направлено внимание участников при его обсуждении.
Разумеется, такие вмешательства целесообразны лишь в слу¬чае необходимости и не должны нарушать естественного разви¬тия группового процесса и постепенно нарастающей свободы са¬мовыражения и общения участников.
Мудрец
Не секрет, что большинство людей не могут сразу достаточно точно сформулировать, чего же они хотят в жизни вообще и в данный момент в частности. Их желания неточны и противоречи¬вы, что мешает выявлению и решению личностных проблем.
Это упражнение помогает лучше осознать собственные про¬блемы и их иерархию (первоочередные и последующие).
Участников просят закрыть глаза и представить зеленый луг, дерево и сидящего под ним мудреца.
У вас есть редкий шанс получить от этого мудреца ответ на любой ваш вопрос. Внимательно подумайте, как вы используете свой шанс: какие вопросы в первую очередь попытаетесь выяс¬нить. При этом после каждого вопроса не спешите задавать сле¬дующий, а постарайтесь услышать и запомнить ответ мудреца.
После окончания упражнения каждый рассказывает всей груп¬пе о том, какие вопросы он задал и какие ответы услышал.
Опыт показывает, что при публичном пересказе своих вопросов и ответов «мудреца» каждый участник еще более уточняет свои первоочередные проблемы и возможности их решения.
Это упражнение (как и многие другие) следует повторять неод¬нократно.
Вы увидите, что при этом будут уточняться ваши вопросы и от¬веты «мудреца», то есть будет совершенствоваться процесс са¬мопознания и более точного представления себя другим участни¬кам группы.
Последняя встреча
Это упражнение обычно применяется в конце всего срока, за¬планированного для работы данной группы.
Участников просят закрыть глаза и представить, что это послед¬нее занятие. Они должны не спеша подумать и высказать потом свое мнение, замечания и пожелание ко всей работе и обязательно к себе самому (что я делал не так и что хотел бы улучшить).
Творческое обсуждение всех высказываний позволит повысить эффективность оставшихся занятий за счет учета выявленных резервов каждого участника и группы в целом.
В какой-то мере упражнение является шагом к формированию более глубокой философской способности острее чувствовать уходящее время, но не с бесплодным унынием, а с концентрацией на наиболее важном.
В античной философии есть выражение - жить нужно, одновре¬менно испытывая чувство, как будто живешь последний день и так, как будто ты бессмертен, то есть сосредоточиться на главном, не те¬ряя времени ни на лень, ни на суету бесполезных дел и забот.
Анализ обсуждения упражнения «Последнее занятие» очень важен и для психотерапевта. Он еще лучше узнает участников, их способность к самоанализу и пониманию других, оценивает их замечания и пожелания в адрес своей работы и либо учитывает их в дальнейшем, либо доступно разъясняет их необъективность, чтобы избежать разочарований отдельных участников при дейст¬вительном окончании всего курса.
Вдвоем
Руководитель группы объясняет участникам, что это парное упражнение, направленное на проверку и совершенствование способности к эмпатийному (эмоциональному) взаимопониманию и анализу собственных ощущений при межличностном взаимо¬действии. Затем участники разбиваются по парам. Рекомендуется выбирать себе наименее знакомого члена группы.
Первая позиция - участники садятся спиной друг к другу и на¬чинают беседу на произвольную (или заданную) психотерапевтом тему. Через некоторое время они поворачиваются лицом друг к другу, и каждый высказывает свое впечатление и даже ощущения о беседе в целом и о партнере в частности (как по содержанию так и по манере его беседы).
Затем эти же партнеры меняют позиции. Сначала один сидит на стуле, а другой стоит, возвышаясь над ним, потом - наоборот.
Через несколько минут вновь проходит взаимный анализ. Уча¬стники пытаются оценить разницу ощущений ведения беседы сверху и снизу.
В третьем варианте они сидят друг против друга и «беседуют» только глазами, то есть пытаются без слов передать друг другу определенные чувства и мысли.
Завершается все совместным обсуждением. Потом подводится итог всего упражнения для того, чтобы и психотерапевт, и сами уча¬стники смогли оценить, насколько они научились понимать и чувство¬вать другого человека. Такие упражнения мы называем тесты-тренинги, так как они не только позволяют уточнить интересующие нас качества, но и, при неоднократном повторении, тренируют их.
Живые руки
Это упражнение напоминает предыдущее, но бессловесное общение осуществляется уже не глазами, а руками. Руководитель объясняет, что оно направлено на тренировку внимания к другим людям, эмпатийное взаимопонимание, а через это (по механизму обратной связи) и на лучшее понимание себя и своих проблем.
Участники с закрытыми или завязанными глазами контактируют только руками, касаясь друг друга, пожимая руки, «борясь» и «примиряясь». Затем делятся своими ощущениями, обсуждают и корректируют их.
Обычно участников просят снять с рук мешающие чувстви¬тельности, отвлекающие внимание предметы (кольца, браслеты и т.п.). Часто это делается для того, чтобы попытаться узнать парт¬нера без этих опознавательных знаков.
Мы привели лишь наиболее типичные упражнения групповой психотерапии. Их в настоящее время множество. Да вы и сами можете придумать что-то аналогичное.
Главное, нужно помнить, что упражнения - это не панацея, решающая задачи групповой терапии, а лишь органическая часть всего процесса. Они предназначены для того, чтобы «расшевелить» и включить в общение трудно приспособленных к этому людей, для того, чтобы разнообразить процесс групповых заня¬тий, внося в него элемент игры. Но, главное, все они должны по¬стоянно сопровождаться «ненасильственными», но не затухаю¬щими в сознании (а затем и в подсознании) участников установ¬ками на выполнение конкретных психологических задач на пути к решению тех проблем, с которыми они пришли в группу.
Члены группы должны помнить, что их никто не будет ни к чему принуждать, но чем активнее и добровольнее они сами будут участвовать в групповом процессе, тем быстрее и эффективнее они (и только они!) решат свои проблемы и помогут в этом дру¬гим участникам группы.
ПСИХОДРАМА
Наиболее показательный вид практического применения груп¬повой психотерапии - метод, получивший название психодрама. Автор психодрамы - Якоб Морено, человек, с чьим именем при¬нято связывать развитие групповой терапии как специального психотерапевтического направления.
Возникнув несколько десятилетий назад, психодрама не только не потеряла своей актуальности, но применяется все шире и шире практически во всех развитых странах Европы и Америки. Боль¬шинство авторов описывают психодраму как метод, анализируя ее основные термины и понятия.
К таким понятиям относятся:
- роли и ролевые игры;
- спонтанность;
- теле;
- катарсис и инсайт.
Коротко их охарактеризуем.
Роли и ролевые игры
Очень важно сразу понять принципиальное отличие психодра¬мы как терапевтического метода от театрального типа разыгрывания ролей. Если в театре все роли и их поведение расписаны ав¬тором и актерам остается лишь незначительная возможность им¬провизации в жестких рамках неизменного сюжета, то в психод¬раме (и в этом ее принципиальное отличие и лечебное воздейст¬вие) нет никакого заданного сценария: участники группы сами создают его по ходу развития сюжета и не знают заранее, к чему это все приведет.
Здесь психодрама напоминает саму жизнь.
Роли участники тоже выбирают и распределяют сами. Психо¬терапевт лишь объясняет основные правила психодрамы, а в пре¬делах их поощряет всяческую импровизацию и спонтанность.
Морено любил приводить пример различия эмоционального воздействия обычного спектакля и психодрамы. В первом случае зритель со стороны наблюдает за извержением вулкана, в психод¬раме он сам находится у его подножия.
Спонтанность
Спонтанность подразумевает естественность (неумышлен¬ность) восприятия и реагирования. Этот термин встречается прак¬тически во всех видах психотерапии, так как их авторы считают, что большинство клиентов слишком зажаты психологическими защитными механизмами и шаблонами поведения: они потеряли детскую спонтанность - естественность проявления чувств и мыс¬лей. Именно обретение такой спонтанности позволит им лучше все¬го избавиться от своих комплексов и неврозов.
Эту же задачу ставит перед участниками психодрамы Якоб Морено. При этом психотерапевт должен, не навязывая своего сценария ролевой игры, лишь призывать (подталкивать) участни¬ков не отрываться от данного момента и разыгрывать не какие-то придуманные ими сценарии или сцены из прошлого своей жизни, а действовать именно «здесь и теперь».
По мнению сторонников психодрамы, именно такая творче¬ская атмосфера (Морено считает, что творчество и спонтанность -неразрывные понятия и одно стимулирует другое) позволяет уча¬стникам психотерапевтической группы отвлечься от комплексов, выйти за пределы шаблонов поведения и лучше раскрыться для себя и для членов группы.
Теле
Считается, что это понятие сродни тому, что З.Фрейд называл трансфер (перенос). Как известно, под термином трансфер Фрейд подразумевал перенос клиентом на психоаналитика значимых для него эмоциональных черт и отношений. Для Фрейда анализ трансфера был одним из технических средств практики психоана¬лиза, посредством которого он пытался охарактеризовать лич¬ность самого пациента и причины его невроза.
Некоторые последователи Фрейда использовали и термин корнтрперенос, обозначая им процесс эмпатийного сопережива¬ния психотерапевтом чувств и состояний клиента.
Морено в методе психодрамы объединяет перенос и контрпере¬нос одним понятием теле, характеризующим двусторонний процесс эмпатиийного восприятия - как между терапевтом и клиентом, так и между всеми участниками психодрамы. Однако в психодраме в отличие от классического психоанализа процессы переноса и контрпереноса используются не только и не столько для характери¬стики личности клиента, сколько с терапевтической целью его са¬мораскрытия и преодоления определенных комплексов и неврозов, а также для усиления всего группового процесса.
Катарсис
Как известно, это слово в античной греческой трагедии обо¬значало очищение, просветление через страдание. В этом же значе¬нии его употреблял еще Аристотель.
В практику психоанализа катарсис был введен Фрейдом в смыс¬ле вскрытия через интенсивные эмоциональные переживания при¬чин неврозов и следующего за этим облегчения-исцеления. При¬мерно в этом же смысле этот термин стал использоваться в боль¬шинстве направлений и школ западной психотерапии.
Не стал исключением и Морено с его психодрамой. Однако здесь понятие катарсиса получило дополнительное широкое тол¬кование. В психодраме катарсис должны испытать не только кли¬ент и даже не только все участники конкретного психодраматиче¬ского этюда, но и все остальные участники, являющиеся, по за¬мыслу Морено, активно сопереживающими зрителями.
Можно сказать, что катарсис по Морено ближе к своему пер¬воначальному смыслу античной трагедии, главной целью которой и было совместное активное сопереживание и финальное облегче¬ние-просветление актеров и зрителей.
Однако, если в греческой трагедии катарсис - явление вторич¬ное по отношению к сюжету, у Фрейда - одно из средств психо¬анализа, то у Морено сам процесс катарсиса становится главной задачей участников психодрамы (первичный эффект) и активных зрителей (вторичный эффект), оказывая на них психотерапевтиче¬ское воздействие.
Инсайт
Это слово (insight) переводится с английского как «неожиданное озарение». Инсайтом можно назвать состояние Сократа, когда он, сделав неожиданное открытие, закричал в восторге: «Эврика!» (Нашел!) Этот термин употребляется во многих направлениях со¬временной психотерапии и обозначает неожиданное понимание клиентом своей проблемы или изменение взгляда на себя, расши¬ряющее возможности решения проблемы.
Обычно (особенно в психоаналитических направлениях) инсайт происходит в результате катарсиса. В этом же смысле он по¬нимается и в психодраме, атмосфера и динамика которой и долж¬ны привести участников (или хотя бы отдельных из них) к катар¬сису, а через него к инсайту.
В начале занятия психотерапевт объясняет группе смысл и за¬дачи психодрамы и описывает этапы ее практической реализации. Теоретические положения доводятся до участников группы в объ¬еме и форме, соответствующих именно данной группе и уровню ее подготовленности.
Практика психодрамы включает несколько важных этапов. Сюда входят этап распределения ролей и три стадии развития са¬мой психодрамы.
Распределение ролей
В настоящее время многие руководители групп вносят свои новшества в типы ролей психодрамы, однако в основном типажи, введенные Я. Морено, сохраняются. К ним относятся роли: режис¬сера, протагониста (главного героя) и вспомогательных Я.
Режиссером обычно выступает сам психотерапевт или руково¬дитель группы (как правило, это одно лицо). Его главные задачи -сформировать оптимальную для предстоящей работы творческую групповую атмосферу, распределить остальные роли, начать сце¬ническое действие в желательном направлении, а далее - поддер¬живать настроение участников к проявлению их творческой ини¬циативы и импровизации.
В зависимости от того, проводится ли психодрама в первую очередь для терапевтического воздействия на участников или для психоанализа их самих, причин их неврозов, роль режиссера не¬сколько меняется. В первом случае он главным образом поддер¬живает терапевтическую творческую атмосферу, практически не отвлекая внимание группы на аналитические разборы, - для него важнее сам процесс, чем его анализ. Во втором случае анализу слов, действий и скрытых за ними причин уделяется специальное время, хотя (как мы уже говорили) в психодраме по Я. Морено психоанализ играет подчиненную роль по отношению к терапев¬тическому процессу достижения катарсиса и инсайта.
Протагонистом (в соответствии с терминологией античного те¬атра) Морено называет исполнителя главной роли - основного Я. Все остальные участники играют роли вспомогательных Я.
Подробнее мы можем проследить за их деятельностью в про¬цессе рассмотрения основных стадий (фаз) развития психодрамы.
Первая стадия
Здесь основная нагрузка выпадает на режиссера. В его задачи входит:
-добиться физического раскрепощения всех участников пси¬ходрамы, преодоления (типичной для начинающих актеров) дви¬гательной зажатости;
- постоянное поощрение, стимулирование проявления спон¬танности невербального (двигательного, мимического) и вер¬бального (словесного) проявления эмоций;
- целенаправленная концентрация внимания участников груп¬пы на решении общей задачи с соблюдением принципа «здесь и теперь». Для раскрепощения «актеров», «режиссеры» психодрамы часто используют различные разминочные упражнения. Это мо¬гут быть самые разные движения типа подвижных игр или эле¬ментов групповой гимнастики, аэробики, которые с помощью режиссера сопровождаются созданием и усилением атмосферы игры, творческой свободы, шуток. Затем могут быть сыграны элементы пантомимы в парах, в тройках и т.п., попытки передать мысли мимикой и жестами и разгадать их.
При этом участники должны знать, что чем быстрее и полнее они обретут раскованность и спонтанность (естественность «неумышленного» реагирования), тем быстрее и эффективнее на¬ладится процесс психодрамы, который поможет решению их про¬блем. Однако слишком часто повторять этого не нужно, так как излишнее старание «быть естественными» как раз и будет мешать обретению истинной естественности и спонтанности.
Вообще, как и во все видах неавторитарной групповой терапии, режиссер психодрамы должен вмешиваться только в случае явной необходимости («не надо дуть в надутые паруса», если групповой процесс сам налаживается - не вмешивайтесь) и по возможности незаметно, не поучая, а вдохновляя. Режиссер должен всячески по¬ощрять смелость свободного, необдуманного проявления эмоций в словах и жестах, не бояться выглядеть смешными и т.п.
Вторая стадия
После обретения участниками определенной раскованности и создания активной творческой атмосферы в результате правильно проведенной разминки начинается основная часть психодрамы.
Сначала режиссер определяет, кто из участников будет играть роль протагониста. Он может сделать этот выбор самостоятельно или умышленно вовлекая в обсуждение кандидатуры группу и тем самым поддерживая творческую активность всех участников.
Режиссер просит протагониста выбрать достаточно важную для него тему, рассказать всем общую идею того спектакля, кото¬рый он хотел бы разыграть. Он напоминает, что протагонист из¬лагает лишь общее направление, а развитие действия в психодра¬ме должно быть спонтанным (как и действия всех ее участников) и не связанным заранее детализированным сценарием.
Затем выбранный главный герой - протагонист подбирает себе одного или нескольких (в зависимости от замысла режиссера) партнеров, которые будут его вспомогательными Я. Объяснив вспомогательным Я их задачи, протагонист начинает разыгры¬вать намеченное действие, стараясь как можно более естественно, спонтанно выражать свои мысли и чувства.
Режиссер, как уже говорилось, вмешивается лишь в случае не¬обходимости, подправляя процесс в нужном направлении к ка¬тарсису и инсайту.
Сам Якоб Морено характеризовал задачи режиссера психод¬рамы следующим образом: «Мы не должны разрушать стены (чтобы вывести участников из тупика. - А.Р.), мы просто долж¬ны трогать ручки множества дверей для того, чтобы понять, ка¬кая из них открыта». Под разрушением стен Морено имеет в ви¬ду излишне активное вмешательство режиссера в процесс пси¬ходрамы, когда участники заходят в тупик и не знают, как раз¬вивать действие дальше.
Действительно, в такой ситуации интерес к психодраме со стороны как участников, так и зрителей падает, и у режиссера возникает соблазн вмешаться и наглядно показать, что клиенты не зря обратились к нему и данному методу. Обычно такое вме¬шательство останавливает развитие действия, то есть «разрушает стены» образовавшегося тупика, а не стимулирует участников искать из него выход.
Поэтому режиссер сначала подбадривает заблудившихся и остановившихся участников просто положительной эмоцио¬нальной атмосферой, а в случае затянувшегося застоя и угрозы потери веры в свои силы (а то и в метод психодрамы) режиссер начинает как бы неявно подталкивать участников к различным дверям, стимулируя их самих попробовать, какая дверь открыта и ведет к выходу из тупика.
Третья стадия
Это завершающая стадия психодрамы, которая, как и боль¬шинство видов групповой терапии, заключается в совместном об¬суждении и анализе поведения всех участников. В это обсуждение следует вовлекать (ненасильственно) всех участников, так как та¬кие обсуждения помогают не только улучшить работу, лучше уз¬нать себя и других, но и стимулируют активность группового взаимодействия и эмпатийного взаимопонимания.
Методики психодрамы
Несмотря на многочисленные вариации, основными практиче¬скими методиками психодрамы считаются: монолог, метод двой¬ника, обмен ролями, отображение.
Монолог
Это высказывание протагониста или его вспомогательного Я. Высказывая в монологе выбранную (важную для него тему), он не только старается ее как можно точнее довести до слушателей, но и по ходу, еще раз осмысливая ее и видя реакции аудитории, начи¬нает лучше разбираться в ней сам.
Двойник
Эта методика заключается в том, что один из выбранных про¬тагонистом, терапевтом или группой участник становится дубле¬ром протагониста. Он внимательно следит за монологом прота¬гониста и готовится продолжить за него поиск решения пробле¬мы, как только тот начнет застревать в ней. В некоторых вариан¬тах этого метода двойник старается понять и высказать за прота¬гониста то, что тем недосказано.
Разумеется, это требует способности к эмпатийному взаимопо¬ниманию с протагонистом на уровне идентификации его с собой. Мы стараемся регулярно менять как двойников, так и самих про¬тагонистов, так, чтобы каждый из участников почувствовал себя как в той, так и в другой роли.
Возможно более активное участие других членов группы в виде вспомогательных Я, дополняющих то, что, по их мнению, не вы¬сказал двойник за протагониста.
Следует помнить что двойник всегда выступает не от своего лица, а только за протагониста, как его внутренний голос, одна из субличностей и т.п. Желательно поощрять различные типы двой¬ников: серьезные, ироничные, бесцветные (то есть полностью подражающие протагонисту), страстные (усиливающие чувства протагониста), скептики и т.п. Это позволяет как протагонисту, так и самому двойнику и всем участникам с различных сторон увидеть не только протагониста, но и свои собственные мысли и чувства. Ведь по мнению представителей практически всех видов психотерапии для психического здоровья необходимо как можно более полное и разностороннее восприятие себя, других, окру¬жающей действительности.
Обмен ролями
Периодически в психодраме желательно проводить обмен роля¬ми. Протагонист становится двойником или одним из вспомога¬тельных Я и наоборот. Это позволяет научиться лучше понимать других, а через это (по механизму обратной связи) и самого себя
Отображение
Здесь также используется механизм обратной связи. Протаго¬нисту предлагают понаблюдать за тем, как его изображают двой¬ник и другие участники. Это помогает увидеть себя глазами дру¬гих и уточнить мнение о себе и, возможно, внести коррекцию в свое поведение.
Наверное, вы уже заметили, что эти методики разделяются весь¬ма условно и в каждой из них содержатся (или по крайней мере мо¬гут быть применены) элементы другой методики. Опытный руково¬дитель группы (режиссер) умело чередует методики и их элементы, остро чувствуя момент для наилучшего применения каждой из них.
В практике психодрамы применяются и другие методики. К ним в первую очередь относятся следующие:
Методика свечи - все члены группы по очереди оказываются протагонистами, двойниками и вспомогательными Я.
Разговоры при свечах - обычно протагонист поворачивается спиной к аудитории и прислушивается к тому, как остальные уча¬стники обсуждают его идеи и поведение.
Проекция будущего - протагонист фантазирует, что может или должно произойти в будущем.
Элементы психодрамы так или иначе применяются во всех ви¬дах групповой психотерапии. Это группы встреч, группы тренин¬га умений, гештальттерапии, трансакционного анализа и т.п., да¬же некоторые варианты психоанализа.
Психодрама применяется при лечении алкоголизма, наркома¬нии, при коррекции различных видов девиантного (откло¬няющегося) поведения, пограничных нервно-психических рас¬стройствах (неврозах, психопатиях).
Вопросы для самопроверки
1. Кто автор психодрамы?
2. В чем основная сущность психодрамы?
3. Перечислите основные понятия психодрамы.
4. Какие бывают роли и ролевые игры?
5. Что такое спонтанность?
6. Что такое теле?
7. Что такое катарсис и инсайт в психодраме?
8. Кто такой протагонист?
9. Какие бывают вспомогательные Я?
10. Основные стадии развития психодрамы.
ПРАКТИКУМ
Приводим несколько типичных упражнений психодрамы
В автобусе
Участники образуют два круга - внутренний и внешний, которые стоят лицом друг у другу. Участники внутреннего круга изображают безбилетных пассажиров, а внешнего - контролеров. Они вступают в дискуссию: безбилетник приводит аргументы в свое оправдание, кон¬тролер - свои доводы. Каждый в таком диалоге так или иначе прояв¬ляет индивидуальные психологические особенности и особенности взаимодействия. После этого участники самостоятельно или с помо¬щью руководителя анализируют поведение друг друга.
Желательно, чтобы партнеры менялись, а также чтобы каждый участник попробовал себя и в роли контролера, и в роли безби¬летника.
Следует помнить, что обратившиеся к терапевту участники группы так или иначе страдают от каких-то комплексов, зажатости и неумений общаться. В процессе такого упражнения они учатся преодолевать эти комплексы.
Со стороны безбилетного пассажира они учатся преодолевать страх перед контролером и оправдывать свою позицию, договари¬ваться. Со стороны контролера они учатся говорить «нет», отка¬зывать в незаконной или неудобной для них просьбе (что многим трудно дается) или, напротив, приняв доводы безбилетника учат¬ся поступать неформально не из слабости и неумения отказать, а сознательно, осмелившись принять решение против должностной инструкции, но по-человечески поняв просителя.
В магазине
Здесь участники группы разбиваются на продавцов и покупате¬лей и разыгрывают разные ситуации конфликтов и их разрешения, которые периодически возникают между продавцами и покупате¬лями. Они сами вспоминают и выбирают такие типовые конфлик¬ты и разыгрывают роли. Здесь тоже важно, чтобы каждый участ¬ник сыграл и продавца, и покупателя, причем с различными чле¬нами группы.
Это упражнение, как и предыдущее, показывает и отрабатывает умения отстаивать свои интересы и идти на разумные компромиссы, без чего невозможно нормальное существование в обществе.
Семья
Один из участников группы разыгрывает сцену, типичную для его собственной семьи, предварительно распределив роли членов своей семьи между участниками группы. Игра позволяет ему луч¬ше увидеть себя со стороны, а также объективнее оценить свои проблемы и проблемы членов своей семьи, чьи позиции в данной сцене будут отстаивать другие участники группы.
В конце, как обычно, проводится обсуждение.
Нередко это и подобные упражнения повторяются на после¬дующих занятиях, так как участники не сразу понимают свои роли с позиции сценариста. Уточняя их роли, он одновременно уточня¬ет и свое видение проблемы и проблемы других членов своей се¬мьи, а при последующем обсуждении нередко находит пути их ре¬шения.
Монолог с двойником
Здесь протагонист выходит в центр круга и старается наиболее точно прочувствовать и передать другим словами и жестами те мысли и чувства, которые испытывает в данный конкретный мо¬мент («здесь и теперь»). Через некоторое время у него за спиной встает двойник и начинает жестами и мимикой сопровождать рас¬сказ протагониста.
Здесь тоже каждый должен побывать и в той и в другой роли.
Заканчивается сцена всеобщим обсуждением того, насколько точно и понятно сумел выразить себя протагонист и насколько его понял двойник.
В процессе этого упражнения и его обсуждения каждый участ¬ник (включая зрителей) тренирует способность понимать и выра¬жать свои и чужие чувства, что является важным условием само¬развития и взаимопонимания.
ПОЗИТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ
Интересным, хотя недостаточно популярным у нас направле¬нием (несмотря на большую популярность в Европе и особенно в США) является так называемая позитивная психотерапия, или терапия, центрированная на конфликте. Это направление было разработано Носсратом Позешкианом, который основал в герма¬нии Международный центр позитивной психотерапии.
В дальнейшем эта работа была успешно продолжена сыном Н.Позешкиана Хамидом Позешкианом, который издал в 1993 г. монографию «Основы позитивной психотерапии».
Это направление, безусловно, не того уровня, что психоанализ, бихевиоризм или гештальт, но заслуживает внимания своим ори¬гинальным подходом и уже известным практическим эффектом, а также продолжающимся распространением в Германии и Север¬ной Америке.
Есть сторонники этого направления и в России.
Основу позитивной психотерапии составляют три принципа:
- позитивное отношение пациента к своей болезни, а клиента к своей проблеме, неврозу. (Как уже говорилось, данное пособие ориентировано на немедицинскую психотерапию, но в связи с близостью многих проблем периодическое употребление терми¬нов «пациент» и «болезнь» оправдано. - А. Р.)
- содержательная оценка конфликта (то есть того, что беспо¬коит клиента);
- пятиступенчатая терапия самопомощи (при консультативном руководстве психотерапевта).
С точки зрения авторов позитивной психотерапии считается, что основу любого человека составляют две ведущие способности и потребности - познавать и любить. Способность и потребность к познанию они относят к рациональной, интеллектуальной сущ¬ности человека. Этой сферой, как известно, «ведает» левое полу¬шарие головного мозга. Способность и потребность любить они относят к эмоциональной, духовной сущности человека, которой «ведает» правое полушарие.
Действительно, нельзя не согласиться, что любой нормальный человек в любом сознательном возрасте испытывает как те, так и другие потребности и страдает от их неудовлетворения, даже если не признается в этом не только другим, но и самому себе.
Интересно наблюдение позитивных психотерапевтов, что в За¬падной Европе и Северной Америке большинство людей больше ориентированы на рациональное, интеллектуальное познание ми¬ра, людей и самих себя, тогда как у представителей Востока (Китай, Япония) развита способность к духовному, чувственному познанию. Эти наблюдения привели к выводу о важности межкультурального подхода в психотерапевтической работе с клиен¬том, с учетом его этнических и культурно-исторических предрасположенностей.
Например, важно учитывать, что в разных странах различное отношение к алкоголю, супружеству, детям и т.д., что должно учитываться психотерапевтом при анализе проблем (если они свя¬заны с этими вопросами).
Термин «позитивная психотерапия» наиболее наглядно объяс¬няется взглядом его сторонников на различные заболевания. В какой-то мере это созвучно тому, что российский психолог, академик Ю.М.Орлов называет саногенным мышлением (от лат. sano - здоровье). Можно сказать, что позитивная психотерапия старается помочь пациенту или клиенту в каждом минусе увидеть свой плюс. Например, боль рассматривается как полезный сигнал о неблагополучии какого-то органа, позволяющий принять свое¬временные меры к его лечению. Такой подход, безусловно, поло¬жительно влияет на больного, особенно со склонностью к ипохон¬дрии (преувеличению опасности заболевания).
Данный прием, как известно, принят и в философии (особенно в древнегреческой и древневосточной), где имеется немало притч, в которых неприятность и даже несчастье оборачивалось в конеч¬ном итоге благом.
Кстати, в позитивной психотерапии очень широко использу¬ются подобные притчи и терапевтические сказки, поучительные истории, в том числе из личного опыта психотерапевта.
Этот прием можно назвать философотерапией. Он в той или иной форме содержится во всех религиях. Однако перенос этого приема в сферу медицинской (или психосоматической) психоте¬рапии дает больше возможностей если не для удовлетворительно¬го, то по крайней мере для рационально-утешительного взгляда на то, что в бытовом смысле принято воспринимать лишь с нега¬тивной точки зрения.
Так даже прием алкоголя в допустимых мерах при этом методе считается не причиной, а следствием жизненных неприятностей, острота которых под воздействием алкоголя временно снижается. Мы не говорим сейчас о том, что такой уход от проблем в вино подобен попытке страуса спрятать голову под крыло, а также о том, что привычка к алкоголю может привести к неизлечимому заболеванию и тем еще более усугубить жизненные проблемы. Позешкиан не оправдывает пьянство и алкоголизм, а лишь ука¬зывает на то, что мы лечим не то, что болит. Мы лечим от алко¬голизма, мигрени, гастрита, импотенции, различных неврозов вместо того, чтобы исследовать их как следствия душевного и жизненного неблагополучия и направить поиск на решение этих проблем (не исключая, разумеется, попутного традиционного ле¬чения, но и не ограничиваясь им).
Можно привести множество примеров, когда позитивная тера¬пия помогает клиенту взглянуть на свою болезнь, невроз или про¬блему лишь как на симптом, сигнализирующий о каком-то скры¬том неблагополучии, без разоблачения и ликвидации которого все лечебные и психотерапевтические меры недостаточно эффек¬тивны. Фигурально говоря, в отношении ко многим нашим бо¬лезням и проблемам мы принимаем вершки за корешки и, срезав их, удивляемся, почему они вырастают снова.
Можно сказать, что первой главной задачей позитивной психо¬терапии является снятие страха пациента или клиента перед своим заболеванием, неврозом или проблемой и даже обнаружение в них положительного момента - подсказок к поиску истинных причин недуга в правильном направлении. Такой позитивный подход к своему заболеванию или проблеме включает три этапа (реализую¬щихся как последовательно, так и одновременно):
- учет не только индивидуальных, но и межкультуральных (или субкультурных) особенностей пациента или клиента;
- позитивная интерпретация заболевания или проблемы;
-разговорная рациональная терапия (поучительные истории, притчи).
Позитивная психотерапия наиболее успешно применяется как основной и сопровождающий метод при профилактике и лечении неврозов и психосоматических нарушений. Обычно она осущест¬вляется в виде так называемой кратковременной конфликтоцентрированной (то есть центрированной именно на конфликте) те¬рапии, состоящей из 20-30 занятий примерно по 50 минут каждое. Ключевой частью позитивной психотерапии является так назы¬ваемый анализ конфликта.
Анализ конфликта
Позитивная психотерапия видит четыре сферы, через которые клиент с большим или меньшим успехом разрешает свои внутрен¬ние конфликты (проблемы). Такими сферами являются:
- тело;
-деятельность;
- контакты,
- фантазии.
Некоторые люди реагируют на трудноразрешимые проблемы соматически (то есть через сферу тела). В этом случае так назы¬ваемые неотреагированные эмоции вызывают различные психосо¬матические расстройства, вегетативные дисфункции. К ним чаще всего относятся хронические головные боли, гастриты, другие желудочно-кишечные или сердечно-сосудистые нарушения и даже заболевания. Такой взгляд заставляет искать причину этих нару¬шений в центральной нервной системе. Так, понятие невроз сердца в принципе неправильно, так как невроз является продуктом на¬рушений в центральной нервной системе, а значит, и устранение его должно идти другим путем.
Другие индивидуумы реагируют через сферу деятельности, то есть старательно уходят от проблемы в работу, либо, наоборот, в безделье. Нередко при этом один и тот же человек с головой по¬гружается в ненужные или несрочные дела, в то же самое время не находя в себе силы воли взяться за дела необходимые и не терпя¬щие отлагательства.
Третьи - реагируют через сферу контактов: вступая в кон¬фликты с другими или, напротив, уклоняясь от контактов, замы¬каясь в себе.
Четвертые - реагируют через сферу фантазии, прячась от ре¬альности в мир иллюзий с помощью алкоголя, наркотиков или уходят в мистику, в богоискательство, в увлечение эзотерически¬ми, оккультными науками, астрологией и т.п. (Не надо путать невротическое богоискательство с традиционной религиозно¬стью, принимаемой как часть данной культуры.)
Причина этих уходов (независимо в какую из четырех сфер) одна - нерешенность реальных жизненных проблем и неспособ¬ность или неготовность к их реальному решению. Хотя каждому человеку доступны все четыре сферы реагирования, обычно ка¬кая-то из них доминирует.
Представители позитивной психотерапии ссылаются на опре¬деленный опыт наблюдений, согласно которому у представителей Северной Америки и Западной Европы на неразрешенный кон¬фликт чаще реагируют сферы тела и деятельности, тогда как у представителей стран Востока чаще бывают «задействованы» сферы контактов и фантазии.
Все мы живем в мире тех или иных конфликтов, и не все из них становятся для нас патогенными, то есть порождающими патоло¬гические реакции в одной из четырех вышеупомянутых сфер.
Какие же факторы с точки зрения позитивной психотерапии делают обычный конфликт патогенным?
Здесь имеется целый ряд причин, однако главными считаются:
- конкретная ситуация конфликта;
- индивидуальная реакция на конфликт;
- личностные особенности данного индивидуума.
При анализе конкретной ситуации в первую очередь рассмат¬ривается реальное или потенциальное (возможное) воздействие данного конфликта на индивидуума:
- на физическое состояние (включая здоровье);
- на его профессиональные успехи или неудачи (статус);
- на будущее индивидуума (или хотя бы на его планы).
При рассмотрении реакции на конфликт выявляются стереоти¬пы индивидуального поведения в зависимости от сформировав¬шейся системы отношений:
- отношение к Я (к самому себе);
- отношение к Ты (воспринятый с детства тип отношений в ро¬дительской семье);
- отношение к Мы и к пра-Мы. Эти отношения могут совпадать, а могут и отличаться друг от друга, отражая отношения в роди¬тельской семье (Мы) к окружающим людям и обществу, а также не¬посредственное отношение индивидуума к общественным, религи¬озным, идеологическим нормам и ценностям (пра-Мы).
Отклонения в отношении к Я определяются издержками вос¬питания в детском возрасте, выражающимися в крайностях: либо недостатке внимания к ребенку (гипоопека), либо в чрезмерной «связывающей по рукам и ногам» заботливости (гиперопека).
В первом случае (при гипоопеке) у ребенка обычно складывается заниженное отношение к себе, чувство собственной незначительно¬сти и ненужности. При чрезмерной мелочной опеке (гиперопеке) у ребенка часто формируется эгоизм, не подкрепленный самостоя¬тельностью, который при столкновении с реальной жизнью, в ко¬торой за него никто не собирается ничего делать, быстро сменяется обидой на общество и социальной дезадаптацией.
Отношение к Ты формируется на впитывании с раннего детства атмосферы домашних семейных отношений и после взросления часто переносится на отношения в собственной семье (к супруге, супругу, к детям, к родителям), может способствовать формиро¬ванию крепкой семьи или, напортив, нежеланию заводить семью.
Отношение к Мы складывается по схеме отношения старших членов семьи к обществу и другим людям. Если ребенок видит расхождения слова и дела, то он тоже принимает модели лицеме¬рия, считая, что можно говорить одно, а делать другое.
Отношение к пра-Мы отражает отношение к общественной мо¬рали и идеологии. В зависимости от других отношений отношение к пра-Мы может быть искренним, лицемерным или отвергающим.
Разумеется, все типы перечисленных отношений разделяются весьма условно и во многом влияют друг на друга.
Позитивная психотерапия исходит из того, что в природе не существует совершенных людей. С другой стороны, каждый несо¬вершенный человек имеет среди своих личностных качеств не только отрицательные, но и положительные. Поэтому одна из главных задач позитивной психотерапии - выявление индивиду¬альных положительных качеств и опора на них в борьбе с отрица¬тельными качествами и привычками.
Техника позитивной психотерапии обычно предусматривает пять уровней:
- дистанцирование от конфликта;
- проработка конфликта;
- ситуативное одобрение;
- вербализация;
- расширение жизненных целей.
Дистанцирование от конфликта
На этом этапе психотерапевт должен помочь клиенту отойти в сторону от той проблемы, которая закрыла ему свет в окошке и мешает видеть реально весь окружающий мир. Это напоминает гештальттерапию, когда какая-то проблема, неоправданно заняв место центральной фигуры, закрыла собой фон, который на са¬мом деле куда более достоин быть фигурой.
Как писал Сергей Есенин:
Лицом к лицу лица не увидать.
Большое видится на расстоянии...
Только дистанцировавшись от болезненно раздутой проблемы, то есть взглянув на нее как бы со стороны, трезвыми глазами, клиент сможет увидеть ее реальное (не такое решающее, как ему казалось) значение. И лишь тогда может продуктивно начаться следующая стадия - проработка конфликта.
Проработка конфликта
После того как клиент сможет увидеть всю картину конфликта (до этого закрытую от него отдельной преувеличенной деталью), начинается следующий этап позитивной психотерапии - прора¬ботка конфликта. Это довольно-таки кропотливая работа.
Психотерапевт совместно с клиентом пытается определить степень выраженности данного конфликта в каждой из четырех вышеупомянутых сфер или по крайней мере в главнейших из них. Они, творчески сотрудничая, доверительно выясняют, какое влияние оказал данный конфликт на самого клиента (его состоя¬ние, профессиональные дела и т.п.), на его семью (или отдельных ее членов), на бытовые и деловые отношения с другими людьми, социальный статус и пр.
Одновременно предпринимается совместный максимально от¬кровенный анализ того, как и насколько на этот конфликт могли повлиять взаимоотношения родителей, влияние других людей и событий, собственные индивидуально-психологические особенно¬сти клиента.
После тщательнейшей проработки этого уровня позитивной психотерапии можно переходить к ее следующему этапу.
Ситуативное одобрение
На этом уровне акцент делается на положительных качествах и моделях поведения клиента. При этом ошибки и отрицательные качества не игнорируются, но отступают на задний план, обнажая то лучшее в клиенте, на что можно опереться в преодолении от¬рицательных явлений психологических состояний и поведенче¬ских моделей.
Ситуативное одобрение можно понимать и шире - как стремление избегать различного рода негативных оценок и мнений даже о посторонних людях, так как любые негативные высказывания и даже мысли и чувства усугубляют патогенную конфликтную ситуацию.
Вербализация
Только освоив три первых уровня (дистанцирование от кон¬фликта, проработку конфликта и ситуативное одобрение), клиент с помощью психотерапевта переходит к четвертому этапу пози¬тивной психотерапии – вербализации.
На этом уровне терапевт начинает приучать клиента как мож¬но более точно словесно описывать состояние своего конфликта, все более открыто и свободно обсуждать его. Для этого очень важно создать атмосферу благожелательной доверительности и полной конфиденциальности. Клиент должен быть убежден не только в том, что любые его откровения не станут кому-либо из¬вестны, но и в том, что психотерапевт даже молчаливо не осудит ни одного из полученных признаний и высказываний.
При этом психотерапевт не занимает соглашательскую пози¬цию и в тактичной форме высказывает свои мнения и советы, но не навязывает их клиенту, а лишь помогает лучше оценить си¬туацию.
На этом уровне соблюдается широко применяемый во многих психотерапевтических направлениях принцип «здесь и теперь», то есть психотерапевт ненавязчиво, но постоянно возвращает клиен¬та к обсуждению данной ситуации и теперешнему ощущению ее, возвращая его мысли от прошлого и от размышлений о будущих последствиях ее развития.
Расширение жизненных целей
После того как клиент, насколько возможно, отстранился от конфликта (увидел его со стороны), проработал его (разложил по полочкам на составляющие), постарался увидеть все, что возмож¬но, в позитивном смысле, научился спокойно обсуждать свой конфликт, он переходит к завершающему уровню позитивной психотерапии - расширению жизненных целей.
Клиент с помощью психотерапевта видит, как много энергии (в основном отрицательной) он безуспешно тратит на преодоление конфликта. После осознания этого факта могут быть намечены два выхода. Первый - расширить сферы воздействия на конфликтную ситуацию, то есть решать ее не через одну из вышеупо¬мянутых сфер (тело, деятельность, контакты и фантазии), а оп¬тимально задействовать каждую из них - пойти на решение кон¬фликта более широким фронтом и не стихийно, а по намеченной (вместе с психотерапевтом) стратегии.
Может быть и второй выход (по аналогии с фрейдовской суб¬лимацией либидозной энергии), когда клиент отказывается от достижения фрустрирующей его цели (прямого решения конфлик¬та) и направляет высвободившуюся энергию на достижение более важных жизненных целей. Естественно, что такому решению мо¬жет хорошо помочь добавление элементов психоанализа, бихе¬виористской и других видов психотерапии при их квалифициро¬ванном осуществлении.
Вопросы для самопроверки
1. В чем сущность позитивной психотерапии?
2. Кто автор позитивной психотерапии?
3. Какие две ведущие потребности выделяет позитивная психотерапия?
4. Что такое межкультуральный подход?
5. Что такое терапевтические сказки?
6. Почему позитивная психотерапия называется конфликтно-центрированной?
7. Какие факторы делают обычный конфликт патогенным?
8. Какие три системы сложившихся у клиента отношений анализируются для определения его реакции на конфликт?
9. Перечислите пять уровней техники позитивной психотерапии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Трудно писать о различных направлениях психотерапии. Это все равно, что пытаться объять необъятное. Каждое из классиче¬ских психотерапевтических направлений может изучаться всю жизнь, и все равно специалист будет открывать новые резервы для совершенствования. Успеха можно добиться только в случае творческого и индивидуального подхода в каждом отдельном случае.
Главная задача нашей книги - познакомить с основными на¬правлениями психотерапии, показать возможность их применения в немедицинской сфере и предоставить вам возможность выбора того или иного направления, в котором вы хотите совершенство¬ваться. Разумеется, не все интересные разработки вошли в данную книгу. Так, раздел директивной психотерапии (внушение, самовну¬шение, основы гипноза), на наш взгляд, требует отдельного рас¬смотрения, так же как и восточные техники психотерапии. Что ка¬сается гипноза, то, на наш взгляд, это вообще область медицинской психотерапии и психиатрии, так же как и кодирование и отдельные виды внушения, требующие специальной подготовки, которая не предусмотрена в рамках психолого-педагогического обучения.
Мы не затрагивали в нашей работе и вопросы психологическо¬го консультирования, так как изучение этой темы не входит в за¬дачи нашего пособия. Кроме того, она достаточно квалифициро¬ванно освещена в специальных учебных пособиях Г.С.Абрамовой («Практикум по психологическому консультированию», «Практи¬ческая психология»).
Однако следует помнить высказывание выдающегося отечест¬венного психотерапевта и психиатра Виктора Когана о том, что психотерапевт может и не быть психологом-консультантом (хотя это желательно), но психолог-консультант не может не знать ос¬нов психотерапии.
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ   1
НЕВРОЗЫ И ФРУСТРАЦИЯ КАК ОБЪЕКТЫ РАБОТЫ ПСИХОТЕРАПЕВТА   4
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ   6
ПСИХОАНАЛИЗ З.ФРЕЙДА   6
АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. ЮНГА   18
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА   26
ПСИХОСИНТЕЗ Р. АССАДЖИОЛИ   30
САМОАНАЛИЗ К. ХОРНИ   43
ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ (БИХЕВИОРИСТСКАЯ) ПСИХОТЕРАПИЯ   44
ТЕЛЕСНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   53
ГЕШТАЛЬТТЕРАПИЯ   60
ТРАНСАКЦИОННЫЙ АНАЛИЗ   66
ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   69
ТЕРАПИЯ, ЦЕНТРИРОВАННАЯ НА КЛИЕНТЕ   70
ПСИХОТЕРАПИЯ А. МАСЛОУ   74
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   76
НЕЙРОЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ (НЛП)   79
МЕДИТАТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   83
ГРУППОВАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   86
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ ГРУППОВОЙ ПСИХОТЕРАПИИ   91
ПСИХОДРАМА   115
ПОЗИТИВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ   121
ЗАКЛЮЧЕНИЕ   126

Учебное издание
Романин Андрей Николаевич
ОСНОВЫ ПСИХОТЕРАПИИ
Учебное пособие
Для студентов педагогических вузов
Редактор В.В.Володин
Серийное оформление: В.И.Феногенов
Технический редактор Р.Ю. Волкова
Компьютерная верстка Е.В.Поляченко
Корректоры М.М.Крючкова, О.М. Юрга
Подписано в печать 23.07.99 Формат 60х90/16 Гарнитура «Таймс»
Бумага офсетная № 1. Печать офсетная Усл. печ. л. 13,0. Тираж 30000 экз.
(1-й завод 1 – 10000 зкз.) Заказ № 1881
ЛР № 071190 от 11.07.95. Издательский центр «Академия». 105043, Москва,
ул. 8-я Парковая, 25. Тел./факс (095) 165-4666, (095) 367-0798, (095) 305-2387.
Отпечатано на Саратовском полиграфическом комбинате.
410004, г. Саратов, ул. Чернышевского, 59.

Все разделы / Книги по психологии

Книги для бизнеса. Виталий Пичугин

Книги по психологии. Виталий Пичугин

ОСНОВЫ ПСИХОТЕРАПИИ

Комментарии

Новое сообщение